Лабиринт отражений - Сергей Лукьяненко

— Что это, Лёня?

Вика уже сидит, откидывая с лица пряди волос. Когда она проснулась?

Или когда я уснул?

Что вокруг — сон или явь?

— Метеорит, — отвечаю я Вике.

Голубая стрела всё ниже, тонкая поющая трель — шлейф её, сгусток пламени на конце — остриё.

— Это падает звезда, — очень серьёзно говорит Вика, и я понимаю, что всё-таки сплю.

А Неудачник не шевелится.

Трещина прочерчивает небосклон до конца и вонзается в землю. Голубая полоса гаснет — небо умеет лечить свои раны. Лишь там, где звезда коснулась гор, пылает бледный огонь.

— Ты обещал, что мы найдём звезду, — говорит Вика.

Во сне всё просто. Я встаю, протягиваю ей руку. Мы перешагиваем через Неудачника и начинаем спускаться по склону. Всё неправильно, к звёздам идут вверх, но со снами не спорят.

Голубое пламя сверкает в траве, не сжигая и не отбрасывая теней. Звезда упала в ложбину между двумя холмами. Чуть дальше — нагромождение скал, совершенно неуместное здесь, словно вырванное из другого мира. Это почему-то очень важно, но сейчас мы смотрим лишь на звезду.

Чистое пламя, пушистый огненный шарик, маленький — его можно спрятать в ладонях.

Я протягиваю руки, касаюсь звезды и чувствую тепло. Нежное, словно подставил ладони весеннему солнцу.

— Теперь я знаю, что такое звёзды, — говорит Вика. — Это осколки дневного неба.

Порываюсь поднять звезду, но Вика останавливает меня.

— Не надо. Она и так устала.

— От чего?

— От одиночества, от тишины…

— Но теперь мы рядом.

— Пока ещё нет. Мы прошли свой путь, но это лишь половина дороги. Дай ей поверить в нас.

Я пожимаю плечами, я не умею спорить с Викой. Хочу улыбнуться ей — но Вики уже нет рядом. Остался только голос.

— Лёня, проснись!

Что за глупости, зачем…

— Лёня, Неудачник исчез!

Открываю глаза.

Утро.

Розовый свет с востока.

Испуганное лицо Вики.

Неудачника нет у костра. Сон — великий обманщик.

— Чёрт! — ругаюсь я, вскакивая. — Когда он ушёл?

Вика поправляет волосы, таким же жестом, как и во сне.

— Не знаю, Лёня. Я только что проснулась, а его уже не было.

— Вот и ответ, — шепчу я, озираясь. — Вот и ответ…

Неудачник убежал. Смылся из глубины. Значит — всё впустую?

Нет, не всё. Из-за него я встретил Вику.

— Он познакомил нас, — повторяет она мои мысли. — Хоть за это спасибо.

Я обнимаю её, утыкаюсь лицом в волосы. Мы стоим так долго, рассвет разгорается вокруг, снежная шапка горного исполина сверкает, распарывая небо. Здесь нет птиц, наверное Вика забыла их сделать. Но горы оживают и без них, наполняются шорохами ветра, шелестом листьев и трав.

— Я сделаю для этих гор птиц, — шепчу я. — Если всё-таки удастся отстроить твою хижину…

— Не хочу менять горы, они свободны! — сразу противится Вика.

— Птицы тоже свободны. Я их просто выпущу в окно. И скажу: «Плодитесь и размножайтесь!»

Вика тихо смеётся.

— Ладно. Попробуй.

— А чего тут пробовать? — храбрюсь я. — Несложная программа… проштудирую Брема, составлю алгоритм поведения. Вначале нарисую всяких зябликов и воробьёв, потом — коршунов. Биогеоценоз… точно? Забыл, по-моему, в пятом классе нас этому учили, на уроках природоведения.

— Биолог. Может ещё и тапочки Зукины на волю отпустишь? Лёня, давай сейчас вынырнем. И сходим в какой-нибудь ресторан. Ты был на «Розовом Атолле»?

— Нет.

— Красивое место. Шульц и Брандт рисовали. Я приглашаю.

— Ладно. Только вначале поищем…

Вика отрывается от меня, резко спрашивает:

— Кого?

— Неудачника.

— Да он вышел из глубины, как ты не понимаешь!

— Понимаю. Но, всё-таки, давай поищем? Может, он отошёл сделать пи-пи и свалился в пропасть?

— Так ему и надо… — бормочет Вика, уже соглашаясь.

Вначале мы проходим вдоль кромки ближайшего обрыва, вглядываясь вниз. Потом Вика обшаривает долину по левую сторону от ручья, а я — по правую. Взгляд невольно тянется вниз, в ложбину, где во сне я нашёл звезду. Там и вправду видны какие-то скалы.

Но дело прежде всего. Надо убедиться, что Неудачника с нами больше нет.

Я даже поднимаюсь немного вверх, по нашим следам. Это уже так, для полной очистки совести.

