Любимый грешник - Мелисса Марр

Эйслинн, как могла, цеплялась за надежду, что ей удастся сохранить жизнь. Я ведь до сих пор до конца не знаю, чего он хочет. Поэтому она собиралась попросить — нет, потребовать! — чтобы он поговорил с ней, рассказал, что ему нужно и зачем.

У меня все получится . Эйслинн остановилась у двери. Перед ней на табуретке развалился один из вышибал клуба с журналом в руках. Вид у него под «иллюзией» был тот еще — загнутые огромные клыки с обеих сторон лица, острые-преострые на концах. Было такое ощущение, что он всю жизнь таскал железо, и этот факт он, кстати, под «иллюзией» не скрывал. Эйслинн подошла ближе и остановилась в нескольких шагах от него.

— Извините! — Сказала она, чтобы привлечь его внимание.

Фейри опустил журнал ниже и взглянул на Эйслинн сквозь темные очки.

— Вход только для членов клуба.

Эйслинн посмотрела на него в упор, пытаясь поймать его взгляд.

— Я хочу видеть Летнего Короля.

Он отложил журнал в сторону.

— Кого-кого?

Она расправила плечи. Будь настойчивой. Проще сказать, чем сделать. Она предприняла еще одну попытку:

— Я хочу видеть Кинана. Он сейчас в клубе, и я знаю, что он тоже хочет меня видеть. Я, — она с трудом выдавила из себя следующие слова: — новая подруга его жизни.

— Тебе не стоило сюда приходить — проворчал клыкастый громила, но открыл дверь и подозвал какого-то парня с львиной гривой. — Передай Ко…, скажи Кинану, что… — Он посмотрел на Эйслинн.

— Эш, — подсказала она.

— Что пришла Эш, — закончил шкаф.

Львиногривый кивнул и исчез. Его «иллюзия» делала его по-настоящему ангелоподобным, в его гриве переплетались песчано-белые пряди. Из всех фейри, которые ошивались в городе, именно похожие на львов никогда нарочно не провоцировали проблемы.

Вышибала бросил дверь, и она с грохотом закрылась. Он снова взял в руки журнал, но не погрузился в чтение, а все глазел на Эйслинн и качал головой.

Сердце Эйслинн ушло в пятки. Придав лицу скучающее выражение, она уставилась на проезжую часть. Всего несколько машин — движение в этом районе не было интенсивным.

Если я собираюсь вести себя агрессивно, почему бы не начать прямо сейчас? Так, для практики. Когда охранник наконец уткнулся носом в журнал, Эйслинн решилась:

— А знаешь, с клыками ты сексапильнее.

У громилы отвисла челюсть. Журнал спланировал на землю.

— С чем ?

— С клыками, конечно. Серьезно, если ты и дальше собираешься разгуливать под «иллюзией», вставь хоть кольца туда, где клыки. — Эйслинн наградила его оценивающим взглядом. — К тому же вид будет более угрожающий.

Ухмылка медленно вползла на его лицо, как будто с огромным трудом, медленно-медленно над горизонтом вставало солнце. Вышибала сменил «иллюзию».

— Так лучше?

— Однозначно. — Она осторожно шагнула ближе, чтобы не прикоснуться к нему и не запаниковать. Представь, что это Сет. Шкаф был высоченным, поэтому Эйслинн пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. — Мне нравится.

Он рассмеялся и нервно оглянулся через плечо. «Львенок» еще не вернулся.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, мне точно надерут задницу, — весело сказал клыкастый. — В принципе, мы занимаемся этим со смертными, но ты, — он с сожалением покачал головой, — в их число не входишь.

Эйслинн не сдвинулась с места.

— Неужели он так жесток, что бьет людей?

Вышибала чуть не задохнулся от смеха.

— Кто? Кинан? Черт, нет, конечно. Но он не единственный игрок. Зимняя девушка, советники Кинана, Летние девчонки, — он пожал плечами и заговорил тише, — Зимняя Королева. Никогда не знаешь, кто из них взбесится, если что-нибудь пойдет не так в этой игре.

— И каков приз?

Сердце Эйслинн грохотало в груди. Она была почти уверена в том, что ее вот-вот хватит удар. Если Кинан и Дония чего-то недоговаривают, может, получится хоть что-нибудь вытянуть из этого громилы. Дония, конечно, может говорить, что хочет помочь, но все же она один из игроков.

«Львенок» уже возвращался с двумя фейри, которых Эйслинн видела в библиотеке. Сконцентрируйся. Что бы ни ответил охранник, не поддавайся панике. Вышибала наклонился к ней (еще чуть-чуть — и клыки коснулись бы лба Эйслинн) и прошептал ей на ухо:

— Сила. Власть. Ты.

— О, — выдохнула Эйслинн.

И что это значит?

Эйслинн молча последовала за украшенной венами девушкой, гадая, отвечают ли фейри вообще когда-нибудь на вопросы прямо.

Эйслинн — моя королева, здесь — шла сквозь толпу за Элизой. Толпа расступалась перед ней так же, как и перед ним самим. Она была прелестна — воплотившееся в реальность видение. Летние девушки засуетились. Зимние фейри нахмурились. Темные облизывались, будто в предвкушении чего-то. Остальные — фейри-одиночки и парочка фейри Высшего Двора — с любопытством смотрели на Эйслинн, держась немного в стороне от остальных. Кинану казалось, что вся его жизнь, вся эта долгая борьба сейчас отразилась на лицах присутствующих.

Элиза подошла к нему и склонила голову в поклоне:

— Твоя гостья, Кинан.

Он кивнул и отодвинул для Эйслинн стул. Она не улыбнулась, да и особо счастливой не выглядела. Она пришла сюда не для того, чтобы принять его, а для того, чтобы бороться. И все вокруг наблюдали за ними.

Кинан почувствовал себя неловко под любопытными взглядами. Всегда он выбирал поле битвы, он выбирал декорации, а сейчас она пришла в его клуб, где куча его людей, и он понятия не имеет, что с этим делать.

Но она все же пришла ко мне.

Хотя и не по той причине, которая ему бы понравилась. Весь ее вид говорил о том, что она здесь, чтобы отказать ему. И все равно это было замечательно. Даже если она не его королева, то на этот раз игра все же доставила ему удовольствие, которого он не получал от нее уже много-много лет. Если бы Эйслинн так не шарахалась от него, ее приход сюда мог бы стать прекрасным началом прекрасного вечера.

— Дай мне знать, когда перестанешь пялиться на меня, — сказала Эйслинн, стараясь выглядеть искушенной и опытной, но у нее плохо получалось.

Она обернулась и махнула рукой одному из «львят», сновавших в толпе, подзывая его:

— Могу я получить какой-нибудь нормальный «смертный» напиток? Не горю желанием пить то вино, которым меня потчевали на ярмарке.

«Львенок» поклонился — его грива встала дыбом, когда другой пытался протиснуться ближе — и бросился на поиски напитка для Эйслинн, ни на секунду не замедляя скорости, даже когда натыкался на кого-то в толпе. Он быстро затерялся среди танцующих фейри.