Расплата (СИ) - Дмитрий Кошкин

— Подождите, — остановил я солдат. — Кто знает, может тут всё отравленное? Давайте я попробую, у меня выносливости больше. А потом уже вы.

Все согласились, и когда даже через полчаса со мной ничего не произошло, голодные военные накинулись на трапезу как волки.

Тяжело дыша, Купер откинулся на спинку кресла и после смачной отрыжки мечтательно проговорил:

— Эх. Теперь только бабы для полного счастья не хватает.

— Ага. Бабу? В аду? Не до фига ли хочешь? — усмехнулся Минус.

— Ну, а чё? Попадают же сюда грешницы, правильно?

— Вот только они, скорее всего, бегают сейчас где-то по руинам в виде гомункулов. Иди, лови.

— Обломщик ты, Минус, — вздохнул Купер.

Я посмеялся:

— Не расстраивайся. Наверняка у тебя ещё будет возможность познакомиться с демонами похоти.

Купер оживился:

— С кем, с кем?

Я ему вкратце рассказал то, что знал о таких демоницах. Солдат, оживившись, забросил на плечо автомат и поднялся со своего стула:

— Так! Я пошёл искать!

— Я тебе сейчас пойду! — пригрозил ему прапор. — Не расползаться! Мы на вражеской территории как-никак!

— И правда. А что делать-то будем? — спросил Жека.

— Подождём, пока этот восстановится, — кивнул я в сторону Шасса. — А там посмотрим.

Просто так прохлаждаться солдатам в ближайшее время было не суждено. Вскоре они занялись тем, что стаскивали в недра танка всё, что может пригодиться в дальнейшем пути. В основном, конечно, провиант и сосуды с водой. Я заметил, как Купер украдкой тащит несколько бутылок с вином и, когда мы встретились взглядами, он приложил палец к губам, а я лишь усмехнулся и кивнул в ответ.

Вскоре мы уже сидели без дела, и задумчиво крутя пулемётный патрон в руках, прапор грустно пожаловался:

— Эх! Патроны кончились. Купер, сколько там снарядов осталось?

— Шесть, товарищ прапорщик.

— Блин. Хреново! Воевать больше нечем.

Он небрежно подбросил последний патрон вверх, и его тут же в полёте проглотил пробегавший мимо Карасик.

— Не подавишься? — склонил набок голову прапор, глядя на демонёнка.

— О! Кажется, давится, — ответил глядя на того Купер.

И правда. Проглотив предмет, Карасик как-то вдруг напрягся. Потом в него в животе что-то забурлило, и он блеванул прямо на ковёр.

— Вот, паскуда! Ты бы ещё срать тут начал! — подсочил ругающийся прапор.

— Товарищ прапорщик! Смотрите! — показал пальцем в сторону исторгнутой Карасиком слизистой массы Минус.

Первым к ней подошёл Жека и, не обращая внимания на отвращение на лицах товарищей, засунул в эту слизь пальцы.

— Ни фига себе! — посмотрел он себе на ладонь.

На ней лежало два патрона.

— Да у нас тут снарядный ксерокс! — воскликнул Минус.

Прапор задумчиво приподнял Карасика на уровень глаз и несколько секунд на него пялился. После этого он взял уже два патрона и засунул их Карасику в пасть. Вскоре у солдат на руках уже было четыре патрона. И что тут началось! Военнослужащие облепили демонёнка со всех сторон, и началась безудержная штамповка боеприпасов для пулемёта.

Когда Купер притащил снаряд от пушки, я поспешил вмешаться:

— Эй! Сбавьте обороты! Вы не видите? Он уже весь истощён!

И правда. На Карасика было жалко смотреть. Его морда выражала усталость, и стоял на своих коротеньких ножках он шатаясь.

Я подошёл к демонёнку и присел перед ним на корточки:

— Ему мясо демонов нужно. Не из воздуха же он патроны штампует.

Военные почесали репы и отправились за ворота на танке с Карасиком, чтобы тот мог восстановить силы. Заодно и слить кровь с демонов для дозаправки.

Я же остался во дворце с оставленным здесь Шассом.

В эти минуты отдыха о себе вновь начала давать боль по всему телу. Гиперэссенциальный синдром вновь напоминал о себе и, кажется, даже в прошлый раз он не достигал такой силы. Я скорчился на одном из мягких кресел, полностью отдаваясь этой боли.

— Да блин. Чего ж так штырит-то? — пробормотал я вслух.

И внезапно на мои жалобы я услышал ответ:

— Видимо, бездна перестаралась с накачкой силы своего эмиссара. Либо же ты просто для неё одноразовый инструмент.

Подняв глаза, я увидел целого и почти невредимого маркиза. Его лицо уже восстановилось, и лишь огромная дыра в животе напоминала о недавнем сражении. А! Ну, ещё отсутствовали руки, но это мелочи.

— Живой всё-таки, — прокомментировал я его возвращение.

Тот изобразил движение, будто хотел пожать плечами:

— Маркиза ада так просто не убить. Какого-нибудь мелкого барона, да. Вполне хватило бы. Но вы заметили моё восстановление, — он окинул взглядом сковавшие его цепи. — И не уничтожили то, что осталось. Значит, вам что-то от меня нужно.

Я покачал головой:

— Не нам. Только мне. Остальные пришли лишь за твоей жизнью.

— Хм. Правда? И что же тебе нужно?

Я снял со спины [Касание смерти]:

— Первое. Нужно избавиться от этого.

Шасс задумчиво посмотрел на косу, а затем на черноту, распространившуюся по моему телу.

— Ах. Я понял. Хочешь отменить контракт со смертью. Жаль, я ничем не могу помочь. У госпожи Мортис свои дела, у нас, баронов ада, — свои. Мы друг другу не мешаем. Это твоя госпожа привыкла лезть в чужие дела.

— Бездна мне не госпожа, — покачал я головой.

— Да брось! — усмехнулся Шасс. — Ты у неё на крючке больше, чем кто бы то ни было. Такая невообразимая мощь! Ты один на один смог бы сразить какого-нибудь барона или даже не очень сильного графа. Думаешь, такая сила даётся просто так? У Жаждущей определённо какие-то планы на тебя. Так что, я бы лучше предпочёл, чтобы ты достался Смерти, чем эти планы воплотились в жизнь.

— Значит, ты мне не можешь помочь?

— М-м-м… Пожалуй, нет.

Я забросил косу за спину и вздохнул:

— Что ж. Жаль. Тогда ты для меня бесполезен. Быть может, какой-нибудь другой маркиз будет более сговорчивым, — Я навис над Шассом, разминая кулаки.

— Ладно-ладно! Погоди! Не торопись. Дай подумать.

Я молча отошёл и уселся на кресло, глядя на маркиза.

Тот построил различные вариации кислых мин и, наконец, кивнул каким-то своим мыслям:

— Тебе повезло. Мне действительно пригодится помощь кого-то вроде тебя. Да и аннигиляция этого тела мне сейчас будет немного некстати. Ждать пару сотен лет на возрождение я сейчас не могу. Какая-то интересная игра намечается в преисподней, раз уж сюда забросило твоих танкистов. Поможешь мне в одном деле, а я попробую договориться со Смертью за тебя.

— Каким образом?

— Ох! Ладно. Объясню. Бездна, смерть, преисподняя, эдем. Каждый план — это сосредоточение какой-то силы. Что бездна, что смерть, они единые персонификации своей силы. В случае с бездной даже бытует мнение, что у неё как такового ещё и