Коррекция - Геннадий Ищенко

— По-моему, ты неправильно понимаешь свою задачу, — спокойно сказал Алексей. — Тебе только нужно дать свое мнение и расписать, кому и что делать, и в какой очередности. Здесь работа для десятков предприятий.

— Вот-вот, — ехидно сказал Иван Синицин. — Выскажешь мнение, заработают эти десятки предприятий, и на выходе получишь пшик! И мне это мнение никто не припомнит?

— Я, конечно, не физик, — возразил Алексей. — Но и мне понятно, что для проверки не обязательно городить рабочую установку. Взять обычную вакуумную камеру, запустить в нее малость ионизированного дейтерия и без всяких магнитов обработать полями. Перед этим можно на всякий случай убраться подальше. Уж приборы реакцию должны показать. И термоэлемент можно сделать без контрольной аппаратуры. Ну угробите вы девять образцов из десяти, но вам-то и нужен всего один! А в заключении так и напишите, что, поскольку в тексте даны ссылки на неизвестные науке эффекты, требуется экспериментальное подтверждение. И проводить его лучше там, где для этого есть условия. А потом можно построить и опытный реактор.

— Так и сделаем, — сказал оторвавшийся от книги Михаил. — Пусть принцип работы проверяют другие. Пока они сделают излучатель и все опробуют, пройдет минимум полгода. И лазерами есть кому заниматься без нас, и твоими транзисторами. А у нас вон еще сколько книг. Я только начал копать в принципе накопления и сразу встал. Много ссылок на другие работы. Они здесь есть, но все нужно изучать. И получится ли сейчас понять – это тоже вопрос. Но сделать сможем, не сейчас, так лет через пять. Маловато нас, и совсем нет экспериментальной базы, а за центр возьмутся только весной. В этих книгах техническая революция, а то и не одна, а революции делают партии, а не кружки. Так что заканчивайте базар и беритесь за чтение, вам за это платят деньги.

Прошло уже три недели, как вслед за Михаилом приехали остальные члены группы. Все с интересом стали читать книги и с не меньшим интересом выслушивали Алексея, когда ему было что сказать. Но пока полного понимания прочитанного не было ни у кого. Неделю назад физикам дали квартиры, и они на пару дней оторвались от работы, завозя в них с помощью солдат казенную мебель. Ездить за ней в Челябинск и тратить деньги никто не захотел. А вот за недостающими вещами съездили. Михаил связался с руководством и сообщил о готовности принять семьи, и вот уже пару дней все с нетерпением ждали близких. Отсюда была и нервозность ученых, раньше они к своим неудачам относились спокойней.

— Это вы базарите и мешаете заниматься другим, а я и так читаю, — сказал Сергей Остроумов. — Хотя пора бы уже прерваться для обеда.

Зазвонил телефон и Алексей взял трубку.

— Заканчивайте чтение и сдавайте книги, сказал он, кладя ее на рычаг. — Приехали ваши семьи. Я думаю, на сегодня закончим. Топайте разбирать родных.

— Что это ты сегодня так рано? — спросила Лида Алексея, когда он отряхнул с себя снег и зашел в прихожую.

— Специально пришел проверить одежный шкаф, — пошутил Алексей, но жена его шутки не поняла.

— А зачем его проверять? — наморщив лоб, просила она.

— Темнота! — сказал Алексей. — Не знаешь, для чего женщине нужны шкафы!

И рассказал ей два анекдота про любовников.

— А если серьезно, приехали семьи моих физиков, поэтому они все бросили и разбежались. И правильно, толку от их чтения…

— Что, так ничего не получается? — сочувственно спросила жена.

— Отделение не бросают штурмовать укрепрайон, — ответил он. — Такими силами мы сможем только обозначить проблему. Я думаю, руководство ставило именно эту задачу, но ученые ожидали большего и теперь бузят. Ничего, их жены сегодня ночью заставят поработать так, что завтра сил останется только на чтение.

— Ты подал хорошую мысль, — задумчиво сказала Лида. — Я ничем не хуже них, а тебе, в отличие от физиков, даже на чтение силы беречь не нужно.

— А я разве против? — он обнял жену и поцеловал в губы. — Можем даже…

Во входную дверь постучали.

— Кого-то принесло, — Алексей отстранился от Лиды и пошел открывать.

— Обогреете путника? — спросил его стоявший на пороге Курчатов.

— Заходите, Игорь Васильевич, — Алексей посторонился, пропуская ученого в прихожую. — Здравствуйте. Куда дели охрану?

