Дети Дюны - Фрэнк Герберт

— Совершенно точно, — произнесла Венсиция.

— Однако это может оказаться и своеобразной военной хитростью, — проговорил Тиеканик.

— Мы можем выдвинуть несколько предположений и исследовать каждое из них, — предложил Фарад'н. — Что если Айдахо впал в немилость у своей госпожи Алие?

— Этим можно объяснить происходящее, — сказала Венсиция, — но он…

— Что говорят контрабандисты, — перебил ее сын. — Почему бы нам…

— В это время года связь с ними всегда затруднена, — сказал Тиеканик, — и из соображений безопасности…

— Да, но тем не менее… — Фарад'н задумчиво покачал головой. — Мне что-то не слишком нравится это допущение,

— Не стоит слишком поспешно от него отказываться, — сказала Венсиция. — Все эти сплетни об Алие и священнике, как его…

— Джавиде, — подсказал Фарад'н. — Но очевидно, что этот человек…

— Он был для нас весьма ценным источником информации, — продолжала Венсиция.

— Я только что хотел сказать, что этот человек может быть и двойным агентом, — произнес принц. — Зачем ему самому обвинять себя в этом? Ему нельзя доверять и для этого есть основания.

— Я их не вижу, — заупрямилась Венсиция. Принца внезапно разозлила тупость матери.

— Примите мои слова как факт, матушка. Основания есть, я все объясню вам позже!

— Боюсь, что вынужден согласиться с вами, мой господин, — сказал Тиеканик.

Венсиция обиженно замолчала. Как они осмеливаются отодвигать ее на второй план, словно легкомысленную, пустоголовую бабенку? Словно у нее нет…

— Мы не должны забывать, что одно время Айдахо был гхола, — сказал Фарад'н. — Тлейлаксу… — он искоса взглянул на Тиеканика.

— Мы рассмотрим и эту возможность, — сказал башар. Он восхищался работой ума принца: быстро, пытливо, проницательно. Да, мастера тлейлаксу, восстановив личность Айдахо, могли вставить в его мозг некое приспособление, чтобы использовать Дункана в своих, неведомых пока целях.

— Но должен признаться, мне не удается понять их мотивов, — сказал Фарад'н.

— Вложение средств в наше достояние, — сказал Тиеканик. — Небольшая страховка на будущее?

— Я бы сказал, что это крупное вложение, — проговорил Фарад'н.

— И очень опасное, — вставила слово Венсиция.

На этот раз принц был вынужден согласиться с матерью. Способности госпожи Джессики были известны во всей Империи. Еще бы — ведь эта женщина учила самого Муад'Диба.

— Если узнают, что мы ее приютили, — ответил Фарад'н матери.

— Да, это будет обоюдоострый меч, — добавил Тиеканик. — Но надо сделать так, чтобы никто ничего не узнал.

— Допустим, — сказал Фарад'н, — что мы принимаем предложение. В чем ценность Джессики? Сможем ли мы в случае необходимости обменять ее на нечто более важное?

— Не в открытую, — сказала Венсиция.

— Естественно! — он выжидательно посмотрел на Тиеканика.

— Об этом надо подумать, — ответил тот. Фарад'н кивнул.

— Да, если мы примем предложение, то будем рассматривать госпожу Джессику как деньги, вложенные в банк на не определенные до поры цели. В конце концов, не обязательно надо на что-то сразу тратить имеющиеся деньги. Это может принести нам… потенциальную пользу.

— Это будет весьма опасная пленница, — предостерег принца Тиеканик.

— Над этим действительно стоит подумать, — согласился принц. — Мне говорили, что у Бене Гессерит есть способы воздействия на людей, и госпожа Джессика способна добиваться своего, просто изменяя интонации своего голоса.

— У них есть и телесные способы, — заговорила Венсиция. — Ирулан однажды рассказала мне об этом кое-что. Правда, сама я этого не видела. Однако вполне очевидно, что у воспитанниц Бене Гессерит существует масса способов добиваться своих целей.

— Уж не хотите ли вы сказать, матушка, — поинтересовался Фарад'н, — что она может меня соблазнить?

В ответ Венсиция только пожала плечами.

— Вам не кажется, что она для этого немного стара? — спросил Фарад'н.

— С этими людьми из Бене Гессерит нельзя быть ни в чем уверенным, — произнес Тиеканик.

