Рассказы о неизвестных героях - С Смирнов

"Все, от командира до матроса, называли ее Катюшей, - пишет бывший пропагандист батальона, а теперь капитан второго ранга в запасе Анатолий Ежиков из Рязани - Почет, уважение, всеобщее признание, которым она была окружена, в то время мог завоевать только храбрый человек, хороший друг, товарищ, брат по оружию. Человек большой смелости, храбрости и в то же время исключительно скромная - такой мне запомнилась Катюша. У нее никогда не проскальзывало свое "я", и она не любила, когда распространялись о ее геройских делах. Помню, когда после илокского боя я встретился с Катей в городе Рени (где располагался штаб батальона) и просил рассказать об этой операции и о ее подвиге, Катюша, как обычно, ответила: "Операция как операция, особенного ничего не было". А ведь сложность этой операции заключалась не только в том, что небольшая группа моряков выдержала долгий и неравный бой в окружении, но и в том, что это происходило в зимнее время и в ледяной воде. Когда наши катера пришли, чтобы снять оставшихся в живых десантников, то некоторых было трудно оторвать от деревьев - так они закоченели".

"Для нас, рядовых матросов-десантников, Катюша была святым человеком, пишет другой ее товарищ, капитан-лейтенант запаса Николай Николаев из Куйбышева. - Не было ни одного человека в батальоне, кто мог бы сказать о ней плохо. Если можно так выразиться, ее мужество было "правофланговым" в батальоне. Она была для нас верной боевой подругой, и ее имя должно занять достойное место в боевой истории нашей Родины. Велика слава Даши-севастопольской, но не менее велика и прекрасна слава нашей родной Катюши - черноморской и дунайской".

Из писем однополчан стали известны новые эпизоды боевой биографии Кати Михайловой, о которых сама она то ли забыла, то ли умолчала по скромности. Бывший десантник, а теперь железнодорожный проводник Павел Жаров из Ростова-на-Дону так описывает бой за Белгород-Днестровский:

"При форсировании Днестровского лимана немцы обнаружили нас недалеко от берега, когда мы еще находились в воде. Начальником штаба нашего отряда был старший лейтенант Богородский. Его тяжело ранило разрывной пулей, он начал падать в воду. Я заметил это и бросился на помощь, поддержал его руками и потащил по воде к берегу. Но впереди оказалась колючая проволока в несколько рядов, а немцы бьют из пулеметов, автоматов, бросают гранаты. И вдруг под пулями и осколками гранат подбегает Катюша. Мы взяли старшего лейтенанта на руки и понесли через проволоку, забросав ее плащ-палатками и чем попало. Вынесли его на берег под обрыв. Катюша перебинтовала командиру рану и быстро исчезла с автоматом в руках. Старший лейтенант Богородский благодаря ей остался жив".

Как известно, Катюша "исчезла", взобравшись первой наверх, на обрыв. А теперь из письма одного из товарищей стало известно, что после того, как девушка помогла влезть на кручу другим морякам, она кинулась в сторону, откуда бил гитлеровский пулемет, и забросала его гранатами, уничтожив весь расчет.

Командир одного из дунайских бронекатеров, а теперь старший лаборант кафедры физики в Саратовском пединституте Леонид Честнов познакомился с Катюшей в госпитале, где она лежала после ранения под Илоком. Он вспоминает, с какой теплотой она говорила о своих ребятах-разведчиках, и все беспокоилась: "Как они там без меня воюют?"

Мы уже знаем, что в конце концов она не выдержала госпитального безделья и сбежала на фронт, догнав свой батальон за Будапештом. Бывший разведчик Алексей Чхеидзе из Тбилиси рассказывает в письме о бое за один дунайский мост, в котором Катя участвовала с еще не зажившей раной на руке.

Этот мост соединял венгерский городок Комаром и чехословацкий город Комарно. Он был заминирован, и немецкие саперы уже подожгли бикфордовы шнуры, когда группа разведчиков, среди которых находилась и Катя, под обстрелом врага подбежала к мосту. Они были авангардом десанта. Все решали секунды, и моряки кинулись вперед. Разведчик Георгий Веретенников добежал до горящих шнуров и оборвал их. Катя оказалась рядом с ним, и, пока он затаптывал тлеющие шнуры, она, увлекая за собой весь десант, бросилась с автоматом через мост и первая ворвалась на улицы Комарно. "После этого, пишет Чхеидзе, - Георгий Веретенников от имени всего отряда флагманских разведчиков в знак глубокого уважения к ее мужеству подарил ей свои золотые часы в форме сердца".

