Среди легенд - Андрей Готлибович Шопперт

ней золото, и это не клад, который нужно сдать государству, а это «находка», которую нужно сдать в милицию. Понятно, что хозяина не найдут, и тогда все сто процентов находки становятся собственностью Шефа. Есть «но», у нас владение золотом запрещено, а потому монеты, один черт, поступят в Гохран, который по цене лома золота посчитает их стоимость и выдаст нашедшему в пересчете в рублях.

Сколько там было червонцев в той коробочке, что откопал Шеф на субботнике? Штук пятьдесят? Пусть пятьдесят. А, нет, там ведь четко было видно, что одни монетки побольше, а другие поменьше. Пусть это будут николаевские червонцы и пятаки, его же. И черт с ним, будет их поровну. Считаем. Вес червонца, кажется, около 8 граммов, а тогда пятака 4 грамма. Двадцать пять умножаем на 8 и двадцать пять умножаем на 4. Суммируем и получаем около трехсот граммов золота. В 1967 году, когда снимали фильм, цена золота 25 рублей за грамм. Умножаем на триста и получаем больше семи тысяч рублей. Шеф по совету друзей купил себе автомобиль «Москвич-412», который стоил чуть больше четырех тысяч в то время. Вот, все и сходится. У него еще останется три тысячи, чтобы содержать Миронова, Папанова и Светличную. Ну, и плюсиком к этим рассуждениям, что просто так «Москвич» не купить, а вот на положенную от государства премию – легко. А ведь народ, не понимая сути, смеялся над придурками, которые в СССР золото завозили. Над собой смеялись, над собственной неграмотностью.

– Эй, Володька, ты что там, уснул? – толкнул в плечо Фомина Аполлонов.

– Нет, думаю.

– Правильно думаешь. Теперь еще вводные. За утаивание и сокрытие клада или попытку самостоятельно продать драгоценные предметы из клада в СССР существует уголовная статья – хищение социалистической собственности. Гражданин, утаивший клад, получит от двух лет уголовного срока до высшей меры наказания – расстрел. Там есть градация, – Аполлонов затянулся и снова выпустил огромное облако дыма. – Хищения до 500 рублей – это мелкий размер, наказание до двух лет уголовного наказания. Хищение на сумму от 25 тысяч до 100 тысяч рублей считается крупным размером и наказывается исключительно уголовными сроками от двух до восьми лет. Хищения свыше 100 тысяч рублей – это уже особо крупный размер, и в этом случае уголовное наказание до 15 лет заключения, либо в случае выявления большой общественной опасности преступления применялась высшая мера наказания – расстрел. Если клад большой, то легко можно попасть под высшую меру, если его утаить.

– Постойте, Аркадий Николаевич, – вновь осенило Вовку, – там на обороте…

– Вот! Я знал! – прямо просиял генерал. – Молодец, твою мать! Точно, на обороте стоит дата 30 декабря 1917 года. Это по старому стилю, то есть это 12 января 1918 года. После принятия «Декрета о Земле», а значит, там не клад, а «находка». Ее нужно сдать в милицию вместе с чертежом или планом, наверное. На чертеж те каракули не тянут. Остается соблюсти две необходимые в таком случае штуковины. И это очень важно и очень непросто. Нужно несколько свидетелей, что вы, именно вы, именно в это время и именно по этому листку нашли вышеозначенную «находку». И второе, вы до последней самой малюсенькой сережки все передали в милицию под опись.

– Аркадий Николаевич, а почему мы здесь об этом разговариваем? – Вовка отогнал руками очередное облако табачного дыма.

– Ладно, спортсмен, не буду, – Аполлонов затушил сигарету. – Какое-то непонятное шевеление вокруг меня началось. Слухи разные ползут. Нет, – видя, что Вовка подобрался, махнул рукой генерал. – С тобой и Козловым это никак не связано. Хозяин зачем-то дело мое затребовал.

Вовка, вернее, Федор Челенков, точно знал, что за шевеления. Завтра в реальной истории Аполлонова снимут с зама министра МВД и назначат председателем Комитета по физкультуре и спорту, или как тут пока это еще называется. Но ведь там прикопались из-за покупки на зоне мебели, а сейчас, надо понимать, эту угрозу от себя Аполлонов отвел. Там ведь эпизод будет интересный. Как только снимут с МВД и эту дачу отберут, и мебель эмвэдэшную из квартиры вынесут. Аркадий Николаевич купит несколько досок и собьет из них себе и дочерям нары – кровати, и они несколько лет будут спать на этих нарах. Вот так сейчас живут люди из первой сотни в стране. Не Абрамович со своими яхтами и «челсями».

– Так, Володя, информацию я тебе дал. Ты парень умный, хоть и дурак, подумай, как два этих условия выполнить. Сроку тебе несколько дней. Может, и прояснится, что за непонятные интриги вокруг плетутся. Круглов молчит. Ну, ладно, тебя это не касается, – и вдруг сник. – Володя, ты, если что, Наташку-то не бросай. Увези к своим, что ли. Малую не тронут. А ей уже шестнадцать есть. Семнадцать даже.

– Аркадий…

– Нет, ничего такого не должно быть, только ты уж пообещай, – и почти жалостливо посмотрел на Фомина.

– Обещаю, Аркадий Николаевич.

– Вот и хорошо. Только сразу. Не тяните. Есть у тебя дед там или бабка, что живет не в Куйбышеве?

– Есть дед.

– Все, мне ничего про него не говори. Мало ли. Есть, мля, методы языки развязывать. Ладно, Володя, поехали в Москву. Тебя куда отвезти? Домой? – Генерал вновь стал заместителем министра.

– На стадион. Хотя уже поздно, закончился матч. Домой тогда.

– Поехали. Про Наташку, смотри, с того света спрошу.

Московские «Крылья Советов» обыграли «динамовцы» со счетом 7:2. При всем желании первого звена показать класс, шайб забили больше как раз игроки «Вовкиной» пятерки. Четыре на их счету. Выяснилось при этом, что при отработке комбинации не надо ставить в ворота Третьякова. Он-то верхние шайбы берет, и игроки, когда у них забить не получается, теряют веру в себя. А у «Крыльев Советов» нет Третьякова, нет человека, умеющего пользоваться ловушкой, и смело бросающегося под любую шайбу. У них на воротах стоит Василий Чепыжев, он хоть и старше на пару лет Вовки-длинного, но до его уровня расти и расти еще, и физические данные у Чепыжева другие, всего сто семьдесят сантиметров.

Вовка игру смотрел со скамейки и по договоренности с Чернышевым в доспехах своих. Тень на плетень нагонял. Зачем? А чтобы снующие везде шпионы ВВС и ЦДКА не прознали-проведали про нетрудоспособность юного дарования. Пусть знают, что он есть и вон сидит на скамейке. Пусть заранее мандражируют. Что там, в «Искусстве войны», у Сунь-Цзы про это сказано? А сказано вот что: «Если ты не знаешь ни себя, ни своего врага, ты всегда будешь создавать для себя опасности».

«Динамовцев» из