Фарад'н почувствовал, что его охватывает волнение, смешанное со страхом. Игры в реставрацию Дома Коррино одновременно привлекали и отталкивали принца. Как было бы хорошо отказаться от всей этой суеты и снова погрузиться в любимые исторические изыскания, отправляя одновременно необременительные обязанности по управлению Салусой Секундус. Восстановление Сардаукарской гвардии само по себе было довольно нелегкой задачей, и Тиек был для этого незаменимым инструментом. Даже одна планета — это уже громадная ответственность. Но Империя… это куда большая ответственность, но и куда более привлекательное орудие власти! Чем больше принц читал о Муад'Дибе/Пауле Атрейдесе, тем больше проникался он очарованием путей использования власти. Для него, титулованного главы Дома Коррино, прямого наследника Шаддама Четвертого, было бы громадным достижением восстановить и взять штурмом Трон Львов. Он этого хочет! Он этого хочет. Повторяя это заклинание, эту литанию, Фарад'н сумел прогнать минутные сомнения.

Прислушавшись, он понял, что Тиеканик продолжает говорить.

— … и конечно же, Бене Гессерит учит, что мир порождает агрессию, которая выливается в войну. Парадокс этого…

— Как мы будем решать этот вопрос? — спросил принц, прерывая поток отвлеченных рассуждений Тиеканика.

— Что такое? — сладким голосом спросила Венсиция, видя, что ее сын витает в облаках. — Я спросила Тиека, что он знает о философии, являющейся движущей силой Общины Сестер.

— Не стоит с излишним почтением относиться к философии, — резко произнес Фарад'н, повернувшись к Тиеканику. — Что же касается предложения Айдахо, то мне думается, что надо побольше о нем разузнать. Когда мы разберемся в этом частном вопросе, тогда и настанет момент заниматься побудительными мотивами и философией.

— Будет сделано, — сказал Тиеканик. Ему импонировала осторожная тактика Фарад'на, но башар надеялся, что эта медлительность не коснется принятия быстрых и точных военных решений.

— Вы знаете, что, на мой взгляд, самое интересное в истории Арракиса? — с деланным равнодушием спросил Фарад'н. — В древние времена каждый фримен был обязан убить любого, кто не одет в защитный костюм, который можно было распознать издалека по капюшону.

— Почему вас так очаровал защитный костюм? — поинтересовался Тиеканик.

— Вы это заметили, да? — спросил принц.

— Как же можно этого не заметить? — подала голос Венсиция. Фарад'н раздраженно посмотрел на мать. Зачем она всюду сует свой нос? Он снова обратился к Тиеканику.

— Защитный костюм — это ключ к пониманию характера обитателей планеты, Тиек. Это тавро Дюны, ее символ. Люди сконцентрированы на физических характеристиках: защитный костюм предохраняет организм от потери жидкости, обеспечивает ее рециркуляцию. Только в нем можно существовать на этой планете. Вы же знаете, что в обычае фрименов было иметь в доме защитные костюмы для каждого члена семьи, кроме собирателей пищи. Они представляли собой исключение, которое щадили. Но пожалуйста, заметьте оба… — при этих словах Фарад'н обернулся к матери, — что в последнее время по всей Империи распространилась мода на ношение имитации защитных костюмов. В настроениях людей доминирует желание подражать завоевателям!

— Вы действительно находите эту информацию ценной? — озадаченно спросил Тиеканик.

— Тиек, Тиек, да без такой информации невозможно править государством. Я сказал, что защитный костюм — ключ к пониманию характера, и это действительно так. Это — проявление консерватизма. Ошибки, которые они совершат, будут по своей природе консервативны.

Тиеканик бросил быстрый взгляд на Венсицию, которая, встревоженно нахмурившись, внимательно рассматривала сына. Характеристика, высказанная Фарад'ном привлекала и беспокоила башара. Как это не похоже на старого Шаддама! Перед ним сейчас стоял настоящий сардаукар: военный убийца, не знающий ненужных сомнений и колебаний. Шаддам пал под ударом Атрейдесов, которых вел проклятый Пауль. Действительно, то, что он читал о Пауле Атрейдесе, подтверждало характеристику, данную сейчас Фарад'ном. Возможно, Фарад'н, получивший воспитание сардаукара, будет меньше колебаться, чем Атрейдесы, будучи поставленным перед необходимостью совершить жестокость.

— Многие правили, не прибегая к таким тонкостям, — заметил Тиеканик.

Принц удивленно воззрился на башара.

— Правили и потерпели поражение, — сказал принц после недолгого молчания.

Тиеканик плотно сжал губы, поняв этот не слишком тонкий намек на правление Шаддама. То было и поражение сардаукаров, и ни один из них не мог легко относиться к подобным напоминаниям.