Бывший член Военного Совета Азовской и Дунайской военных флотилий контр-адмирал А. А. Матушкин сейчас находится в запасе и живет в Москве. В свое время он подписал представление Кати Михайловой к званию Героя Советского Союза за бой у югославской крепости Илок, которое, как известно, было возвращено назад из-за того, что в наградном отделе не поверили в описанный там подвиг девушки. А. А. Матушкин прислал в редакцию "Правды" письмо, в котором подтверждает все факты, изложенные в очерке "Катюша", и дополняет их новыми подробностями.

"В бою за Керчь, - пишет он, - пробив плотную завесу огня, корабли на больших скоростях подходили к уцелевшим, но разбитым причалам. Несмотря на плотный губительный огонь, военные моряки выскочили на стенку и метр за метром очищали от врагов берег. Среди первых выскочила на берег Катюша. Немцы, оправившись от первых ударов, многократно атаковали позиции батальона, но каждый раз откатывались назад. Е. И. Михайлова на своих плечах вынесла из боя не один десяток раненых бойцов, а часто ей приходилось вместе со своими товарищами отбивать атаки наседающего врага. Тем более что она автоматом, пулеметом и всем стрелковым оружием владела мастерски.

Во время штурма Белгород-Днестровского в пылу боя около взвода морских пехотиндев во главе с капитаном Ивановым оторвались от основных сил батальона и были отсечены противником Разгорелась жаркая схватка (вплоть до рукопашной), в которой капитан Иванов был убит. Среди окруженных противником десантников произошло короткое замешательство. Катюша, которая находилась в этой группе, со словами: "Вперед, братва! Наши близко!" - поднялась во весь рост, а за нею и все остальные ударили по цепи окружения противника и соединились с основными силами батальона. Катюша в этом бою была легко ранена".

Рассказывая о памятном бое десантников на полузатопленном дунайском островке у крепости Илок, контрадмирал Матушкин высоко оценивает мужественное поведение серьезно раненной тогда Кати Михайловой. "Когда бой кончился, - говорит он, - боевые друзья Катюши бережно, на руках вынесли ее из воды, и вскоре она была эвакуирована на плавучий госпиталь флотилии. В тот день я обходил раненых в этом бою и прибывших на плавгоспиталь. Зашел и к Катюше. Она была в полузабытьи, так как, кроме тяжелого ранения, она серьезно простудилась, находясь по горло в холодной декабрьской воде, и заболела двухсторонним воспалением легких. На флотилии Катюшу любили все, а тем более ее коллеги - медики. Они очень много сделали, чтобы спасти жизнь Катюши (а она длительное время была между жизнью и смертью), поднять ее на ноги и вернуть в отряд. И им это удалось".

"За совокупность боевых подвигов Катюши, - заключает А. А. Матушкин, ив особенности за ее последний подвиг Военный Совет флотилии представил Катюшу к званию Героя Советского Союза. Но, вероятно, мы не сумели должным образом обосновать это. Поэтому убедительно прошу ходатайствовать перед правительством, чтобы восстановить справедливость и присвоить Е. И. Деминой звание Героя Советского Союза, к которому она представлялась ранее. Она это воистину заслужила".

Обратились с письмом в редакцию "Правды" также бывший командующий Дунайской военной флотилией вице-адмирал Г. Н. Холостяков и бывший начальник штаба флотилии капитан первого ранга А. В. Свердлов. "Героические действия главного старшины Михайловой Е. И., неоднократно отмечавшиеся в морских десантах под Темрюком, Керчью и Белгород-Днестровским, достигли своей вершины в бою за Илок, - пишут они. - Командование флотилии представляло Е. И. Михайлову к званию Героя Советского Союза, но подлинному героизму, осуществленному в крайне сложных условиях, не поверили органы, ведавшие оформлением, и представление возвратили. Пришлось властью командующего флотилией ограничиться награждением Е. И. Михайловой орденом Красного Знамени. Героизм главного старшины Е. И. Михайловой является исключительным примером беззаветного служения своей социалистической Родине и заслуживает быть достойно отмеченным".

Рабочий таганрогского завода "Красный котельщик", бывший старшина Дунайской флотилии Иван Дроздов пишет, каким замечательным, отзывчивым товарищем была для него Катя Михайлова. Под Илоком, в том самом памятном десанте, он получил тяжелое ранение в живот, и девушка сделала ему первую перевязку. Уже после войны, в 1947 году, из-за этой раны Дроздову пришлось перенести операцию. Его направили в военно-морской госпиталь, в Ленинград. Катя вскоре узнала о приезде своего сослуживца и тотчас же пришла к нему.