Принц, принцесса и странница (СИ) - Елена Буровицкая

улыбкой. Армида изобразила Лума точь в точь, до последней морщинки у глаз. Алёна знала, что Армида и Лумитор понравились друг другу, но она и не подозревала, насколько её подруга скучает по Воеводе.

— Да, — не глядя на Алёну, глухо отозвалась Армида.

— Значит, Лум может быть жив, — произнесла Алёна.

Армида бросила печальный взгляд на портрет Лумитора.

— Я пыталась его найти, — призналась она. — Но чуть сама не попалась. И больше не стала. Укрылась в Кверкусе, притворилась тани. Ты знаешь, что Гельсэр извел почти всех магиргов? Уничтожил целый народ! Нас осталось так мало…

Алёна не успела спросить, что стало с Расаной, и почему её нет в Кверкусе, но теперь и так поняла. И ей стало грустно.

— Он находит магиргов, когда они творят магию, — продолжала Армида. — Меня-то прячет Кверкус. Он сам по себе — магия. И мне легко притворяться тани. Меня Колдун не засечет. А я чувствую любые всплески силы вокруг леса. Так я узнала, что ко мне пожаловала сестра-колдунья. Кто знает, быть может, последняя.

— Это Айтл, — сказала Алёна. — Ты знаешь?

Армида бросилась к окну, выглянула. Львица так и лежала на поляне, не приходя в себя.

— Айтл? Уверена? — удивленно спросила Армида.

— Ну, так она представилась, — улыбнулась Алёна. — И в моем мире ты её признала.

— В твоем мире я её встречала? — не поверила колдунья.

— Да. Уже после кольца Теоны. В Диаме. Слушай, а она сильно ранена? Она билась с Гельсэром. Он же вроде как самый сильный, да? Он мог её убить?

— Да она вообще не ранена, — ошарашила её Армида. — Если они бились, то он её даже не задел.

— Тогда что с ней? — изумилась Алёна.

— Истощение. Что-то отняло её силы. И магические, и жизненные. Но она восстановится, это я гарантирую. Уже восстанавливается.

Алёна тоже подошла к окну и с удивлением рассматривала львицу. Что же получается. Айтл ударила своей магией Гельсэра всего один раз и сразу потеряла все свои силы?

Девочке вспомнились слова Айтл. В пещере после того, как Алёну вытолкнули из окна в Кетум-Эве. О том, что у Великой Волшебницы есть какие-то ограничения, и она не может пойти на прямое столкновение с Гельсэром. Не об этом ли она говорила? Так вот почему она до последнего только защищала детей, но не атаковала Колдуна сама!

— Надеюсь, она скоро поправится, — произнесла Алёна. — А то я боюсь, что Гельсэр нас найдет. Он может нас найти?

Армида вернулась к своему котлу.

— Может, — спокойно отозвалась она. — Но пока что не нашел. И его нет поблизости.

— Наверно, она его хорошо приложила, — понадеялась Алёна. — И он теперь тоже где-то валяется без сознания.

Она временно перестала переживать из-за Колдуна и вернулась к чистке корешков, а мыслями — к своей судьбе в этом другом мире. Она пыталась понять, что здесь пошло не так? Почему вдруг изменилось одно-единственное, но такое важное для Валлеи событие?

— Как Араен мог убить сестру? — задала она свой вопрос вслух. — Ты же была рядом. Ты же знала о пророчестве и спасла меня благодаря ему!

— Пророчество? — заинтересовалась Армида. — Чье пророчество?

Даже Юлька перестала нарезать зелень и уставилась на Алёну непонимающе.

— Адинсула, — уже не так уверенно ответила Алёна, понимая, что ожидала слегка другой реакции от жителей этого мира.

Теперь Армида хохотала в голос.

— Адинсул — пророк! Нет, ну надо же! Ха-ха. Магирг — пророк!

— А что не так? — растерялась Алёнка.

Армида прекратила смеяться и пояснила:

— Магирги никогда не были пророками. Им это просто не дано.

А вот это было внезапным. В смысле, магирги никогда не были пророками? А как же сама Армида?

— Но ты же… Ты видела пророческие сны, разве нет? — спросила Алёнка. — Разве не видения будущего отправили тебя в дорогу? Разве не из-за них ты бросила свою жизнь в Миноне и отправилась сопровождать двух девочек, пришедших с юга?

— Я — совсем другое дело! — сказала Армида. — Я — полутани. Это кровь папочки сделала меня пророчицей. Только тани владели этим нелегким даром. И то не все.

— Но…

Алёна никак не могла понять. Магирги не могли быть пророками. Тогда как же Адинсул…

Она тряхнула головой. Сказала твердо.

— Я прекрасно помню, что Адинсул был пророком. Мало того, только благодаря его пророчеству я до сих пор жива.

— Не морочь мне голову! — знакомая фраза из покинутого мира резанула слух Алёны. Так иногда говорила её приемная мама, когда дети говорили что-то совсем невероятное. Конечно, ведь отец Армиды родом из тех мест, что и приемная мама Алёны. Они могли перенять одни и те же фразы. — Не бывает пророков среди магиргов! Значит, и никаких пророчеств быть не могло! Почистила? Давай сюда.

Армида ссыпала корешки и зелень в суп, а Юлька подсела к Алёне. Она уперлась руками в свои коленки и словно собиралась с мыслями. Алёна смотрела на сестру, и сердце ее сжималось от жалости. Стоило только представить, как тяжело пришлось Юльке в этом ужасном перевернутом мире.

Пока доваривался суп, Алёна рассказала, как развивалась её история там, откуда она пришла. Развилка возникла именно в кольце Теоны, где в одном варианте Алёну спасла магия Армиды, и девочка выжила, а в другом её убили по приказу родного брата.

Так возникли два мира, каждый со своими последствиями.

И если в мире Алёны с кольца Теоны прошло совсем немного времени, то здесь, спустя четыре года, последствия развернулись в полную и ужасающую картину настоящей катастрофы.

В этом мире пророчества Адинсула сбылись полностью.

— Выходит, наша Алёна всё же не спаслась, — задумчиво подытожила рассказ девочки Армида. — И ты Алёна, но другая.

— Это наша Алёна! — возмутилась Юля.

— Наша, — не стала спорить Армида. — Странно всё это. Я знаю про разные миры. Мой отец пришел из другого мира. Юля пришла из другого мира. Но все эти существующие миры совсем разные. В них даже условия жизни иные. Где-то есть магия, где-то нет. Совсем другие народы и совершенно иная история. Но как объяснить то, о чем нам рассказала Алёна? Что это за два мира, в которых изменено одно единственное событие? И почему четыре года? Почему ты не просто перешла из мира в мир в той же точке и в ту же минуту, а перенеслась на четыре года вперед? Чтобы увидеть, как изменится мир без тебя? А какой в этом смысл, если изменить ничего уж не получится?

— Но ведь у нас получилось, — возразила Алёна. — У нас вся Валлея знала будущее, и поэтому оно изменилось. Ты лично его изменила.