Ученица олигарха - Сергей Че
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Босс повертел клочок в руках и передал Крейну.
- Ничего не понимаю. Белиберда какая-то. Зерно. Солод. Кукуруза.
- Ха, - воскликнул Крейн. – Это все потому что вы редко пьете.
- Ты понял чего-нибудь? – Валенсия сунулась ему под руку.
- Тут и понимать нечего. Кукуруза - это бурбон. А солод и зерно – это дешевое шотландское пойло. Оно делается из смеси солодового и зернового спирта. У вас же в каждой комнате по бару есть. Значит надо искать бар, где сверху стоят дешевые «ред лейблы», а справа – бурбон.
- А мрак с космосом?
- Не знаю. Пустая полка и плакат с космонавтом.
- Логично, - кивнул Босс. – А второе дело какое?
- У Пира в здании есть враг. И он его боится. А я теперь знаю, как его найти.
- Как?
- То есть скоро узнаю, когда достану планшет и доберусь до архивов, которые мне…
Входная дверь лофта с грохотом влетела внутрь.
За ней, истошно вопя, ввалилась толпа охранников, разбежалась по апартаментам, накинулась на Крейна с Боссом, тыкая в них автоматами.
Главный охранник Пира шагнул в лофт, насвистывая.
Осмотрелся. Подошел вразвалочку к Валенсии. Оглядел ее с головы до пяток.
- Ну что, цыпа? Готова к званому обеду? Огонь разожгли, вертел наточили. Только тебя ждем.
Та сглотнула и подтянула ноги под себя.
Глава 18. Вертел
Гигантский банкетный зал ресторана «Пантеон» мог вместить тысячу человек. Сейчас здесь было совершенно пусто. Только сотни круглых столиков с цветами в вазах, пустыми тарелками и разложенными приборами намекали, что скоро здесь будет многолюдно.
Два дюжих охранника проволокли Валенсию через весь зал к сцене, бросили ее на пол и быстро удалились.
Ноги были связаны у щиколоток, руки за спиной, так что она с большим трудом, отталкиваясь головой и плечами, смогла сесть на колени.
- Только на ноги не вставай, - сказал Митридат Пир. – Люблю, когда девочки сидят на коленках. Такой трогательный вид. Сразу хочется что-нибудь сделать. То ли хорошее, то ли плохое.
Он стоял сбоку от сцены, за разделочным столом, и держал в руках внушительного вида тесак для рубки мяса.
Практически всю сцену занимал длинный стол, покрытый белой скатертью и заставленный пустыми тарелками. За столом был опущенный занавес. На занавесе было изображено уходящее вдаль помещение с прямоугольными нишами по бокам и тремя окнами в центре. Сквозь ткань пробивались красные отблески. Потрескивали дрова. Позади занавеса явно горел большой очаг.
Пир отложил тесак в сторону и взял громоздкое двухметровое приспособление из железных прутьев с торчащими с двух сторон штырями.
- Знаешь, что это такое?
- Догадываюсь, - буркнула Валенсия и отвернулась.
- Мое собственное изобретение. Модифицированный вертел. Ведь если использовать простой, жертва сразу умирает от повреждения внутренних органов. К тому же ее надо потрошить, чтобы не испортить вкус. А кто выживет после потрошения? Здесь же все решается очень просто. Этот штырь, - Пир потрогал закругленный кончик, - вводится в анус. Этот в рот. Оба не длиннее причиндалов твоих любовников. Так что ничего особенного. Чтобы туша не провисала в центре, она фиксируется прутьями. Самим прутьям можно менять расположение, чтобы не оставалось не прожаренных участков.
- А что с потрошением? – не удержалась Валенсия. – Жарите мясо со всем говном в кишках? Вы точно редкостный гурман.
- Для этого есть другие приспособления. Позже узнаешь. Конечно, все это геморрой. Но что поделать? Этой традиции больше трех тысячелетий. Жертва должна оставаться живой, иначе Баал обидится.
- Сочувствую. Такие проблемы.
- Сарказм? Это радует. Я боялся, ты будешь плакать и размазывать сопли по мордашке.
- Не дождетесь.
Пир положил вертел на стол и спустился к ней.
- Скажу честно, мне на этих божков наплевать. Про них уже давно забыли все, кроме горстки идиотов. Но жертвоприношение – это магия. И она работает. А идеальная жертва Темным богам, говорят, работает безотказно. Вот и проверим, насколько моя идеальная жертва поможет получить то, что я хочу.
Он лезвием ножа приподнял ей подбородок.
- Дайте угадаю. Вы хотите поработить весь мир.
- Не строй из меня тупого голливудского злодея. В порабощении мира нет никакого смысла. Я всего-навсего хочу прибрать к рукам эту корпорацию. Сердце кровью обливается, когда смотрю на тех дебилов, которые ею управляют. Твой-то черноволосый еще ладно. У него даже дельные вопросы были. А вот те, кто в совете сидят... Там мозгов совсем не завозили.
Он зашел сзади и перерезал веревки на ее руках и ногах.
- Поднимайся.
Она встала, держась за стул и недоуменно глядя на него.
- Хочу поздравить, - сказал он. – Ты прекрасно справилась с моим заданием.
- Каким еще заданием?
- Ты разве до сих пор не поняла? Почти все, что ты делала, ты делала по моему сценарию. Во-первых, отвлекала на себя внимание всех путающихся у меня под ногами. Властей, совета директоров, полиции, жрецов-темнобожников. Представляешь, эти идиоты до сих пор верят, что идеальная жертва – это ты. Вот что значит пустить вовремя дезу.
Валенсия оторопело молчала, опираясь на сцену.
- Только не говори, что ты тоже в это поверила… - Пир присмотрелся к ней и рассмеялся. – И правда, поверила. Я думал, ты умнее. Ну посмотри на себя, какая из тебя идеальная жертва? Шлюха, детдомовка рабоче-крестьянского происхождения. Ни образования, ни воспитания. Лишний вес из-за тортиков по ночам. Вон, на ляжках и заднице одно сало дрожит. Идеальная жертва должна быть тонкой, хрупкой. Из института благородных девиц при королеве. В крайнем случае из Оксфорда, как тот подарочек, который ты мне преподнесла по нашему уговору. И это второе, что ты сделала. Короче, за нее тоже спасибо. Прекрасный экземпляр подала на блюдечке. Разве что бантиком не украсила. Глянь, какая красота получилась.
Он дернул свисающий с занавеса толстый, витой шнур.
Занавес медленно разъехался.
Валенсия похолодела. Ноги подкосились.
В глубине сцены, за занавесом тянулся длинный, выложенный камнем открытый очаг.
Над очагом висела насаженная на модифицированный вертел Синти-Барби.
Штыри удерживали ее спереди и сзади. Металлические прутья крепили тело в середине. Крупные обугленные поленья ярко тлели только под ногами. Дальше в очаге торчала охлаждающая панель и не пускала жар выше промежности. Языки пламени иногда вырывались и облизывали ноги. Тогда подскакивал кривой кособокий служка и сгонял открытое пламя. Потом
