Сказания пыльных миров. Том 2. Гладиатор - Ярослав Кожедуб

ее. Задумчиво покрутил в руках — странная какая-то шишка, незнакомая. Чешуйки как на небольшой кедровой, но явно не кедр. Чем-то смахивает на еловую, но увеличенную в пару раз и чуть мягче на ощупь. Подняв голову вверх, я попытался прикинуть, откуда прилетел природный снаряд — выходило, что с какого-то из деревьев справа. Повертев головой, я на всякий случай наложил на себя «Крепость тела» и неуверенно шагнул в ту сторону, откуда прилетел необычный снаряд.

В этот раз среагировать на сигнал интуиции я не успел. Смог лишь дернуться в сторону, но недостаточно: снаряд смачно впечатался мне в лоб, разлетевшись на мелкие куски. Пошатнувшись, я кое-как устоял на ногах. В голове звенело, в ушах стоял гул, но я все же успел засечь, откуда в этот раз прилетела шишка, а главное — от кого.

В переплетении веток спокойно устроилась черная, как смоль, белка, поблескивая чересчур разумными для обычного животного глазами. Размерами она обычных белок тоже превосходила раза в два, не меньше. Но главное — ее лапки уже держали следующую шишку, а хвост топорщился настолько грозно… в общем, я невольно поднял руки и демонстративно сделал шаг назад. Белка в ответ кивнула и что-то воинственно пискнула на грани слышимости. Шишку из лапок она выпускать и не думала. Лишь перебралась вместе с ней на другую ветку, чтобы продолжать держать меня на прицеле.

Судя по ее размерам и несомненному разуму — один из немногих фамильяров, сумевших справиться со своим развитием без пары-человека. Страшно подумать, сколько лет она жила миниатюрным бельчонком… Хотя, возможно, она попросту пережила своего партнера и вернулась на старости лет в родной лес. В любом случае, этот зверь для меня бесперспективен. Если он настолько свободолюбив, что рос самостоятельно, не связываясь с людьми — я его мнения не изменю. Если же у него уже был партнер — второго он банально не потерпит. Вроде. По крайней мере, Авиндаль говорил, что фамильяр — один и на всю жизнь. Если кто-то из пары умрет — второго шанса образовать связь уже не будет, как ни пытайся.

Так что я кивнул в ответ агрессивной белке, защищавшей свое дерево (дом? детей?), и направился дальше, прямо-таки чувствуя, как ее взгляд буравит мне затылок.

Легкое ощущение опасности сзади исчезло лишь через пару минут.

* * *

Я бродил по этому демонову лесу уже добрый час. Разок вляпался в огромную кучу дерьма — вроде бы оленьего, намотал на себя кучу паутины, а также был подвергнут нападению целого роя пчел. Последних я всерьез не воспринял — навык каменной кожи давно вышел на уровень, когда меня перестали волновать и комары, и мошкара, и даже пчелы с осами. Жала последних бессмысленно пружинили об кожу, но преодолеть навык у них никак не получалось. Правда, в этот раз я недооценил их коварство, и один отважный смертник прорвался ко мне в рот, пока я шепотом ругался, отмахиваясь от его соратников. Мой вопль, когда эта скотина ужалила меня в язык, всполошил все зверье вокруг. И, как ни странно, именно после этого вопля дела пошли на лад. То ли все звери уже спали и я их разбудил, то ли попросту привлек их внимание, но именно после этого на тропинку передо мной начали периодически выбираться представители местного сообщества.

Первым был миниатюрный заяц, выскочивший в паре шагов от меня. Нагло встав на тропинке прямо передо мной, белоснежный зверек оглядел меня с ног до головы. Шевельнул ушами, громко фыркнул, покачал головой и нырнул обратно в густую траву.

— Ты взвешен и найден очень легким… — Задумчиво пробормотал я под нос одну из любимых присказок отца. — Что ж, не очень-то и хотелось.

За следующие полчаса меня точно так же успели оценить парочка бурундуков, белка (явно родственница той агрессивной метательницы шишек — такая же черная и лоснящаяся, только размерами куда меньше), дикий поросенок, добрый десяток разномастных пичуг (эти на тропинку не выскакивали, а спускались на ветки деревьев поблизости) и даже один хилый полоз. Насчет последнего я не был уверен, что он вообще был фамильяром — уж больно сложно считать эмоции змеи. Предыдущих я отличал от обычных зверей как раз по необычному поведению, а эта чешуйчатая хрень просто выползла передо мной и разлеглась посреди тропинки. Чисто на всякий случай я вновь остановился и подождал, пока еще один потенциальный фамильяр оценит нового кандидата. Минута, две… я осторожно шагнул вперед и полоз тотчас лениво скользнул в траву. Так и не понял, что это было.

Карта в интерфейсе показывала, что я обошел уже практически всю рощу: пространственный карман действительно оказался не таким уж большим. Время тоже подходило к концу, амулет на шее сиял все слабее, а я все больше впадал в уныние. Что ж. Видимо, не судьба. Сверившись с картой, я развернулся в сторону поместья.

И ощутил что-то инородное на своем плече. Осторожно повернув голову, я уставился в вертикальные зрачки… геккона. Крошечного, едва с мизинец длиной, даже если брать вместе с хвостом. Непонятно, как я вообще его ощутил, учитывая его ничтожный вес и то, что он не соприкасался с моей кожей напрямую, уцепившись за одежду.

— Эм… привет. — Тихо произнес я, выждав добрую минуту и не дождавшись от ящерицы никакой реакции.

Геккон лениво приоткрыл рот и издал едва слышный щелчок-стрекотание — и, клянусь, я услышал в этом звуке насмешку. Что-то вроде «ну, допустим, привет, что дальше делать будем?». Что ж, даже если не брать в расчет это странное ощущение эмоций от животного, обычная ящерица на его месте уже давно убежала бы от моего голоса и движений, так что…

— Ты хочешь стать моим фамильяром?

Еще серия щелчков. Если я не придумываю сам себе то ехидство, что в них слышится, то означающие «не то чтоб прям хочу, но давай попробуем».

Я почесал нос, уставившись на наглую чешуйчатую скотину. Честно говоря, особых инструкций мне не давали — мол, даже если повезет, то сам на месте разберешься, ничего сложного. Но… сам я могу разве что предположить, что появление связи между нами — дело не быстрое. Нужно ли мне что-то для этого делать? Или оно само… как-нибудь? С некоторым сомнением я решил уточнить этот момент у геккона:

— Тебе что-то… эээ… нужно для выстраивания связи?

Молчание. Если бы у ящерицы были плечи, она бы точно ими пожала.

— Может, тебе маны дать?

Задумчивый щелчок. «Ну, давай».