Пепел власти - Руслан Муха

Альвара Хэвардс королева Макридии. Ходят слухи, что ее младшая дочь тоже адамантийка. А еще есть потомки Тодиты Талавар, кто знает, сколько их сейчас.

Даже не подумал бы, что Хаген так интересуется адамантицами. Знал бы раньше, побольше бы разузнал.

Мы собрали все вещи Хагена, затем погрузили на небольшую телегу без упряжи, его ветробег все еще находился у нас, только теперь на заднем дворе.

Отсутствие лошади Хагена ничуть не смутило, он погнал телегу сам, используя грани земли и воздуха. Повозка попросту катилась впереди, подгоняемая ветром и подталкиваемая землей.

Горожане Файгоса высыпали на улицу, чтобы посмотреть на такую диковину. Детвора рядом весело бегала, наматывая круги вокруг телеги, когда ветер дул в их сторону, а земля толкалась под ногами, они подпрыгивали и заливисто хохотали. Правда, это веселье весьма затрудняло нам путь. Наверняка Хаген уже не раз пожалел, что использовал магию, вместо лошади.

До дома нам пришлось идти битых полчаса, хотя по-хорошему мы бы справились и за десять минут. Вот уже виднелся и наш дом, Эл и Тай-Тай сидели на пороге и чистили фасоль. Заметив нас с телегой, Эл от удивления даже привстала. А Тай, позабыв про фасоль, бросилась со всех ног к нам навстречу.

— А что это вы такое везет? — радостно, еще не полпути до нас, крикнула Тай. — Это для нового задания Тео?

Но стоило ей приблизиться и увидеть сундуки и мешки, как Тай в непонимании замерла и вопросительно уставилась на нас, требуя объяснений.

— Учитель поживет у нас, — сдержанно ответил я и добавил: — Какое-то время.

— Вас что? Из того красивого дома выгнали? — сочувствующе протянула Тай.

— Что-то вроде того, — улыбнулся ей Хаген и подмигнул, чем еще больше озадачил сестру.

Наконец, мы доехали до дома, закатили телегу во двор, все это время Эл, стояла, уперев руки в боки, и сверлила нас подозрительным и негодующим взглядом, явно не ожидая ничего хорошего.

— Что это? — наконец, не выдержав, спросила она.

— Мои вещи, — беспечно улыбнулся ей Хаген.

— И почему они здесь? — Эл нахмурилась, и нервно пнула ногой корзину с чищеной фасолью.

— Пожалуй, нам лучше зайти в дом и там поговорить, — сказал я, покосившись на детвору, отирающуюся у нашего забора.

Эл порывисто развернулась и зашагал в дом. Хаген раздосадовано покосился на меня, он явно не на такую встречу рассчитывал, а после медленно и сам зашагал к дому. Тай-Тай тоже было собралась войти, но я ее остановил, ухватив за руку.

— Нет, нам лучше побыть здесь. Пусть взрослые сами поговорят.

— Чего это? — возмутилась Тай и вырвала руку из моей хватки. — Там сейчас мастер Боуль будет маму замуж звать! Разве можно такое пропустить?!

Я опешил от такого ответа, а Тай почти бегом направилась в дом.

Черт, даже Тай все знала! И мне ни слова не сказала. Да как так-то?

Я тоже направился в дом.

Тай все же не решилась войти на кухню, где были Хаген и Элайна, а стояла и подглядывала из-за двери. Я же без зазрений совести вошел, налил себе утрешнего молока из кувшина и уставился на этих двоих. Оба напряженно молчали.

— Нет, — вдруг на выдохе решительно сказала Эл. — Ты не можешь так просто взять вещи и прийти сюда жить. Это… это просто невозможно.

Ну, в общем-то, такого ответа я от нее и ожидал.

— Ну на пару-то дней учитель ведь может остаться, — вклинился я в разговор, — как-никак он только что спас нас от главы Гудраста и уплатил за меня весь долг. Теперь мы ему ничем не обязаны, а вот мастеру Боулю из-за этого теперь негде жить.

Эл, конечно же, этого не знала. Хотела было что-то резкое ответить, но закрыла рот и ее категоричность сразу сошла на нет.

— Прямо весь? — недоверчиво спросила Эл. — Как у вас это вышло?

— Просто меня обучали в магической школе всем этим премудростям с бумагами и магическими печатями. Почти всегда имеется лазейка, чтобы закрыть долговую бумагу раньше.

Эл едва заметно улыбнулась, но вдруг строго добавила:

— Мы все вернем.

— Но я не этого прошу, Элайна, — он с вызовом уставился на нее, а она потупила взгляд.

Они довольно долго молчали и переглядывались, видимо, прекрасно и так понимая что-то, известное только им двоим.

— Я не думала, что ты всерьез, — вдруг выпалила Эл, — я думала, ты просто так говоришь… Нет, Хаген, ничего не получится, это невозможно, — она подняла на него глаза, взмокшие от слез, с сожалением качнула головой: — Нет, я не могу. Прости.

Ну вот эта сцена была уж слишком интимная, я почувствовал, что пора убираться и оставить их наедине, и Тай с собой прихватить заодно. И только я было собрался уйти из кухни, как Хаген, вскочив с места, воскликнул:

— Я знаю, чего ты так боишься! Но тебе…Тебе не справиться с этим одной!

Это заставило меня остановиться.

— Я знаю, что вы так тщательно пытаетесь скрыть! Я давно догадался.

А это уже заставило меня обернуться.

Краем глаза заметил, как рука Эл скользнула по столу в сторону кухонного ножа.

— Я знаю! Я понял это после того дня, когда случился прорыв в щите. Я знаю, кто такой Тео, — выпалил Хаген.

А я тут же призвал грань огня.

Глава 17

— О нет-нет! — Хаген замахал перед собой руками, увидев нож в руке Эл. — Нет, я не собираюсь вам вредить. Наоборот! Я пытаюсь вас защитить.

— Тай! — командным тоном воскликнула Эл. — Иди, проверь козу, я ее забыла привязать.

— Ну, мам! Почему я? Пусть Тео…

— Я сказал, иди проверь и поскорее! — строго велела Эл.

Тай обиженно потупила взгляд и поплелась прочь.

Когда Тай-Тай закрыла дверь, а ее рыжая голова показалась и исчезла в окне, Хаген осторожно, всем своим видом демонстрируя, что он сама покорность и безобидность, сел, все еще держа перед собой вытянутые руки, и вкрадчиво поинтересовался:

— А Тео знает о том, кто он?

— Нет, — саркастично протянул я, — вы нам скажите.

Пусть сначала произнесет сам, возможно, он имел в виду вообще что-то другое.

— У тебя два сердца, — перейдя на шепот, сказал Хаген, а Эл крепче вцепилась в нож.

— Анатомическая аномалия, врожденный дефект, — сухо отчеканил я, продолжая сверлить учителя придирчивым взглядом и готовясь в любой миг атаковать.

— Ну какая еще аномалия? — по-доброму усмехнулся Хаген, покосился на Эл, снова взглянув на нож и неодобрительно качнул головой.

— Я ведь сказал, что не стану никому об этом говорить или докладывать. Я не хочу… Да что уж там?! Я