Наследник Осени - Джайлс Карвин

Ветер шевельнул ветви. Беландра вздрогнула от неожиданности и постаралась сосредоточиться. Хотелось плакать, но такую слабость она не могла себе позволить. Проблему создала она сама, а значит, и решать ее должна сама. Слезы означали бы поражение. Последний ход еще не сделан.

– Тебе бы следовало убить меня, – прошептала она, обращаясь к невидимому врагу. – Ты почти не совершаешь ошибок, но об этой пожалеешь.

– Госпожа Осени, у меня для вас новости.

Голос прозвучал тихо, не громче чириканья воробьев. На мгновение Беландра замерла, усилием воли заставив себя не поворачивать голову влево. Ветки ближайшего к балкону дерева едва заметно шевельнулись.

– Кто ты, дитя? – негромко спросила она.

– Я не дитя. Мне тринадцать, и я уже почти взрослая.

– Извините, юная госпожа. И все же кто вы и зачем пожаловали?

– У меня новости. – Невидимая собеседница помолчала. – На продажу.

Определенно кто-то незнакомый, но кто? Лазутчика мог подослать и Креллис, но вообще-то тонкие ходы не в его стиле.

– Что за новости и какова их цена?

– Мне известно, где держат ту красивую госпожу с голубым камнем на поясе. Мне известно, кто ее там держит. И еще… – Снова пауза. – Я знаю, что с ней сделали.

Ох, Шара, во что я тебя впутала?

– И какова же ваша цена за эти сведения?

– Цена небольшая, – ответил голос, в котором Беландра уловила нотку нерешительности. – Сто серебряных звездочек.

– Понятно. Кто вас прислал?

– Я сама себя прислала. Пять дней назад та красивая госпожа села в мою лодку на вашей пристани. Я отвезла ее на Каменную сторону. Она хорошо заплатила и… проявила интерес к деловому сотрудничеству. Потом, когда она не вернулась, я решила сама ее найти. У меня есть для этого свои возможности.

– Нисколько не сомневаюсь. Я дам вам десять серебряных монет за эти сведения…

– Десять монет! Ее жизнь в опасности!

– А потом, – невозмутимо, словно ее и не перебивали, продолжала Беландра, – еще сто девяносто, если вы доставите несколько сообщений.

В ветвях снова зашуршало, и в следующее мгновение на балкон ловко, как белка, соскочила девушка с огненно-рыжими волосами. Прыжок завершился не совсем удачно, она ударилась коленками о камень, но стерпела боль, не издав ни звука.

Беландра посмотрела на солдат у ворот. Те ничего не заметили.

Она отступила в комнату. Рыжеволосая девушка последовала за ней и, проверив взглядом все углы, повернулась к хозяйке.

– Две сотни?

– Две сотни.

Девушка задумчиво пожевала губу и протянула мозолистую ладошку.

– Ты перевозчица, – догадалась Беландра.

Гостья пожала плечами.

– Заметано?

Улыбка скользнула по губам сестры Осени. Скользнула, но не ушла. Первая настоящая улыбка за последние годы. Беландра торжественно пожала маленькую, но крепкую ладонь.

– Заметано.

ГЛАВА 5

Брофи попытался открыть глаза, но веки как будто склеились. Он тяжело, с усилием поднял правую руку и скорчился от боли, пронзившей ее всю, от кисти до плеча. Юноша опустил правую руку на грудь и протер глаза левой.

Он находился то ли в пещере, то ли в темной комнате. Попытка сесть закончилась тем, что мир качнулся, а его самого едва не вырвало. Некоторое время Брофи лежал на спине, ожидая, когда прекратится странная качка. Горло пересохло, глотать было трудно.

Он снова открыл глаза и для начала огляделся. Потолок и стены были из желтого камня. Установление логических связей потребовало определенных мыслительных усилий. Результат получился ошеломляющий.

Каким-то неведомым образом он попал в столицу Физендрии, Физен. Золотой город. Рассказывавшие о Физене огндариенские солдаты произносили слово «золото» с ухмылкой. Если в городе и есть золото, говорили они, то только в королевских сундуках или в желтом камне подземного дворца.

Брофи сел. Покачнулся. Но на сей раз понял, что раскачивается не весь мир, а только его кровать, круглая платформа с тонкой войлочной подбивкой. Кровать свисала с потолка на четырех медных цепях. Сквозь дыру в потолке было видно небо. Проникающий через отверстие свет попадал на пластину из какого-то блестящего металла и рассеивался, отражаясь, по всей комнате.

Брофи осторожно поднес к свету больную руку. Замотанная в серовато-желтую тряпицу из тонкой ткани, она распухла до невероятных размеров. Кожа по краю повязки приобрела болезненно-серый цвет. Он отвернулся. Опасливо потрогал левую сторону шеи – распухло почти до подбородка. Брофи попытался сглотнуть. Не получилось. Юноша сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

По крайней мере, живой.

Теперь бы встать. Он перекинул ноги через край кровати. Платформа покачнулась. В шее запульсировала боль. Брофи стиснул зубы. Достаточно. Наследников обучали контролировать боль с семи лет. Он представил ее темным облаком внутри тела. Ощупал. Оглядел. Повернул. Увеличил. Уменьшил. Через какое-то время боль перестала быть частью его, превратившись в отвлеченное понятие, идею. Он сжал ее в крошечный комочек и выдохнул.

Теперь можно двигаться дальше. Брофи снова открыл глаза. Приноровившись к качке, соскочил с кровати. Пол оказался приятно прохладным и слегка шершавым. Он постоял немного, проверяя, осталась ли сила в ногах. Одежды, не считая повязки, на нем не было никакой.

Комната была маленькая и круглая, как и кровать. На одной стороне письменный стол, на другой – шкаф для одежды. И то и другое тонкой работы. Юноша подошел к столу, провел ладонью по вырезанному на верхнем выдвижном ящике изображению крысы. Такое дерево – желтовато-зеленого цвета, отполированное до зеркального блеска – ему еще не встречалось.

Дверь в комнате была только одна, причем без ручек и петель. Брофи толкнул ее. Дверь едва заметно шевельнулась, но не открылась. Сломать? Он рассмеялся про себя – устоять бы на ногах.

Стены украшали яркие фрески, изображавшие животных: громадную птицу, крокодила, рассеявшихся на ветках обезьян. Брофи посмотрел вверх. Где-то там было солнце, но верхушка каминной трубы в поле зрения не попала. Если бы не рука, он, пожалуй, рискнул бы попытать счастья, вскарабкавшись по трубе.

Итак, он в Физене. В тюрьме. Предал Косарь? Может быть, керифянин для того и шел за ним, чтобы в подходящий момент продать его за хорошие деньги врагам Огндариена?

Снова вспомнился тот осенний день с Беландрой в Зале Окон. Тогда он был дома, в родном городе, там, где его любили. Как давно это было! За последние дни его лишили всего: свободы, надежды, близких людей. Даже штанов не осталось.

Покачав головой, он взял со стола заточенное перо. Хоть какое-то оружие. По крайней мере на один удар хватит. Проверил ящики стола. Все, кроме нижнего, были пусты. В последнем, четвертом, обнаружилась стопка писчей бумаги. Брофи прошел к шкафу, но и там ничего не нашел.