Охотники на мамонтов - Эдуард Шторх

Незнакомцы некоторое время стояли в нерешительности, а потом подошли и уселись вокруг костра.

Гости, видя, что их никто не прогоняет, разделали оленей и стали жарить мясо на костре.

Теперь оба племени, еще недавние враги, мирно пировали на берегу Пражского озера.

Огромный костер пылал день и ночь, а запасы мяса все не иссякали. Охотники разделили с пришельцами свою добычу, и теперь оба племени были довольны друг другом.

Проснувшись однажды утром, вождь обнаружил, что чужое племя исчезло. Никто не знал, когда оно снялось и куда направилось. Племя Сына Мамонта осталось под Белой скалой.

На этот раз им удалось остаться на месте, но что будет дальше? Охотники не заботились о будущем. Перед ними лежат груды мяса, они испытывают блаженство и умиротворение, не думая о том, что ждет их завтра.

ГОЛОД

Охотничье племя зимовало на Белой скале. Оно пыталось найти себе новые места для охоты в устье Влтавы и Лабы, но было вытеснено оттуда сильным полабским племенем.

Зима в том году стояла лютая, и племени на Белой скале приходилось очень туго. Звери покинули здешние края, и голодные охотники часто возвращались в становище с пустыми руками. Дети начали болеть, да и взрослым было не легче. Всем пришлось подтянуть животы и вместо вкусного мяса жевать старые кожи, кору деревьев и даже глину. Веселый щенок, любимец детей, давно был съеден.

У охотников уже не было сил сражаться и преследовать зверей. Люди бродили вокруг становища, как приведения. Иногда, когда очень везло, им удавалось подстрелить ворону или снежную куропатку. Охотник, который утром пробил во льду озера прорубь, чтобы наловить рыбы, был найден днем замерзшим.

— Холод, холод! — повторяли люди, кутаясь в шкуры.

Печаль царила на Белой скале, и напрасно Сын Мамонта искал первых весточек весны.

Люди вырыли в снегу пять нор и выстлали их шкурами. Они грелись друг о друга, предчувствуя неминуемую смерть.

В один из дней Сын Мамонта вылез из снежной норы, оглядел бескрайнюю белую равнину и позвал Копчема.

Сегодня вождь решил сам попытать счастья и добыть что-нибудь для людей. Копчем подал вождю копье и схватился за свое.

Сын Мамонта улыбнулся:

— Хочешь пойти на охоту? Идем!

Копчем радостно подскочил и замахал копьем. Он пойдет с вождем.

Сын Мамонта и Копчем направились вдоль леса на Либенский хребет. Вождь шел впереди. Копчем бежал следом. Снег искрился в солнечных лучах, так что глазам было больно. Тяжелые, занесенные снегом деревья склоняли свои ветки до самой земли.

Добравшись до скалы, путники устроили привал. Повезет ли им сегодня?

До сих пор они не обнаружили следов животных. Поверху охотники добрели до самого хребта. На юге простиралась широкая Либенская долина, холмы ее были покрыты лесом. На севере тянулось каменистое плоскогорье, — нигде никаких признаков жизни. Сын Мамонта заметил лишь следы зайца и куропатки, которые здесь побывали. Копчем что-то проворчал.

— Ты устал? — спросил охотник мальчика.

— Я голоден, — ответил тот, с трудом вытаскивая ноги из глубокого снега.

Сын Мамонта вздохнул.

Подул резкий ветер.

Тяжелая туча затянула горизонт. Начиналась метель. Сын Мамонта и Копчем поспешили укрыться в кустах. Копчем потянул в рот горсть сыпучего снега. У него пересохло в горле и в глазах потемнело. Он так устал!.. И был так голоден!

Ветер свистел в лесу, шумел в кустарнике. Деревья раскачивались, клубами летел снег.

Но что это? Какой-то новый шум прорывается сквозь шум метели. Охотники вскочили. Черное чудовище двигалось прямо на них. Вождь, позабыв о буране и опасности, поднялся ему навстречу. Сегодня он готов вступить в схватку с любым зверем, даже со львом или с мамонтом. Но прежде чем Сын Мамонта успел приготовиться, огромный носорог оказался рядом.

Копчем закричал, но вождь со всей силой вонзил копье в спину огромного зверя. Бегущий носорог отбросил смельчака в сторону и, не в силах сдержать бег, повалился с крутого обрыва. Копье дрожало в спине носорога, раненое животное барахталось в сугробе, тщетно пытаясь выбраться из него.

Сын Мамонта лежал неподвижно, подняться он не мог. Копчем не знал, что делать. Метель усиливалась. Повалил густой снег, и скоро уже в двух шагах ничего не было видно.

Буран стих так же внезапно, как и начался. Издалека снова донесся шум. По равнине приближалась туча, ее подгонял вихрь. Огромное стадо оленей бежало, объятое смертельным страхом. Внезапная буря спугнула животных, и они неслись теперь как бешеные к обрыву. Они не видели опасности, страх гнал их вперед, остановить их не могла уже никакая сила. Задние ряды напирали на передние, и олени летели с обрыва прямо в снежные наносы. Некоторым животным удалось выбраться к реке, но большая часть оленей увязла в снегу и низверглась вниз со снежной лавиной. Стадо пронеслось мимо Копчема и исчезло в белой пыли. Копчем так растерялся, что ему и в голову не пришло метнуть копье в несущихся оленей. Он так устал и так проголодался, что мог лишь свернуться клубком и прилечь рядом со своим вождем.

Он вспомнил, как два дня назад нашел в тихой заводи рыбку, замерзшую во льду, и как потом в норе лед растаял и ему показалось, что рыбка ожила. Все дети сбежались посмотреть на чудо! Эта рыбка, продетая на палку и поджаренная на огне, стала его последней едой.

Метель утихла, и сквозь тучи пробивалось замерзшее солнце. Бурана как не бывало. Наконец Сын Мамонта пришел в себя и стал есть снег. Копчем обрадовался, увидев, что Сын Мамонта жив, и мальчику сразу же расхотелось спать. Теперь он может пойти посмотреть, куда же девался носорог. Снег проваливался под его ногами, но Копчем все же сделал несколько шагов к краю склона. Внезапно нависший снег обвалился под ним, и Копчем с криком съехал вниз, в сугроб, точно также, как раньше раненый носорог, а потом и олени.

Мальчик провалился в сугроб и сначала ничего не мог разобрать. Но вдруг он почувствовал — что-то живое барахтается рядом. Он протянул руку и наткнулся на рога оленя.

Гей-э, да тут целый олень!

Мальчик проткнул каменным наконечником шею оленя и напился теплой крови. Он передохнул и окликнул Сына Мамонта. Но тот не отозвался. Тогда Копчем полез вверх по склону, нащупывая кусты и выступы, за которые можно было ухватиться.

Он чувствовал прилив сил, а радость находки его подхлестывала. Наконец он очутился наверху. Сын Мамонта смотрел на него широко открытыми глазами. Он сразу понял, что Копчем что-то нашел. Да об этом и нетрудно было догадаться: ведь мальчик весь, с ног до головы, был перемазан кровью.

— Там, внизу, — олень! — крикнул Копчем.

Сын Мамонта оживился, встал и, с трудом передвигая ноги, направился к обрыву, с которого Копчем недавно съехал вниз. Тот показал, как он это сделал, и вождь последовал за ним.