Amore mio Юля Котова - Юлия Устинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, в соседний! — уверенно заявил. Бредин.
Спорить смысла я не видела. Топограф из меня был никакой, особенно спьяну. И если бы какому-нибудь Сусанину пришло в голову бросить меня где-то на окраинах ЧТЗ без карты и мобильного, я бы точно пропала без вести, обладая природным талантом заблудиться в трёх соснах. Но с Брединым я готова была заблудиться, где угодно.
— Ладно. Если нам суждено сгинуть в этом подземелье, так тому и быть. По крайней мере, если мы свернем не туда, нам будет, чем заняться.
Он взял меня за руку и заявил:
— Я уже хочу свернуть не туда.
Но мы, как назло, свернули именно туда. Бредин оказался прав, и вскоре мы вышли на другую площадку. На каменных ступенях, подложив куртку Хигаши под себя, сидела Рина, пока японец задорно верещал, записывая видео из древних окопов.
— Ну хоть кто-то, — с облегчением произнесла Рина, вставая с места.
— А… где остальные? — я стала крутить головой, пытаясь понять, куда подевались оба наших проводника.
— Они поругались, — ответила девушка. — Потом Вероника убежала туда, — она ткнула пальцем в направлении одного из туннелей, — парень ушел за ней. А мы остались ждать вас.
Я поежилась, ощутив как из арки напротив повеяло сквозняком, а лампочки подозрительно замигали.
Отлично. Первое правило выживальщиков всех фильмов ужасов, которое гласило «Не разделяйтесь!», мы уже нарушили. На ум пришло сразу несколько не менее важных:
— Не раздевайтесь!
— Не занимайтесь сексом!
— Почаще оборачивайтесь!
— Оставайтесь в круге из соли до приезда полиции или экзорциста.
С последним, пожалуй, был уже перебор, а вот с предыдущими…
Обернувшись, я смотрела на Бредина, припоминая, как мы недавно зажимались на первой стоянке, и не могла взять в толк, какого хрена не поддалась тогда на его заманчивую провокацию. Но тут из туннеля, где скрылись Ланкастер и Вероника послышались крики, а из моей головы тем самым сквозняком выдуло все остальные правила…
Глава 21. Борода Карла Маркса
— Думаешь, нам следует пойти к ним? — спросил Бредин, как только отгремело эхо голосов.
Мы оба стояли у входа в тоннель, где скрылись Вероника и Ланкастер. Задержав дыхание, я прислушалась. Там было зловеще тихо. Лишь тусклый свет освещал безмолвный зев этой кирпичной трубы.
— Не знаю, — я пожала плечами. — Они же не кричали «хэлп ми кил»… или что-то типа того. Пусть… поговорят. Как бы тебе объяснить… они, — кивнула в сторону тоннеля, — это мы три дня тому назад, а подземелье — идеальное место для откровенного разговора.
Бредин усмехнулся и с пониманием закивал.
— Тогда нам точно не стоит вмешиваться. Я сам через это прошел. В идеале, их бы закрыть где-нибудь… ну… и так сойдёт.
Он протянул мне руку, а затем мы спустились по противоположной стороне лестницы, чтобы не тревожить Хигаши и Рину, позирующих на камеру.
Бредин сел на ступеньку и похлопал по коленям:
— Ладно, иди сюда, — он смотрел исподлобья и лукаво улыбался. — Мне нужно сказать тебе что-то очень важное.
Я покорно уселась на него, обхватив рукой за шею.
— Я вся внимание, — изогнув бровь, с любопытством смотрела в его серые глаза.
Бредин прищурился, поглаживая мою ногу.
— Сейчас самое время для того, чтобы… — он приблизил свое лицо к моему и прошептал в сантиметре от моих губ, — чтобы… — а у меня уже дыхание перехватило от его эротичного шёпота. Вот как он это делал? — чтобы обдумать название для курсовой, — закончил Бредин. Такого я точно не ожидала. — Скажем… «Становление и падение Римской империи в аспекте изучения подземной гидравлической системы». Что скажешь?
Я оттолкнула его и хмыкнула в ответ:
— Столько заумных слов подряд я от тебя еще не слышала. Какой же ты зануда, Бредин.
— Ты так не думаешь.
Он улыбнулся ещё шире, а я продолжила изображать Принцессу Несмеяну.
— Мне надо это письменно подтвердить?
— Вредина, — парень поцеловал меня в подбородок, обслюнявив его как следует, и крепко стиснул талию обеими руками. Потом поднял голову и мечтательно уставился на темные кирпичные своды. — На самом деле, здесь потрясно. Странное ощущение… Где-то там над нами живет своей жизнью огромный город… В метро чувствуешь себя иначе, там всегда шумно, всюду снуют люди, а тут… никто не знает, где мы. Просто дух захватывает! — восторженно добавил. — Последний раз я чувствовал подобное, когда ты закрыла меня в школьном подвале лыжной базы.
— Нашел, что вспомнить! — я прыснула со смеху.
— Как я могу забыть это? Мне было десять, и я остался один в темном подвале. Ты подорвала мою психику, Котова, — он снова дурачился.
— Ой, конечно! — я покачала головой, припоминая тот случай после урока физкультуры. — Через три минуты туда пришёл другой класс! Зато я потом лишилась клока волос из-за твоей жвачки!
Вот это действительно была боль.
— А ты всем говорила, что я сплю со своей бабушкой.
Видимо, эта убогая байка, которую я пустила по классу, не давала ему покоя много лет. Нужно было срочно вспоминать аргумент повесомее.
— Зато вы с Филином всем сказали, что я сдаю бутылки, и от меня воняет.
Бредин приблизил лицо к моей груди и принюхался.
— Нет, на этот счёт мы точно заблуждались. Беру свои слова обратно… Так, что там ещё? — он задумался, часто моргая. — Помнишь, ты наврала завучу, что это я курил в туалете… Мне потом влетело дома по первое число.
— Ты спрятал в том толчке мой рюкзак… и там было накурено. Я всего-то сопоставила факты.
Бредин ткнул пальцем мне под ребра, и я подпрыгнула на месте, взвизгнув от неожиданности.
— Ты их подтасовала, чтобы отомстить мне.
— Ну… или так, — продолжая хихикать, я кивнула в знак согласия.
— Да, Юля, в детстве ты была той ещё занозой в заднице. А в старших классах… твоё высокомерие действовало на меня, как красная тряпка на быка, — признался Бредин, чем ни капли не удивил меня.
Я всегда знала, что наша неприязнь работает в двух направлениях и, как выяснилось, не только она.
— Это не было высокомерием, мне просто не хватало… толерантности. Проще говоря, ты, — я дотронулась до его груди ладонью, — бесил меня одним своим существованием.
Бредин взял мою ладонь, поднес ее к губам и легко коснулся внутренней стороны.
— А я считал своим долгом сбить спесь с такой заносчивой грубиянки.
Я освободила ладонь и обвила его шею руками.
— Скажи ещё, что оберегал от меня человечество?
— Видишь ли… — задумчиво произнес парень, — на самом деле, я