— Здравствуйте, — Курчатов разделся и прошел в комнату. — Лида, я не ошибся? Замечательно выглядите, завидую вашему мужу. Охрану, Алексей, я пока отпустил. Перед тем, как от вас уходить, я им позвоню. Возьмите это предписание и ознакомьтесь.

— Значит, разрешили, — сказал Алексей, прочитав подписанный лично Берией документ. — Чаем напоить или, может быть, поедите?

— Нет, спасибо, ничего не нужно, — отказался Курчатов. — Уже пообедал. Я видел ваших физиков, хотя пока ни с кем подробно не говорил. Я прилетел в Челябинск военным бортом, заодно прихватил и их семьи, так что им пока не до разговоров. Давайте поговорим с вами.

— Раз не хотите чаю, садитесь на диван, — сказала Лида. — Мне уйти?

— Сиди, — сказал ей Алексей. — Раз Игорь Васильевич в курсе наших дел, не будем заниматься ерундой. Что бы вы хотели узнать? Только хочу предупредить заранее, что по атомному оружию я рассказал все, что помнил.

— О работе вашей лаборатории я подробно осведомлен из отчетов Гольдберга, — начал Курчатов. — Есть и отчеты Волкова, которые идут по линии вашего министерства. В последнее время от вас поступило много ценной информации, не связанной с изучаемыми источниками. Все это вспомнили вы. Но к тем вопросам, которыми я сейчас занимаюсь, ваши сведения прямого отношения не имеют.

— Я вам об этом и говорил, — пожал плечами Алексей. — Могу только рассказать о сильном радиоактивном загрязнении большой территории отходами комбината в следующем году и крупной аварии на нем же, которая должна произойти в пятьдесят седьмом. В следующем году у вас будут перегружены выпарные установки, и чьи-то умные головы примут решение выливать высокорадиоактивные отходы прямо в реку Теча. Облучится уйма народа. Лаврентий Павлович советовал мне здесь порыбачить. Поймать ему, что ли, здешней рыбки и угостить? В пятьдесят седьмом из-за выхода из строя системы охлаждения емкости с радиоактивными отходами, в ней произошел мощный взрыв. Радиоактивное облако поднялось на высоту двух километров. Оказались загаженными комбинат, большая часть городка и две сотни поселков. Сотни тысяч людей подверглись облучению. Не знаю, какие меры были приняты, чтобы такого не случалось впредь, но я бы ставил резервную систему охлаждения.

— Учтем, — сказал Курчатов. — Спасибо. Расскажите, как вообще развивалось ядерное оружие. Ведь были же, наверное, и ошибки.

— Сначала основное внимание уделяли мощности взрыва, — ответил Алексей. — Были даже заряды на десятки мегатонн. Потом от этого отказались. Доставить к цели такую дуру очень сложно и дорого, да и ненужно. Гораздо проще использовать несколько не очень сильных зарядов. Стратегическую авиацию сильно не развивали, сделав упор на межконтинентальные баллистические ракеты. Часть была на суше в шахтах, часть – на подводных лодках с атомной силовой установкой. Головные части ракет сделали разделяющимися. Такая головная часть несла несколько боеголовок, каждая из которых наводилась на свою цель. Чтобы затруднить перехват ядерных зарядов, применялись ложные боеголовки и покрытия, поглощающие радиоизлучение. Много было и тактического ядерного оружия. Давайте я, наверное, все это изложу на бумаге и передам обычным порядком, как и все остальное. Все равно вам эти сведения сейчас ничем не помогут.

— Жаль, что вам нельзя задать другие вопросы, — с сожалением сказал Курчатов. — А хочется!

— Могу еще кое-что посоветовать, — подумав, сказал Алексей. — При случае передайте Берии. Это касается ядерных вопросов, так что и вам знать не помешает. В следующем году в Китае окончательно победят коммунисты, а через несколько лет мы с ними будем крепко дружить и окажем помощь в развитии атомной промышленности. Пройдет совсем немного времени, и от дружбы останутся одни воспоминания и растущие ядерные арсеналы Китая. И придет время, когда они будут пущены в ход.

— Это касается только ядерных технологий? — прищурившись, спросил Курчатов.

— Это касается всего и не только в Китае! — ответил Алексей. — Я представляю, что имелось в виду, когда Лаврентий Павлович запрещал мне с вами откровенничать во всем, что не касается науки. Думаю, что об этом сказать можно. За свою историю СССР кому только не помогал! На это были выброшены огромные средства, которым нашлось бы применение и внутри страны.

— Выброшены?

— Именно. Возьмем, к примеру, Польшу. Вы общались с поляками?

— Встречался, — осторожно сказал Курчатов. — По вашему тону я чувствую, что вы их не любите. Я не прав?