Защитник - Александр Лидин

И тут я в первый раз заметил ее. Нет, я готов поклясться, что раньше этой дамочки с нами не было, иначе я сразу отметил бы ее присутствие. Тем не менее, судя по поведению, она была из наших. Приятное округлое лицо. Широкая панама, из-под которой выбивались длинные соломенные пряди. Темные глаза с бабочками-ресницами и алые, смертоносные губы вампира. Костюм — белоснежная рубашка с короткими рукавами и шорты цвета хаки — дополняли босоножки на умопомрачительном каблуке.

Я с интересом последовал за незнакомкой.

В программе после прогулки по Нилу значился обед. Если честно, то есть мне не хотелось, а хотелось больше всего сесть в укромном уголке и хорошенько рассмотреть мою находку. Ну хотя бы еще раз взглянуть на нее. Скарабей был вырезан из какого-то странного камня. А может, он живой? На мгновение вспомнился эпизод из Соммерса. Там ожившие скарабеи буквально вгрызались в человеческие тела. От воспоминания о фильме вкупе с осознанием, что нечто подобное лежит у меня в кармане, аж мороз по коже прошел. Нет, нужно было выкинуть из головы все эти Нилы, дамочек и хотя бы предварительно исследовать находку.

Следуя стрелке, я отправился было в сортир, решив на пару минут занять свободную кабинку, но данное египетское заведение, в отличие от подобных заведений в гостинице, могло посоперничать с любым российским общественным туалетом. Посему, бросив печальный взгляд на кучи нечистот, облепленных толстыми и жирными мухами, я отступил, решив оставить изучение находки до более подходящего момента.

В буфете меня ждало следующее разочарование. Я купил баночку пива, а оно оказалось безалкогольным. На мгновение я самому себе показался арабом, гонящимся за миражом. Вон он — долгожданный оазис. Вот сверкающая гладь воды. Она все ближе и ближе. А ты бредешь, вытянув вперед руки, обливаясь едким потом, предвкушая манящую прохладу… и мираж.

Вот так вышло и в тот раз. Глоток ледяного желанного пива и… Пиво в Египте и так не ахти какое, а тут — полный…

— А ты чего ждал, мой спившийся друг?

Я ждал и надеялся, что за те пять минут, что я не слышал голос Тогота, кто-нибудь уже отвернул его проклятую башку.

Разочаровавшись в жизни в принципе, я прошел к шведскому столу, где уже дымились расставленные блюда. Немного мяса, немного риса… Что еще нужно туристу, чтобы утолить голод?

Однако стоило мне присесть за ближайший столик, как над ухом у меня прозвучало мягкое, мурлыкающее:

— У вас не занято?

И не дожидаясь ответа, незнакомка уселась за мой столик.

— Новая часть марлезонского балета.

— То-то раньше я эту красавицу не замечал…

— Подосланец, а не красавица.

— Вот так всегда. А я только хотел познакомиться. Думал, это «начало большой дружбы».

— Ага, дружбы с безносой старухой в черном. Иногда она косу носит.

Ах, этот взгляд темных, бездонных глаз… Нет, если бы не Алла в гостинице, если бы не предупреждение Тогота, быть может, я рискнул бы нырнуть в их бездну. Но, как говорится, тот, кто предупрежден, тот вооружен. Тем более не люблю навязчивых женщин, и все же…

— Вижу, вы разочарованы местными напитками.

— Угу… Даже несмотря на жару, безалкогольное пиво организм не воспринимает, — если честно, то выдав эту фразу, я несколько опешил. Я хотел ограничиться всего лишь кратким «Угу», однако все остальное выплеснулось из меня разом, само собой.

— Гормоны! Без сомнения, гормоны!

— Если ты сейчас…

— Вижу вы очень напряжены… — Ослепительная, голливудская улыбка, движение крылышек ресниц… — Расслабьтесь. После России это настоящий рай. У нас… Кстати, меня зовут Вика…

— Артур.

— Редкое имя.

— Моя бабушка очень любила читать Конан Дойля, — импровизировал я.

— Все петросянишь?

— Послушай, дай с человеком поговорить.

— А по-моему, ты думаешь только о том, как залезть ей в трусы. Помни, ты на задании, делом занимаешься, а то иначе придется тебя кастрировать.

Я откинулся на спинку стула. В этот миг я ненавидел весь мир. Ненавидел Тогота за его колкую приставучесть, ненавидел Египет за жару и за то, что я, вместо того чтобы наслаждаться, должен был…

— Вижу, вам просто необходима быстрая медицинская помощь, — и с этими словами она жестом волшебницы извлекла из сумочки банку «Туборга» — Брала для себя, однако придется пожертвовать… — И она изящным жестом протянула мне баночку. Только тут я понял все коварство и в то же время наивность замысла моих врагов.