И в маленькой расщелине, через которую мы легко перепрыгнули при свете догорающего дня, нахожу Неудачника.

Я молча стою над расщелиной, глядя на Неудачника с трёхметрового уступа. Минуты две проходит, прежде чем он убеждается, что я его заметил, и поднимает голову.

— Доброе утро, Стрелок.

Молчу. Даже на злость сил не осталось.

— В темноте очень плохо видно, — изрекает Неудачник поразительную по гениальности и свежести мысль.

Падать было не так, чтобы высоко, но ему не повезло. Даже сверху я вижу, что его правая нога распухла, и Неудачник сидит, стараясь не дотрагиваться до неё.

Достаю из-за пояса тапочки, надеваю, и спускаюсь вниз.

— Извини, — говорит Неудачник, когда я беру его на руки и выбираюсь из расщелины.

— Зачем? — только и спрашиваю я.

— Чтобы вы не колебались. Я всё равно ничего не могу объяснить.

— Ты дурак. Ночью по горам ходят лишь самоубийцы… или Чёрный Альпинист.

— Я никогда не был в горах. А кто такой Чёрный Альпинист?

Спускаться к привалу довольно далеко. Я успеваю рассказать байку про Чёрного Альпиниста и про ту компанию, которая таскала в горы бальные платья и смокинги. Потом несколько реальных историй.

К Вике мы подходим, когда весь мой запас горных легенд истощается. Под её ледяным взглядом я опускаю Неудачника на раскиданный у костра лапник и говорю:

— Что может быть лучше прогулки по горам без снаряжения? Горная прогулка с калекой на руках.

Мне очень интересно, что она сейчас сделает.

— Дай пояс, — командует Вика.

Такой агрессивности даже я не ожидал.

— Вика, применять «Варлока»…

— Чёрт! Дайвер недоделанный! Мне жгут нужен!

Никогда не задавался вопросом, способна ли виртуальная одежда рваться на части. И не хочу проверять — горное солнце злое. Поэтому оставляю мысль разорвать рубашку на жгуты, и отдаю Вике чёрный шейный платок.

Она долго возится с ногой Неудачника, мрачно качая головой, когда он стоном отзывается на лёгкие прикосновения руки.

— Перелом голени, — ставит она диагноз. — Кажется, без смещения. Как ни странно.

— Ты ещё и врач?

— Нет. Медсестра, но со стажем. Ещё жгут нужен.

Рубашкой всё-таки приходится пожертвовать, а пиджак на голое тело — полный моветон. Мы укладываем ногу Неудачника в самодельный лубок.

— Ещё ни один идиот, — лишь теперь Вика даёт волю гневу, — ни один кретин в мире не ухитрялись сломать в виртуальности ногу! Что у тебя в реальности? А? Есть перелом?

— Нет… — бормочет Неудачник.

— И то слава богу.

Мы переглядываемся, от вечерней боевитости не осталось и следа. Одно дело — бросить в виртуальном мире обманщика. Совсем другое — раненого в горах. И то, что горы ненастоящие — уже ничего не меняет.

— Пошли к тем скалам, — предлагаю я.

— Давай. Я их видела во сне.

Нам хватает взгляда, мы ничего больше не говорим.

Нет законов для нереальности.

Сон или явь — мы вместе спускались к упавшей звезде.

11

Скалы и впрямь не к месту в этой долине. Ледник может прикатить валуны, но не такие исполинские глыбы.

— Похоже, что это и впрямь выход в другое пространство, — соглашается Вика, оглядываясь на меня. — Не устал?

Качаю головой. На самом деле руки устали держать Неудачника. Но сейчас не до мелочей.

— Если в этом месте программа прорвалась на чей-то сервер, — рассуждает Вика, — то канал будет односторонним. Выйти-то мы выйдем, а вот убежать, если потребуется…

— В крайнем случае у нас есть «Варлок», — говорю я. Но убеждённости в своём голосе не слышу. Не хочется мне больше падать в синие туннели. Уж очень странные картинки виделись по пути.

— Ладно, идём. Может, тут ничего и нет, — Вика со вздохом шагает вперёд. Я плетусь следом. Неудачник молчит. То ли чувствует себя виноватым, что правильно, то ли не хочет мешать. Это тоже верное поведение.

Идём по сужающемуся каньону. В какой-то миг я вскидываю голову, оценивая высоту скал. Они явно выше, чем виделись нам из долины.

Обнадёживающее зрелище.

Проход всё уже, вдвоём не протиснуться. Я начинаю двигаться боком, так меньше риска зацепить сломанной ногой Неудачника за скалу. Может быть, стоило одеть крылатые шлёпанцы. Но эта мысль запоздала, теперь мне не удастся извернуться. Вика впереди вполголоса ругается, ей тоже трудно. Злорадно думаю, что Мадам с её внушительными габаритами уже застряла бы.

Становится всё холоднее. Откуда-то в скальную щель рвётся ледяной ветер. Это хорошо, это очень хорошо!