Рэни Карвус - Эндо Кисаги

— Так вот в чем дело! Ты что, только перед этим прошел последнюю инициацию? Какую? — неподдельно заинтересовался повелитель Гиар.

— Воздух. Юджин использовал артефакт воздушников, который вышел из-под контроля.

— Вы знали, что он еще не проверен, — хмуро вставил Юджин, до сих пор переживавший свою оплошность с артефактом. — Да и пятерку Мариуса спасать надо было.

— За что я вам благодарен, — учтиво кивнул гному Мариус.

— В какую сумму оцениваешь свою благодарность? — тут же зацепился было за слово скаредный гном, но был остановлен Лемом, отвесившим приятелю легкий подзатыльник.

— Воздух, значит… — продолжил Гиар, задумчиво потерев подбородок. — Кажется, я понял. Я уже и забыл, каково это — терять сознание от отката.

Откат? Значит, я был прав.

— Но об этом мы с тобой поговорим отдельно, — продолжил Гиар. — Я все еще не дошел до ответа наследнику рода Натори. Знавал я твоего пра-пра-пра… И еще много раз пра-дедушку. Тот еще был фрукт. Пронырливый тип, себе на уме, всегда во всем искал свою выгоду.

Юджин и Лем хрюкнули. Кари тоже не удержалась от смешка.

— Что? — удивленно поднял брови повелитель демонов.

— Похоже, с тех пор ничего не изменилось, — не упустил случая поддеть Огненного Юджин, ухмыляясь во весь рот. — Натори и сейчас такие.

Мариус сжал губы в тонкую линию и высокомерно задрал подбородок, не снисходя до оправданий перед гномом.

— Да, приятно, что хоть что-то в том мире не меняется, — усмехнулся Гиар. — Так вот. Все просто. Я хочу отомстить. Я хочу стереть с лица земли церковь Единого. Из-за них магия постепенно уходит из мира. Поколениями уничтожая четырехцветных, они делают магов слабее, а детей, в которых есть искра магии, рождается все меньше! Этого нельзя допустить! Я не могу покинуть этот мир, но вы станете моими посланниками и сотрете этих святош в пыль!

Мы все дружно отступили на шаг. Гиар, начав спокойно, даже насмешливо, под конец уже кричал. Глаза его заволокла тьма.

— Сюзерен, — дернула меня за рукав Кари, глядя куда-то вверх. Я поднял голову и обомлел. Тяжелые облака, подсвеченные красным солнцем этого мира, крутились в небе, свиваясь в огромную воронку. Непредставимая сила готова была обрушиться с небес на землю. Похоже, Кари все-таки была права. Пять тысяч лет, проведенных в мире демонов, не прошли для него даром, и Гиар сошел с ума. Или это свойственно всем четырехцветным? Не хотелось бы. Я поежился. Неприятная перспектива, совсем не в кайф становиться ходячим стихийным бедствием вроде вулкана, который может рвануть в любой момент. Но надо прекращать это безобразие. Надеюсь, он не распылит меня на атомы, мы хоть и дальние, но все же родственники. Я подошел к своему далекому предку, заглянув в его ставшие нечеловеческими глаза. Неужели и у меня такие же становятся, когда я призываю стихии? В памяти мелькнуло искаженное от ужаса лицо Кари, перед тем как я шагнул в ураган, сотворенный артефактом гнома. Похоже, так и есть.

— Повелитель, мы исполним твою волю, — твердо сказал я. — Клан Карвус всегда держит свое слово.

При упоминании Карвусов Гиар вздрогнул, приходя в себя, а его глаза приняли свой нормальный вид, перестав быть жуткими бездушными колодцами. Я еще раз посмотрел вверх, с облегчением наблюдая, что стягивающаяся воронка магического смерча рассасывается, оставив после себя пелену разорванных облаков.

— Пойдемте, пора преподать вам первый урок некромантии, — как ни в чем не бывало продолжил Гиар, разворачиваясь на каблуках и направляясь в сторону дворца. Юджин, сжавший свою боевую трубку побелевшими от напряжения пальцами, шумно выдохнул. Все остальные тоже выглядели испуганными, даже обычно невозмутимый Лем. Мариус, метнув быстрый взгляд в спину повелителя демонов, покрутил пальцами возле виска. Похоже, он прав. Неизвестно, что может выкинуть немертвый маг невообразимой силы, а способов контролировать его у нас нет. Наоборот, мы всецело находимся в его власти.

— Какого гмырха мы тогда поперлись этим руслом, — тихо пробормотал себе под нос Юджин, устремляясь вместе со всеми за бодро шагающим впереди магом. — Выбрали бы другой маршрут — и прошли бы как по маслу…

Мариус при этих словах настороженно зыркнул на меня искоса, наблюдая за моей реакцией. Ох, что-то он темнит… Пора поставить точки над «и».

— Мариус, ты ничего не хочешь нам сказать? — негромко спросил я, но так, чтобы услышали все.

— Я… А что я должен сказать? — забегали глаза у Натори-младшего. Да, далеко ему еще до своего отца. Тот умел держать маску просто на загляденье.

— Мариус, ты явно что-то знаешь, только не хочешь говорить. Мы в одной команде, и пытать тебя никто не станет. Мы все здесь друзья и сражались плечо к плечу. Ты прикрывал наши спины в бою, поэтому спрошу тебя еще раз. Ты что-то знаешь по поводу нашего маршрута через Пустошь?

Мариус, видя насторожившиеся взгляды команды, некоторое время помолчал, закаменев скулами, но потом, поколебавшись, все-таки заговорил.

— Я… Я только слышал. Это вышло случайно. Отец разговаривал с кем-то в своем кабинете. Я услышал фамилию Форга. Это было за день до похода через Пустошь. Та драка перед кампусом… Она была подстроена. Отец сказал, что это было необходимо для выяснения твоих болевых точек. Горцев из отверженного клана никто не любит, вот его и… Тогда я не придал этому значения, но потом сопоставил факты. Очень уж в удобном месте была засада песчаников и големов в русле. Откуда они могли знать, что вы там пойдете?

— Так, я что-то не понял! — вскинулся Юджин. — Ты хочешь сказать, что Хельг — предатель? Что он специально направил нас в ловушку?

— Я не… — начал было Мариус, но мы уже пришли. За разговором мы прошли довольно далеко, через длинные мрачные коридоры, спустились на несколько уровней вниз, под землю, и теперь стояли возле тяжелой даже на вид железной двери, покрытой потеками ржавчины. Гиар, что-то весело насвистывая себе под нос, гремел связкой ключей. Наконец ключ был найден, и дверь со страшным скрежетом отворилась. Пахнуло сыростью и сладковатым запахом тления. Гнома аж перекосило. Тихо пробурчав, что управляющему надо поотрывать руки за то, что тот не в состоянии смазать петли, Юджин первым осторожно заглянул внутрь. Мы тоже столпились в проходе, стараясь в кромешной тьме разглядеть помещение,