Без ума от любви - Дженнифер Эшли

— С тобой все в порядке?

— В полном порядке. — Она прикусила губу. — Полагаю, Кэмерону надо подыскать мне лошадь помягче.

Йен усмехнулся, а затем разразился смехом. Его смех согревал Бет, был теплым и бархатистым, таким приятным, что она упивалась им.

Бет улыбнулась ему и продемонстрировала, как осторожно она садится.

— Больше не смейся надо мной, Йен Маккензи, это мой первый урок.

Йен поцеловал ее в щеку и, продолжая улыбаться, направился к своему стулу.

— Бет любит пошутить, — сказал он, ни к кому не обращаясь.

Бет чувствовала холод во взгляде Харта. Дэниел сидел, раскрыв от удивления рот. Кэмерон неподвижно застыл на своем месте. Что-то произошло, но что именно, Бет пока не знала. Вечер прошел в напряженной обстановке. Хотя Йен ничего не замечал. Он спокойно ел, временами поглядывая на Бет. Он улыбался и, выбрав момент, когда на них никто не смотрел, показал ей язык. Бет густо покраснела и опустила глаза, глядя в свою тарелку.

Когда лакеи, наконец, убрали последнее блюдо, Харт встал и отбросил салфетку.

— Йен, ты мне нужен, — сказал он и вышел из комнаты.

Кэмерон взял ящичек с сигарами, стоявший на подсервантнике. К нему присоединился Дэниел. Никого из них не удивил внезапный уход Харта. Когда Йен направился к ним, Бет вскочила со стула и выбежала из комнаты.

— Бет… — услышала она голос Йена и уже оказалась внизу в холле, а затем в личном кабинете Харта.

Харт, стоявший на середине комнаты, обернулся.

— Йен вам не слуга! — возмущенно заявила Бет.

Харт пригвоздил ее своим хищным орлиным взглядом.

— Какого черта?

— Вы зовете Йена, как зовете лакея, чтобы он подал вам сапоги.

На скуле Харта задергалась мышца.

— Миссис Экерли, вы пробыли членом нашей семьи всего лишь неделю. Мы с Йеном достигли взаимопонимания задолго до того, как вы появились на горизонте.

— Он ваш брат, а не секретарь.

— Не испытывайте мое терпение.

— Вы его любите. Почему вы скрываете это от него?

Харт, сжав губы, подошел к ней и взял ее за плечи. Он был угрожающе силен.

— Миссис Экерли…

— Мое имя — Бет.

Дверь с шумом распахнулась, и в комнату ворвался Йен. Он схватил Харта и отшвырнул его от Бет.

— Не трогай ее!

Харт оттолкнул его.

— Что это с тобой?

— Бет, оставь его!

У Бет дрогнуло сердце.

— Йен, прости меня. Я только была…

Йен повернул голову, но не посмотрел на нее.

— Сейчас же!

Бет в изумлении постояла еще минуту и поспешно вышла из комнаты.

В холле Кэмерон озадаченно посмотрел на нее, когда она проходила мимо, затем сказал: «Черт!» — и направился в кабинет Харта. В коридоре громко хлопнула дверь.

Бет едва добралась до парадной лестницы. Она задыхалась. Этот проклятый корсет был слишком туго зашнурован. Кто-то плюхнулся рядом с ней.

— С вами все нормально, тетя Бет? Хотите выпить или чего-нибудь еще?

Услышав «тетя Бет», Бет с трудом сдержала истерический смех.

— Да, спасибо тебе, Дэниел. Не помешало бы выпить.

— Эй! — крикнул Дэниел. — Энгус, принеси стаканчик иски.

Важный по виду лакей, проходивший через холл, повернулся на каблуках и пошел обратно в столовую.:

— Они всегда такие? — спросила Бет.

— Хватают друг друга за горло? О да. Всегда из-за чего-то кричат. Вы к этому привыкнете.

— Я привыкну?

— Придется, куда вы денетесь? Но они несчастливы.

Бет смахнула слезы.

— А как же ты? Ты тоже несчастлив?

Дэниел пожал худенькими плечами.

— Вы думаете так, потому что моя мама пыталась убить меня и моего папу, а затем покончить с собой? Я ее не знал, а папа сделал все, что мог.

Его спокойное восприятие преступления матери пронзило сердце Бет. То же самое происходило в Ист-Энде, десятилетние девочки, чьи матери были проститутками, которых избивали их мужчины, только пожимали плечами и равнодушно говорили: «Она была шлюхой. Чего же она могла ожидать?»

Не знавший о ее жалости, Дэниел взял хрустальный стакан, принесенный Энгусом, и вложил в руку Бет. Она глотнула виски, вкус ей понравился. «Леди не пьют алкогольных напитков», — услышала она голос миссис Баррингтон. Несмотря на это, тайная бутылочка бренди была спрятана в ночном столике миссис Баррингтон.

— Скажи мне вот что, Дэниел, — устало попросила Бет. — В столовой, когда Йен смеялся надо мной, у вас был такой вид, как будто обрушился потолок. Почему?

Дэниел наморщил лоб.

— Почему? Потому что Йен смеялся. Не думаю, что кто-либо из нас когда-нибудь слышал, чтобы дядя Йен так громко смеялся. По крайней мере, после освобождения из сумасшедшего дома.

Бет делала успехи на уроках верховой езды и к концу недели уже могла ездить без помощи Кэмерона или Йена, ехавших рядом с ней. Она научилась управлять лошадью ногами и не хвататься за поводья, чтобы удержаться в седле.

Болезненные ощущения становились все слабее, по мере того как ее мышцы привыкали к тренировкам. К началу второй недели занятий она уже могла забраться на постель, только немного постанывая от боли. Йен оказался удивительно способным массажистом для ее мышц.

Бет полюбила старую лошадь, на которой ездила. У кобылы была родословная длиной с милю, но конюхи между собой называли ее Эмми. В то время как Бет с Эмми разъезжали по бескрайним землям Килморгана, Йен и Кэмерон обучали своих лошадей перескакивать через препятствия. Йен был отличным наездником, но казалось, Кэмерон с его конем сливались в одно целое. Когда он не обучал Бет, он тренировал привезенную им лошадку, пуская ее бегать на длинном корде, который держал в своих умелых руках.

— Это его дар, — сказал Йен, когда однажды утром они вместе с Бет наблюдали за ним. — Он может делать все, что захочет, с лошадьми. Они его любят.

С людьми Кэмерон был резок, часто даже груб, и цветистые выражения украшали его речь. Сначала он извинялся перед Бет, но спустя некоторое время перестал это делать. Бет вспомнила, как Изабелла ей говорила, что Маккензи прожили холостыми так долго, что они уже не следили за своими манерами в обществе женщин. Бет, привыкшая к грубости обитателей Ист-Энда, решила, что может перенести это. Как она сказала инспектору Феллоузу, она не была нежным цветочком. Она научилась ценить свои разговоры с Йеном, такие, как вот этот разговор о Кэмероне, потому что он редко покидал постель. В течение следующей пары недель он запирался с Хартом. Или оба они уезжали верхом поодиночке, и никто не мог сказать куда.

Кэмерон продолжал заниматься обучением Бет, ничем не показывая, что произошло что-то необычное. Однажды Бет попыталась спросить Йена, чем они с Хартом занимались. И Йен, посмотрев куда-то в даль, ответил: «Делом».