Одиночество мага (Том 2) - Ник Перумов

Однако Эйтери, не колеблясь ни минуты, вела маленькую кавалькаду прямо к линии берега. Тут, за пределами кольца стен Аркина, густо лепились рыбацкие деревушки, здесь хватало небольших пирсов, у которых швартовались «купцы» победнее, не желавшие раскошеливаться на пошлину за стоянку в порту. Разумеется, по мелководью к берегу могли подойти только небольшие судёнышки, но…

Так вот в чём дело! Гнома и не собиралась прорываться с боем в главный, настоящий порт Аркина. Её вполне устроила бы какая-нибудь рыбачья посудина – только чтобы отойти от берега.

– Что ты задумала? – крикнул некромант Сотворяю-щей.

– Как что? В море, Неясыть, в море! Там они нас не достанут!

– С чего ты взяла? У серых флот не хуже имперского! Гнома ухмыльнулась прямо в лицо Фессу.

– Оно и похоже, что по голове тебя сильно стукнули, так что до сих пор не отошёл. У тебя больше ни посоха, ни меча, ни книжек даже – ничего. Даже одёжка на тебе – из инквизиторского застенка. Не найдут они нас. Не по чему искать станет.

– Что ты такое говоришь?!

– Никогда серые на такое способны не были. Что ж они тебя так раньше не находили?!

– Может, ты и права. В этот-то раз по книге меня нашли! По трактату Салладорца! Когда его одна дура в ход пустила!

– Что, опять?! – охнула Эйтери.

– Не бойся, до повторения Арвеста дело не дошло…

– Так с чего ж ты решил, что они сейчас тебя отыщут? – рассмеялась гнома. – Выйдем в море – и поминай как звали!

– На чем? На рыбацкой посудине?!

– Зачем? На рыбацкой посудине только от берега отойти.

– Надеешься кого перехватить?.. Да они уже наверняка порт закрыли! Ни одно бревно в открытое море не выплывет!

– Да, но те корабельщики, что в Аркин плывут, этого не знают, верно? – возразила гнома. – Перехватим кого-нибудь на подходе, понятно? Перехватим и заставим повернуть. А там – всё море наше! Пусть ищут! Не сумеют. Никогда не сумеют. Пока по полям будут рыскать….

– А что будет с теми, кто нас в море возьмёт? – в упор спросил некромант. – Серые же их на мелкие кусочки изрежут. До двенадцатого колена, как говорится.

– Не узнают, – снова повторила гнома. – Мы баркас купим. Этим беднякам на всю оставшуюся жизнь хватит. Уберутся отсюда немедленно.

– И ты надеешься успеть с погоней за плечами? След-то наш – вон, не сотрёшь!

– У тебя есть лучшее предложение, некромант? – рассердилась гнома. – Если есть – давай. Если нет – то, пожалуйста, заткнись.

– Есть, – сказал Фесс, в свою очередь зло блеснув глазами. – Есть, Сотворяющая. Мы немедленно расстаёмся. Вы можете уходить морем или сушей, но отдельно от меня. Я не хочу рисковать вашими жизнями. Мне на роду написано одиночество, и так тому и быть. Все, кто находился рядом со мной, погибали. Погибали невинные, которым просто не повезло оказаться рядом, хотя бы рядом со мной. Ты сказала об умывшейся кровью площади – это ли не подтверждение?

– Чушь ты мелешь, некромант, да простят меня Горы! – вспылила гнома. – Нашёл время философические беседы разводить! Даже и отвечать тебе на это не хочу. Как вышло, так вышло. Хотелось бы тебя чисто вытащить, да не получилось. Как всегда, из-за этих эльфов. Вот ведь как случается, сперва они тебе помогут, из беды выручат, от смерти, считай, спасут – а потом такое подстроят… – Она махнула рукой. – Короче, некромант,

перестань дурить. Тебе такое предстоит, что никакая моя магия или Северов фальчион не помогут. А для того тебе надо, по меньшей мере, живым остаться.

– Иногда мир спасают и мёртвые, – мрачно бросил Фесс.

– Иногда, – согласилась гнома. – Но не в этот раз. Я, во всяком случае, в это не верю. Так, ладно, хорош спорить! Вон уже дома я вижу, и пирс тоже, а у пирса, однако, стоит какая-то посудинка, вполне даже крепкая, нам подойдёт. Север! Золото у тебя?

– У меня, Сотворяюсцая. Только зацем платить, если мозно…

– Мы что, серые? – возмутилась маленькая волшебница. – Не скупись. Давай, времени терять нечего. Ходу, ходу! Коней тоже оставим. Ни к чему они теперь.

Отряд галопом влетел на единственную улочку рыбацкого пригорода. Люди опрометью бросались от них, с треском захлопывались редкие открытые по зимнему времени ставни. Правда, бежали и вопили от страха не все. У короткого пирса на самом деле стоял вместительный рыбачий баркас, уже готовый к отплытию. Коренастый, бородатый моряк с усмешкой глядел на бешено скачущую кавалькаду и, казалось, вот-вот расхохочется самым нахальным и обидным образом.

