Аяла и первый дракон - Екатерина Тимошина

магическую вязь, напоминающую клубок, состоящий из нескольких разноцветных нитей, который уходили в разные направления.

— Ты видишь это? — спросила я у Белки, которая сидела на папином столе и хлопала своими большущими рыжими глазами.

— Чего-р? — кошка уставилась на визитку, которую я сунула ей под нос, понюхала, помахала ухом и подняла на меня глаза.

— Клубок с нитями?

— Нет. Я вижу-ур просто бу-ур-мажку.

Надо признаться, что это меня сильно озадачило. Никогда такого не видела и даже не могла предположить, зачем это нужно. А если уж и Белка ничего не видит, то это совсем подозрительно. Поэтому решила проследить, куда приведут хотя бы несколько нитей.

— Идем. — кинула фамильяру, которая тут ж соскочила со стола и засеменила рядом со мной, бросая испуганный взгляд то на меня, то на эту визитку.

Выйдя из кабинета, я замерла в нерешительности, так как нити расходились в разные стороны. Я закрыла глаза, пытаясь абстрагироваться и прислушаться к интуиции. И меня потянула налево.

Налево, так налево.

Я ощущала себя, как в сказке: “Пойди туда – не знаю куда, принеси то, – не знаю что.” Петляя по коридорам замка, в итоге спустились в портальную, где нить уходила аккурат в арку прохода. А что делать дальше, я не представляла. Ведь открыть портал я могу, зная точные координаты перехода. А тут только странная нить, которая неизвестно куда ведет.

— Что делать дальше? — тихо спросила я.

— А что тебя пр-ривело сюда? — поинтересовалась Белка.

— От этой визитки в арку портала уходит нить. Но как по ней переместиться в нужную точку, я не знаю. — ответила я, усиленно разглядывая ярко-зеленую нить, скрывающуюся в Ничто.

— А ты можешь к ней пр-рикосну-ур-ться?

Я протянула руку и аккуратно поддела пальцем нить, вынуждая ее дернуться.

— Могу.

— Тогда дер-ржись за нее, постар-райся слиться. Возможно, у-р тебя полу-ур-читься выйти ту-ур-да, куда ведет она. — промурчала Белка.

Я прижала карточку к себе сильнее. Рукой обхватила нить, как веревку, отмечая краем сознания, что кошка снова залезла в мою сумку, и направилась к арке. Параллельно настраиваясь на нить и молясь, чтобы она вывела нас, а не оставила в Ничто.

Этот переход отличался от других. Я оказалась словно в другой вселенной, где все было черно-белое, пустое и безжизненное. Здесь даже как-будто не было воздуха. Ты вроде дышишь, только надышаться не можешь. Но, к счастью, длилось это недолго, и мы вышли в мрачном подземелье.

— Все, приплыли… — прошептала я едва слышно, озираясь по сторонам.

Белка тоже высунула нос из сумки, и следуя моему примеру, начала оглядываться. Но ей явно не нравилось увиденное, потому что она вся распушилась, глаза вытаращила, усы встопорщила.

— Ох, я у-урже жалею, что пр-редложила тебе идти-р по этой нити. — прошипела она.

Я взглянула на визитку, отмечая, что та зеленая нить ведет дальше по коридору.

— Нам туда. — кивнула я в сторону прохода.

— А мо-ржет назад вер-рнемся? — с надеждой посмотрела на меня кошка.

— Нельзя. Надо узнать, куда она ведет.

И я вздохнула полной грудью и пошла по этому странному клубу.

Подземелье пугало своим холодом и темнотой. Света здесь практически не было, встречались только разовые факелы, едва тлеющие и отбрасывающие бледный свет на каменные стены, покрытые пылью, паутиной и плесенью.

Казалось, что этим коридорам конца-края нет. Сколько мы шли, сворачивая то в одну сторону, то в другую, даже сложно сказать, так как уже начали ныть ноги, которые я успела несколько раз подвернуть, натыкаясь на валявшиеся камни.

Напряжение нарастало, Белка заметно нервничала, так как она вылезла из сумки и, сидя на моем плече, лупила меня хвостом. Мы с ней не обмолвились ни словом. Во-первых, было страшно, что нас заметят. Во-вторых, было просто страшно.

По мере приближения, зеленый свет нити становился ярче, говоря о том, что мы на верном пути. В какой-то момент в конце тоннеля я увидела свет. И поверьте, от этого стало еще страшнее. Как бы он не оказался подставой и заманухой. Но делать было нечего, поэтому я шла дальше, стараясь ступать беззвучно и практически не дышать.

— Свет в конце-р тоннеля до добр-ра еще никого не довел. Давай назад вер-рнемся? А? — прошипела мне на ухо Белка.

— Мы уже столько прошли, что назад дорогу просто не найдем.

— Тогда давай ту-ур-т посидим и поплачем? Я даже плакать р-ради такого научу-ур-сь. — нервно вздрагивала кошка, сильнее ко мне прижимаясь.

— Поплакать мы еще успеем.

— Тут пау-ур-ки! — неожиданно взвизгнула кошка, при этом вцепившись мне когтями в плечо.

Я выдохнула сквозь зубы, сдерживая отборные ругательства. Кто еще чей фамильяр!

— Пуганая птица и куста боится! Соберись уже. Ты же кошка. А они по крышам ходят, в подвалы залезают, да на деревья. Всю паутину на себя собирают.

— Ты их вблизи видела-ур? 8 глаз, жу-ур-ткие хелицеры, паутинные бор-родавки, 8 ног и вдобавок педипальпы, и все это покр-рыто волосками.

— Ну так здорово, такой же пушистик, как и ты. Получатся отличные обнимашки.

Белку после этих слов ощутимо передернуло, отчего она чуть не свалилась с моего плеча, в очередной раз выпустив свои коготки. Очень надеюсь, что лекарь не соврал, и у меня действительно теперь отличная регенерация.

Дойдя до конца коридора, я уперлась в т-образный перекресток, который был ярко освещен. Нить вела направо, а налево шел коридор с многочисленными дверями, похожими на решетки. Оттуда доносились стоны и грохот. Я не стала заглядывать, а тихонько прошмыгнула и свернула направо.

Наличие яркого света меня конкретно напрягало. Если кто-то пойдет, то нас замят сразу. Спрятаться здесь было совершенно негде. Поэтому я поставила на пол кошку, сняла обувь и побежала босиком, стараясь проскочить этот участок, как можно скорее.

В конце был снова темный коридор, в который я залетела, чуть не впечатавшись во что-то твердое и огромное. Резко остановившись, увидела непонятную статую, в которую врезалась лбом Белка, не успевшая вовремя затормозить, так как ее когти пробуксовали на каменном полу. Хоть педикюрчик себе сделала и может теперь перестанет впиваться в меня своими когтями. Свет на эту статую практически не падал, поэтому трудно было распознать объект монументальной скульптуры. Но кого-то она мне очень напомнила.

Феникс!

Осенившая мысль заставила меня вздрогнуть. С одной стороны – это был человек, а с другой стороны – птица. Или человек с крыльями