Чудесное путешествие - Кэт Мартин

Весь дом был наполнен свежими душистыми цветами. Климат в Калифорнии был таким мягким, что цветов было в изобилии даже поздней осенью. В центре танцевального зала на столе стояла огромная сверкающая хрустальная чаша с пуншем. Музыканты заиграли. До слуха Мэнди донеслась ритмичная мелодия, шум голосов.

Она спустилась вниз по лестнице в половине первого — на этом настоял губернатор, — и все разговоры понизились до шепота, когда Саманта появилась под руку с дядей. Казалось, губернатор испытывал огромное удовольствие, представляя ее бесчисленным молодым людям: Мэнди в какой-то момент испугалась, что у нее закружится голова. Она радостно смотрела дяде в лицо, когда он кружил ее в вальсе.

Губернатор был чрезвычайно доволен собой. Бал был одним из немногих удовольствий, которые он мог позволить себе после смерти жены. Видя, как прелестна Саманта, и думая о Джулии, он пожалел, что проводил слишком мало времени со своей дочерью. Он с болью осознал, что скандальное поведение Джулии вызвано скорее всего отсутствием внимания с его стороны. Губернатор уже принял решение дать согласие на ее брак с молодым армейским офицером и надеялся, что жизнь позволит ему наверстать упущенное.

Впервые в жизни Саманта была центром всеобщего внимания, когда кружилась в танце то с одним красивым кавалером, то с другим. Но мысли ее постоянно возвращались к Ястребу. Он и Джеймс приняли приглашение губернатора, но пока никто из них еще не прибыл. Неужели Ястреб настолько возненавидел ее, что не желал находиться под одной крышей?

Снова заиграли вальс, и она заскользила в танце с Марком Дентоном, стройным молодым человеком, с которым дядюшка особенно хотел познакомить ее. Но ее глаза были устремлены к входным дверям. Боже, пусть он придет, молила Мэнди.

Снова отведя взгляд от светло-голубых глаз Марка Дентона, она внезапно встретилась с проницательным взглядом темно-карих глаз.

— Позвольте прервать вас? — Ястреб сделал решительный шаг вперед и, не оставив Дентону никаких шансов, не оглядываясь, увел Мэнди.

Сердце ее учащенно забилось, на щеках выступил румянец, голова закружилась. Неужели это он так подействовал на нее?

— Наслаждаешься вечером, Сам? — сказал он, растягивая слова. Прикосновение его руки к ее спине вызвало трепет во всем ее теле.

— Да… наслаждаюсь. — Мэнди вдруг оробела. Ей очень понравилось, как он назвал ее. На нем был прекрасный черный вечерний костюм ручной работы, — похожий он надевал в Виргиния-Сити. Ее лицо вспыхнуло от нахлынувших воспоминаний.

— А ты? — спросила она наконец, заставив себя поднять глаза.

— Теперь тоже. — Он говорил очень мягко. Она чувствовала тепло его руки, в то время как Ястреб легко вел ее в такт музыке.

— Я очень надеялась увидеть тебя, — сказала она, осмелев.

Ястреб приподнял бровь.

— Я тоже соскучился по тебе, малышка. — От этих слов у нее закружилась голова. Он прижимал ее к себе так близко, что она чувствовала крепкие мышцы его бедер.

Они протанцевали один танец, затем другой. Все еще ощущая легкое головокружение, Мэнди предложила немного отдохнуть на террасе и подышать свежим воздухом. Это будет подходящее место для разговора.

— С удовольствием, миледи, — чуть насмешливо сказал он, и они вышли через высокие застекленные двери. Остановившись в укромном уголке, Мэнди запинаясь начала:

— Ястреб… есть… нечто такое, о чем я хотела бы рассказать тебе… Это касается Джулии… и нашего путешествия.

Лицо Ястреба стало мертвенно-бледным. Мэнди заметила, как пульсирует жилка на его виске, и пожалела, что затеяла этот разговор. «Почему бы не оставить все, как есть?» Она замерла. Назад пути нет.

— Я хочу объяснить…

— Что бы ты ни говорила о своем вероломстве, меня не интересует ложь.

— Ястреб, ты не понимаешь. Я должна была сделать это. Я…

Он прервал ее:

— Меня интересует совсем другое. — Ястреб посмотрел на нее, затем подошел поближе и заключил в объятия. Он крепко прижал ее к себе, поцеловал…

Бурная волна наслаждения заставила ее забыть его отповедь. Мысленно она вновь оказалась на мягкой постели в Виргиния-Сити, все тело трепетало от желания. Ее сводило с ума, что он так легко возбудил ее страсть. Мэнди воспротивилась, отвернулась от него.

— Что ты делаешь? — прошептала она дрожащим голосом.

Он отпустил ее, пытаясь соблюсти правила приличия. В глазах его мелькнуло сожаление.

— Я тоже хотел кое о чем поговорить с тобой. — Он помолчал, окинув девушку взглядом, который слишком долго задержался на ее груди. — Теперь, когда мы оба знаем, что ты не дочь губернатора, нет причины отказываться друг от друга.

Он произнес это подчеркнуто безразличным, сухим тоном.

— После смерти моего друга Томаса Разерфорда я стал достаточно богатым человеком и мог бы неплохо провести время в Сакраменто-Сити. Я сниму для тебя хороший дом, куплю одежду и обеспечу всем необходимым. А ты будешь радовать меня, пока я нахожусь в городе. Мы будем вести себя очень осторожно. Конечно, ты не должна будешь принимать других гостей… в том числе и Марка Дентона.

Мэнди ошеломленно молчала, не в силах прервать этот унизительный монолог. Она смотрела на Ястреба, покрасневшая и разгневанная, едва сдерживая слезы.

— Убирайся отсюда сию же минуту, — прошептала она еле слышным голосом, — и больше никогда не приближайся ко мне.

Теперь пришла очередь Ястребу прийти в замешательство. Ему уже приходилось видеть ее зеленые глаза, сверкающие от гнева или потемневшие от печали, но никогда он не видел в них настоящей ярости с оттенком горького разочарования. На мгновение он пожалел о том, что сказал. А чего же она ожидала? Она лгала ему… Выставила посмешищем, перед всем городом. Разве он мог доверять ей! Вполне достаточно того, чтобы их тела услаждали друг друга.

Ястреб глубоко вздохнул. Может быть, все к лучшему. Даже имея эту женщину в качестве любовницы, не оберешься хлопот. Саманта Эштоп отошла от него и смотрела в темноту. В уголке ее глаза в лунном свете блеснула слезинка. Покидая веранду, Ястреб почувствовал боль утраты.

Мэнди слышала звук его удаляющихся шагов. Она сбежала с террасы в сад, где никто не мог видеть ее слез, и там рыдала, пока не почувствовала, как знакомые теплые руки дружески обняли ее. Мэнди прижалась к Джеймсу, — только он мог разделить ее горе.

— Не плачь, Джу… то есть Саманта, — попытался он утешить ее. — Это ведь твой вечер. Не порти его.

— Ты все знаешь?

— Я могу только предполагать. Что он сказал тебе?

— Предложил стать его любовницей. — Она снова разразилась рыданиями.

Джеймс улыбнулся и приподнял бровь.