Гномы на лошадиных спинах и впрямь являли собой прекомичнейшее зрелище, едва не вываливаясь из сёдел и почти что лёжа на конских шеях. Нелюбовь Подгорного Племени к верховой езде давно уже стала притчей во языцех. Эйтери почти что свалилась на дощатый помост. Корабельщик упёр руки в бока и весьма непочтительно фыркнул.

– Нам нужен твой корабль, мастер, – без обиняков бросила гнома. – Платим золотом. Тебе столько во всю жизнь не заработать. Север! – Она махнула рукой. Могучий гном шагнул вперёд, держа в одной руке фальчион, а в другой – тяжёлый кожаный мешок.

– От серых удираете? – невозмутимо спросил моряк, протягивая руку за золотом. – Ну-ка, глянем… гм, на самом деле золото. И куда ж стопы свои направим, дражайшие наниматели?

– В море, чума и мор! – взвизгнула гнома. – Быстрее, мастер! Мы не можем терять времени! Бери золото и уходи! С семьёй! Как можно дальше!

– У меня семьи нет, – ухмыльнулся старый моряк. – В аккурат от морового поветрия и сгинула. Так что повезло вам, уважаемые. Давайте на борт. Мальчишки мои небось разбегутся… – Он пренебрежительно махнул рукой. – Дайте им монет. И пусть коней ваших возьмут. Кони вам, я так понимаю, без надобности?.. Вот и славно. Кроха, Калач, Маркус – геть с баркаса! Я кому сказал?! Вам матерей кормить. Ну, гнома дорогая, делитесь, да не скупитесь.

Трое молодых парней в рыбацких плащах и шапках растерянно полезли обратно на пирс, похоже, совершенно ничего не понимая в случившемся. Гнома сунула им по полной пригоршне золотых монет, не каких-нибудь обрезанных статеров, нет, полновесных двойных дирге-мов Салладора. Парни таких денег, похоже, вообще никогда не видели. Три коня присоединились к их добыче.

– И уносите отсюда ноги, мой вам совет, – добродушно сказал старый моряк, перелезая на палубу баркаса. – Серые вас в покое не оставят.

– Мастер Фабио… да это ж… некромансер беглый… о котором отец Сутар на проповеди говорил… – пробормотал, комкая в здоровенном кулаке кожаную шапку, один из парней – скорее всего Кроха, судя по его громадному росту и широченным плечам.

– Тебе, Кроха, что сказано было? Давайте, давайте, господа хорошие, на палубу, раз уж сказали, что торопитесь без меры. А ты, малыш, марш домой. И, как сказано, убирайтесь отсюда. Сами ведь знаете – под серыми какая жизнь? Уходите в Семиградье, там пока ещё повольней дышится. Матерей, сестёр берите – и прочь отсюда. Сколько ты им отсыпала, гнома? Добавь, не скупись – им золото нужнее, чем мне будет. Вот теперь хорошо. Отваливаем!..

Фесс резко шагнул к корабельщику, коснулся плеча,

взглянул в глаза… и не увидел ничего, кроме азарта да жажды приключений. Это был авантюрист, бродяга до мозга костей, которому не рыбачить бы в полулиге от аркинских башен, а командовать пиратской пиннасой где-нибудь у берегов Кинта Дальнего…

Баркас шёл ходко, с берега дул хороший свежий ветер. О борта шуршала волна, а словоохотливый корабельщик, стоявший у руля, пояснял любознательному Северу, что, мол, конечно, сейчас лов не очень, но если уйти подальше от берега, то можешь набрести на косяк чёрной форели, следующей к устьям замёрзших рек Эгеста на нерест. Чёрная же форель, если господин гном не знает, издавна почитается деликатесом из деликатесов, особливо если её с молодой икрой взять, и прямо на стол Его святейшества идёт, и за хорошую цену, другое дело, что после церковной пятины да прочих налогов ничего, почитай, и не остаётся.

Фесс не мог не удивляться мгновенности решения корабельного мастера отправиться со спасающимися от церковного правосудия беглецами. Удивляло и то, что мастер даже не захотел ничего брать с собой, точно всё его имущество помещалось на этом утлом баркасе.

– А так оно и есть, – пожал плечами моряк, когда Фесс напрямик спросил его об этом. – Не люблю я берега, плохо мне там. Люблю, когда под ногами палуба качается. Сундучок мой всегда при мне. Что за жизнь скопил – тоже. А в хижине одна только одёжка осталась, ну да это не беда, на ваши деньги я себе целый цех портновский куплю, буде такая блажь мне в голову взбредёт. Ты лучше про себя бы рассказал – за что тебя серые к ногтю взять решили? Что ты некромант Неясыть – про то мне ведомо, бирючи кричали. А вот за что тебя на костёр потянули? Болтали, будто ты – уже и не человек вовсе?..

– Нет, я – человек, – с угрюмой гордостью ответил некромант. – Ходил по Эвиалу, неупокоенных обратно под землю загонял…