— Быстро заклятие антидота! — мысленно прокричал я, принимая баночку.

— Что-то я запамятовал…

— Шкуру на барабан… — но не успел я мысленно договорить, как Тогот начал диктовать заветные строки. А я осторожно потянул за крышечку. Раздалось тихое шипение, напиток рванулся вверх, заливая пальцы. А потом я перевернул баночку, выливая ее содержимое себе в рот.

— Божественно…

Вика широко улыбнулась, вновь ослепив меня неземным блеском зубной эмали.

Она смотрела на меня и смотрела, видимо ожидая, когда яд в напитке свалит меня. Я же падать и не собирался, сидел и разглядывал ее, сжимая баночку в руке.

— Ну что, так и будешь сидеть осел ослом? — поинтересовался Тогот. — Подъем! Удались хоть в туалет для приличия, а то девушка старалась, старалась, а результату ноль. Вставай, поспеши, а то сюда сейчас нагрянут ее спутники.

Однако, вместо того чтобы торопливо последовать совету покемона, я тяжело вздохнул и сделал еще один огромный глоток, почти опустошив банку с отравленным напитком.

— Поторопись… Тебе пора в сортир… Ты и так привлекаешь слишком много внимания…

Я схватился за горло, выпучил глаза, издал пару хриплых звуков — не знаю, насколько убедительно у меня получилось, но в этот день я не стремился получить «Оскара» за лучшую мужскую роль.

В сортире я встал сразу за дверью и приготовился встретить тех, кто готов был поживиться на моих страданиях. Первым оказался пожилой египтянин. Судя по внешнему виду, он был ни при чем. Просто зашел в сортир. Однако у меня не было ни возможности, ни желания разбираться. Удар, и пожилой господин упокоился на дне грязной кабинки. Скорее всего, он так и не понял, что же с ним произошло. Но как говорится: стоял не там, свистел не то.

Следующий визитер определенно был моим клиентом. А решил я так, потому что в руке у него был нож самого зловещего вида. Широкое лезвие, чуть загнутый кончик, а поверху пилочка — кости пилить. Нельзя за людьми с таким ножиком охотиться. Один удар ребром ладони в кадык — и нож со звоном упал на изгаженный бетон. Бросок, и человек с ножом упокоился рядом с пожилым господином по другую сторону загаженного унитаза.

— Еще не все, еще не все…

Следующий оказался без ножа и прыгучим, словно кузнечик. Ему удалось увернуться от первого моего удара, и он даже попытался ответить мне, пришлось дать ему в пятак и обновить стены красненьким.

Уложив непоседливого клиента рядом с его товарищами по несчастью, я хотел было уже покинуть «сад благоуханий», но Тогот остановил меня.

— Не узнаю тебя, Артур. Ты забыл о даме. И я бы посоветовал тебе не превращать ее в отбивную, а побеседовать с ней тет-а-тет.

— Интим по-египетски?

— Твои мысли движутся в правильном направлении.

— Не люблю бить женщин.

— А отравленное пиво пить любишь? Кстати, если хочешь, я могу убрать заклятие. Яд еще у тебя в желудке и…

— Нет, спасибо, не стоит. — С Тогота станется. — Кстати, туалет-то мужской. Может, не сунется?

— Ради голубого скарабея? — удивился Тогот. — Сунется, всенепременно сунется.

Я в четвертый раз занял исходную позицию.

И вновь Тогот оказался прав. Дверь чуть приоткрылась, а потом в мужской туалет тенью впорхнула она. Как и трое предыдущих визитеров сортира, меня она с ходу не заметила. Мгновение я стоял неподвижно, словно обдумывая, как лучше подступиться к красавице, а потом, резко выбросив руку вперед, схватил ее за волосы на затылке и толкнул, заставив сделать несколько шагов вперед, пока она не оказалась возле грязного унитаза, по обе стороны которого отдыхали мои «друзья». Вика, а может ее звали совсем по-другому, попыталась сопротивляться. Кричать же она по вполне понятным соображениям не стала. Я приструнил ее, двинув левой рукой по почкам. Она согнулась вдвое. Воспользовавшись этим, я резко ткнул ее в кучу фекалий на дне горшка и спустил воду. Потом, чуть приподняв, дал отдышаться.

— Любовные заигрывания закончены, переходим к водным процедурам.

— И все же, как я вижу, ты слишком суров с женщинами, — заметил Тогот.