Голос сердца. Книга вторая - Барбара Брэдфорд

Лазарус что-то сказал ему.

— Простите, Майк, я не совсем расслышал ваши слова, — извинился Ник.

Недовольство промелькнуло в тусклых глазах Лазаруса.

— Я только что сказал, что Бью представил меня Катарин Темпест, — с почти насмешливой улыбкой проговорил он и продолжил: — По-видимому, я был не прав относительно этой юной леди. Бью говорит, что она грандиозная актриса, и я готов с ним согласиться. Хотя, в отличие от Бью или Хилларда, я еще не видел ее на экране, но как материал она превосходна. Совершенная красота, без изъянов. Она похожа на изящную статуэтку из слоновой кости. Знаете, она действительно заслуживает быть изваянной, но кто из скульпторов достоин ее? Разве только Микеланджело. Я обязан извиниться перед Виктором за то, что был к ней несправедлив. Кстати, я слышал, что Виктор одержал победу. По словам Хилларда, его «Грозовой перевал» — один из лучших фильмов во все времена.

Ник и Джейк сразу включились в обсуждение картины, а Диана с удовольствием прислушивалась к разговору мужчин. Франческа же отключилась, задумавшись над словами Лазаруса, анализируя сказанное им о Катарин. Он говорил о ней, как о неодушевленном предмете. «Красивая вещица, которую можно купить для пополнения коллекции, поместить в свою галерею и хранить обязательно под стеклом и при должном освещении», — неприязненно думала Франческа, беззвучно скрипя зубами от возмущения. Какой странный человек! Холодный, напыщенный и даже — слегка пугающий. Франческа поняла, что Майк Лазарус совсем ей не нравится.

Тем временем тот сказал:

— Ах, прошу прощения, джентльмены. Я вижу, сюда направляется дама моего сердца.

Он поднял руку и ткнул куда-то в пространство указательным пальцем. Ник остолбенел. Хелен Верно, высокая, величественная, превосходно выглядящая в бледно-зеленом платье из «мокрого» шелка и сияющая изумрудами, изящно двигалась по лужайке в их сторону. На ее умном, типично галльском лице застыла любезная улыбка. Ник чуть не лишился чувств, когда она протянула ему руку.

— Привет, Николас. Как я рада снова с тобой встретиться.

Та естественность, с которой она его приветствовала, теплота тона и спокойное выражение глаз подсказали ему, что Лазарус — в курсе их прежних отношений и что ему можно не волноваться на этот счет. Он пожал ее руку, украшенную замечательным изумрудом, в котором, наверное, были все тридцать пять каратов, и сказал:

— Сколько времени прошло, Хелен, но ты осталась столь же красивой и привлекательной, как прежде.

Она улыбнулась, высвободила руку и встала рядом с Лазарусом. Ник представил ее присутствующим, и Хелен, обращаясь к Франческе, проговорила на своем забавном, слегка высокопарном английском:

— Как изящна мадам Астернан! Я просто счастлива быть здесь, участвовать в праздновании ее помолвки с вашим отцом и повидаться со старыми друзьями. Это всегда приятно, не правда ли?

— О да, несомненно! Не могу с вами не согласиться, — любезно ответила Франческа, смеясь про себя над выражением лица Ника. Она не сомневалась, что Хелен — его бывшая подружка. Интересно, догадывается ли об этом Диана?

— Как я слышал, Хелен, ты остановилась у Бью Стентона. Ты долго собираешься пробыть на Ривьере? — спросил Ник.

— Еще не знаю, Николас. Это зависит от Майка. Завтра его яхта приходит в Монте-Карло. Мы собираемся побывать на Греческих островах.

Она улыбнулась Лазарусу, как бы спрашивая его об их дальнейших планах, но тот загадочно посмотрел на нее и промолчал. Тогда Хелен спросила:

— Что-то нигде не видно Виктора?

Не дав Нику возможности ответить на уже заданный вопрос, Лазарус воскликнул:

— Да, где же Мейсоны? Я их всюду искал, надеялся, что они тут, с вами.

Ник похолодел. Он уловил слабый шелест платья Франчески и явственно ощутил, как она напряглась всем телом, почувствовал на себе вопрошающий взгляд широко распахнувшихся глаз Дианы. В этот момент ему страстно хотелось провалиться сквозь землю.

— Он еще не приехал, — пробормотал Ник, с трудом узнавая собственный голос. Про себя он беззвучно молился, чтобы Лазарус оставил эту тему и дал ей возможность заглохнуть самой по себе. Но тут Хелен звонко рассмеялась и весело сообщила:

— Сегодня я в аэропорту Ниццы столкнулась с Арлин Мейсон. Я туда прилетела из Парижа на самолете Майка, а она прибыла из Лондона. У нее не было машины, но я не могла позволить ей добираться на такси и привезла с собой. Шофер Майка доставил ее в «Ла Резерв».

Она снова рассмеялась.

— Сколько воспоминаний! Мы с нею проболтали почти всю дорогу до виллы Бью, вспоминая ту неделю, что мы вместе провели в Риме несколько лет назад.

— Да, — с усилием выдавил Ник, до полусмерти напуганный ее рассказом. Сама того не подозревая, Хелен приоткрыла ящик Пандоры.

С иронией в голосе Лазарус заметил:

— Кинозвезды всегда запаздывают. Им нравится прибывать всюду с помпой. Они, в своем большинстве, — сущие дети.

В ответ никто не произнес ни слова, а Диана смерила Лазаруса неодобрительным взглядом. Тот с обычной своей высокомерной усмешкой продолжил:

— Когда Виктор все же соизволит появиться, передайте ему, что мне хотелось бы перекинуться с ним парой слов, а также станцевать хотя бы один танец с его очаровательной супругой. Идем, Хелен, нам следует пройтись.

Он слегка поклонился, Хелен улыбнулась всем, и они отошли, оживленно болтая между собой. Джейк, не меньше Ника испуганный всем услышанным, тем не менее заметил ошеломленные лица обеих девушек, успел выработать стратегию поведения и отважно ринулся в атаку:

— Как насчет свежих напитков для всех? — Не дожидаясь ответа, он забрал бокалы из рук Франчески и Ника, после чего обратился к Диане: — Вы не откажетесь помочь мне, Диана?

— Конечно же, нет, — ответила она, переводя испытующий, недоверчивый взгляд с Ника на Франческу и обратно на Ника. Тот постарался также взглядом уверить ее, что все в порядке, молясь про себя, чтобы это так и было. Джейк увлек Диану за собой к ближайшему бару, пока она не успела что-либо спросить у Франчески. Он хорошо понимал, что в сложившихся обстоятельствах мудрее всего оставить Франческу наедине с Ником хотя бы на несколько минут. Ник же был не в состоянии поднять глаза и взглянуть на нее. Его мозг лихорадочно работал, но он не находил слов. Что, черт побери, он мог ей объяснить?

— Мне сразу показалось, что деловой звонок в субботу вечером звучит как-то неправдоподобно, — очень тихо, так, что он едва смог разобрать ее слова проговорила Франческа. — Зачем вы мне солгали, Ник?

Он медленно, со страдальческим выражением лица придвинулся к ней и внимательно взглянул ей прямо в глаза. Франческа казалась совершенно ошеломленной, вся ее былая живость куда-то улетучилась и сменилась полнейшей угрюмостью.