Мир Сил - Николай Ханов

где сидели мы. И теперь сидели в них оставив снаружи пару часовых. Только эти «часовые» занимались своими делами. С тихим, но яростным писком делили какую-то кость. Словно боялись повысить голос и разбудить остальных.

— Хон, — тихо произнес я.

Хон все понял с одного слова, коротко кивнув, подтянул копье поближе и тоже начал внимательно осматриваться. Через несколько секунд он что-то заметил…

— Смотри, это волчанки, — сказал он тихим голосом, показывая направление рукой и добавил. — Разбуди Синха, только тихо.

Я посмотрел налево, но там были только камни с редкой травяной порослью. На миг показалось что что-то шевельнулось, но всматриваться не было времени.

Синх проснулся сразу, с первого прикосновения, хотя поспать ему удалось только пару часов.

— Тихо, волчанки рядом, — коротко проинструктировал я его.

Уже втроем мы пристально начали изучать левую часть распадка, где Хон заметил волчанок. И в конце концов даже я смог их разглядеть. Их грязная свалявшаяся шкура на удивление хорошо сливалась с камнями. Сами волчанки двигались в каком-то странном рваном ритме, подолгу замирая на одном месте. Были видны только три грязных пятна и иногда еще удавалось разглядеть отдельные лапы. И видели мы их только потому, что сидели в нише на высоте четвертого этажа. Крысы же поделили кости и с упоением их грызли, ничего не замечая.

— Они крыс не видят, идут по запаху, — сказал Синх, наблюдая за приближающимся пауко-волками.

— А почему тут три волчанки? — задал я «своевременный» вопрос. — Мы как-то раньше с одиночками сталкивались.

— Волчанки часто собираются в семьи из двух-трех самок и самца, просто такие семьи к нам редко заходят, — ответил Хон, и тут же продолжил. — Надо предупредить крыс. Волчанки не крысы. Если они порвут крыс без потерь, то будут тут сидеть пока мы не перестанем шевелиться от голода.

Дальше был очень занимательный урок практической маскировки. Три твари грязно серого цвета подкрадывались к таким знакомым и безобидным крыскам. Подкрадывались умеючи, почти незаметно перетекая от одного укрытия к другому. Я в очередной раз поймал себя на мысли, что окажись я там, внизу, то ничего бы не заметил, пока не стало бы слишком поздно.

Вот до часовых, продолжающих грызть кости, осталось шагов сто… семьдесят… почти пятьдесят. Определять расстояние на взгляд нас тоже учили. Тут Хон быстрым и слитным движением чем-то запустил в часового. Истошный взвизг ударил по натянутым нервам. Бедный крыс аж подпрыгнул на месте.

Волчанки замерли на миг, а потом, как по команде, рванули к крысам. Их грязно серые шкуры стелились над землей, лапы сливались в одно размытое пятно от скорости. Только было уже поздно, из нор уже посыпались проснувшиеся крысы.

Бой выглядел как свалка серых пятен, под непрекращающиеся визги и рычание. Волчанки, словно самонаводящиеся ракеты сходу схватили и сбили с ног трех крыс. Несколько мощных рывков из стороны в сторону, словно бультерьер схватил и трясет обычную крысу, и три изувеченных тела отлетает в сторону. На секунду я даже восхитился согласованностью и смертоносностью волчанок. Но оставшиеся крысы не побежали, они как-то разом ринулись на остановившихся волчанок со всех сторон, старательно уклоняясь от их пастей и пытаясь укусить их лапы.

— Будь волчанка одна, у дюжины крыс были бы неплохие шансы, — как-то отстранено сказал Хон.

Визги внизу продолжали раздаваться, но уже было понятно кто победил. Крыс слишком мало, волчанки их хватали одну за другой и мощными рывками отбрасывали в сторону. Пасти у мутировавших собак большие, зубы тоже, после укуса и пары раздирающих бросков жертве оставалось только пищать и пытаться уползти, волоча раздробленные лапы и теряя кровь.

— Двоих только подранили, и то вторую не сильно, — высказался Синх.

Подранили действительно только двоих. И то одна волчанка только почти незаметно прихрамывала. Зато у второй вцепившийся намертво крыс оторвал половину левой средней лапы. Эта, безлапая, уже ковыляла, впрочем, довольно бодро. С одной стороны, похоже, крысам не в первой сражаться с волчанками… А с другой, волчанкам не в первой терять ноги. Откуда-то из памяти с лекций всплыло, что ноги волчанки вполне способны отрастить новые, только уйти на это может несколько месяцев.

— Целым остался только самец. Он один к нам уже не полезет, — задумчиво сказал Хон, продолжая рассматривать наших новых стражей. — Они сейчас обожрутся и или уйдут подальше, или будут нас стеречь.

Я же, как самый младший, молча внимал мудрости более опытных товарищей. И молча смотрел как волчанки добивают раненных, раскиданных в стороны крыс. Мутировавшие собаки работали деловито, согласованно, явно занимаясь подобным не в первый раз.

— А может основная стая крыс напасть на этих волчанок? — внезапно родил я один из своих глупых вопросов.

— Может, но только если будет проходить мимо. Мяса с волчанок мало, специально за ними охотиться не будут, — размеренно ответил Хон. — Так что придется нам тут сидеть, пока не вернется учитель.

Тем временем волчанки закончили добивать подранков и начали насыщаться. Причем расположились треугольником, самка с оторванной ногой жрала крысиное мясо и прямо смотрела на нас. Другие две волчанки контролировали секторы справа и слева за ее спиной. Интересно, в прошлом мире, если бы я увидел, как один хищник убивает другого и потом жрет, выдирая мясо кусками прямо у меня на глазах, то мне поплохело бы. А тут смотрю и лишь жалею, что у меня нет арбалета под рукой.

— Интересно, что волчанки, что крысы хорошо действуют в команде. А когда мы их убивали на стене или волчанок по одиночке, разума я у них не замечал, — вслух высказал я свои мысли.

На этот раз мне никто сразу не ответил, повисла небольшая пауза, прерываемая порыкиваниями насыщающихся внизу хищников.

— Стайные твари одни из самых опасных. Даже если они по отдельности кажутся глупыми. В Безумных Лесах глупые и слабые не выживают. А у стаи всегда больше способов напасть или обмануть, расслабляться нельзя, — ответил Хон после паузы, и тут же скомандовал. — Синх, иди отдыхать, для нас пока ничего не изменилось, дежурим по прежнему графику.

Как-то так, обыденно, закончился очередной эпизод нашего сидения в осаде.

Наше спасение тоже пришлось на мою утреннею смену. В начале пятого дня, когда запасы еды уже начали заканчиваться. Еще пару дней голодания, и волчанки могут нас взять ослабленными. Сами-то они только и делали, что отъедались и отсыпались. Вторая подраненная самка даже перестала хромать. Все волчанки заметно округлились, их запыленная и свалявшаяся шерсть приобрела какой-то лоск.

Мы же, напротив, не то, чтобы совсем упали духом, но общая подавленность ощущалась. Двигались меньше, разговаривали меньше,