Славный парень - Дин Кунц

Если этот парень выскочил из дома, бросился за ней, счет шел на секунды, но, кроме окна, были две двери, и прежде всего следовало разобраться с ними.

Пит взял на себя стенной шкаф. Встал сбоку, протянул руку, схватился за ручку, распахнул дверь, но оттуда не ударила очередь. В потолке стенного шкафа находился люк на чердак. Закрытый, как и положено. Да и потом, не полез бы киллер на чердак.

Тим распахнул дверь в ванную, вошел, оглядел маленькое помещение, благо света от занавешенного окошка хватало. И здесь никого.

В спальне с гулко бьющимся сердцем, с металлическим привкусом во рту, может, со вкусом беды, Тим прошептал Питу:

— Он побежал за мамой, найдет ее вместе с Линдой.

Окно, крыша переднего крыльца, лужайка, так быстрее, чем через весь дом. Он уже двинулся к окну, Пит рядом, когда краем глаза уловил движение, повернулся.

За открытой дверью на полу коридора высвечивался большой овал, свет падал через круглое окно, и в этот овал вползала тень демона из кошмарного сна.

Киллер выпрыгнул из окна родительской спальни, все так, но не побежал за матерью, а вернулся в дом, поднялся по лестнице на второй этаж и теперь приближался к ним.

Дверь открыта, в руках у него пистолет-пулемет, он ворвался бы, заливая спальню свинцовым дождем. Укрыться негде, их перерубило бы пополам, независимо от того, попали бы они в него или нет.

Тим бросил пистолет, обеими руками ухватился за высокий комод на ножках, и сам не знал, откуда взялась такая сила. Конечно, он был здоровяком, но большим был и комод, с ящиками, набитыми сложенными одеялами, свитерами и ещё бог знает чем. Однако он оторвал комод от пола, оторвал от стены и швырнул к двери. Комод вновь коснулся пола в тот самый момент, когда в него врезались пули, пробивая заднюю стенку, разрывая содержимое ящиков, пробивая переднюю стенку. Одна пуля пролетела в двух дюймах от лица Тима, щепка оцарапала щеку.

Пит уже лежал на полу, может, раненный, нет, стреляя в ответ между ножками комода. Черт, под таким углом о прицельной стрельбе не могло быть и речи, просто нажимая на спусковой крючок, но удача тоже случается, как и беда, вот и парень в коридоре закричал.

Пистолет-пулемет с глушителем стрелял практически бесшумно, но пули расщепляли дерево, разбивали лампы, врезались в стены. Все это прекратилось, остался только крик, который быстро перешел в вой.

Может, крик был всего лишь уловкой, может, этот парень только менял опорожненную обойму на полную, но в ситуациях, которые не описаны в инструкции, действовать приходится по обстоятельствам. Тим подобрал с пола пистолет, отодвинул комод, никого не увидел за дверным проемом, выскочил в коридор.

В воздухе стоял запах пороха. На полу валялись пустые гильзы, ковер пятнала кровь.

Раненный в левую ногу киллер пятился к лестнице. Он ещё держался на ногах, но привалился к декоративной стойке перил. Щелкнула загнанная в рукоятку новая обойма. Черные глаза поднялись, нашли Тима, и, несмотря на продолжающийся вой, на губах человека-акулы появилась улыбка.

Тим выстрелил дважды, и человек-акула получил пулю в левое плечо, но правая рука все равно поднялась, вместе с пистолетом-пулеметом, ствол дрожал, но черная дыра по его центру смотрела на Тима. Тот хотел взять киллера живым, вот и бросился на него, потому что нужно всегда бросаться на то, от чего не решаешься убежать. Ствол подпрыгнул, пули полетели мимо его головы, потом Тима пронзила горячая боль.

Вторая очередь ушла в сторону, потому что акуле требовались две руки, чтобы вести прицельную стрельбу, Тим подскочил к нему, вырвал пистолет- пулемет, горячий ствол обдал жаром мозолистую ладонь, а киллер упал вниз, приземлился спиной на подушки, которые лежали на площадке между маршами, ещё не мертвый, но уже и неспособный пробежать марафон.

Тим прикоснулся рукой к правой стороне головы, где пульсировала боль, пальцы повлажнели от крови. Что-то случилось с ухом. Слышать он слышал, но кровь капала в наружный слуховой проход.

Тиму требовалось узнать имя мужчины, который прыгал из самолета со своим псом Ларри, мужчины, который заплатил за убийство Линды, вот он и спустился вниз. Присел на корточки рядом с лежащим киллером, потянулся с намерением схватить его за волосы и оторвать голову от лестничной площадки.

Сверкнул нож, Тим почувствовал, как что-то легонько коснулось ладони левой руки, человек-акула начал приподниматься на правой, здоровой ноге. Он никак не мог угомониться, и Тим дважды прострелил ему шею. На том все и закончилось.

Крайт падал в лабиринт зеркал, жёлтый свет, окружающий его, быстро тускнел. Странные фигуры двигались в бессчётных посеребренных панелях, они чувствовали его присутствие, приближались к нему, переходя из одного зеркала в другое. Он напрягал глаза, пытаясь получше их разглядеть, но чем больше он прилагал усилий, тем более тусклым становился свет, пока его не окружила полная тьма, поглотившая все зеркала.

Нож только прошелся по левой ладони, поцарапал кожу, но не задел мышцу.

Правое ухо пострадало куда сильнее.

—  Куска недостает, — доложил Пит.

—  Большого куска?

—  Не так чтобы очень. Голову в одну сторону клонить не будет, но к врачу тебе нужно.

—  Пока нет. — Тим сел на пол коридора второго этажа, привалился спиной к стене. — Из разорванного уха много крови не вытечет.

Он достал из кармана сотовый телефон, набрал номер одноразового мобильника, который оставил Линде, приложил к раненому уху, поморщился, переложил к левому.

—  Он мертв, мы - нет, — сказал, услышав ее голос.

Она облегченно выдохнула:

—  Яже тебя даже не поцеловала.

—  Если хочешь, мы можем это исправить.

—  Тим, они хотят, чтобы мы вышли из машины. Твоя мама и я. Мы заперли двери и подняли стекла, но они пытаются вскрыть автомобиль.

—  Кто? — в замешательстве переспросил он.

—  Они приехали так быстро, перекрыли улицу сразу после того, как мы услышали стрельбу. Выгляни в окно.

—  Подожди. — Он поднялся, посмотрел на Пита. — Похоже, у нас гости.

Они подошли к раскрытому окну большой спальни. На улице стояли большие черные внедорожники с белыми буквами ФБР на крыше и бортах.

Вооруженные люди заняли позиции за автомобилями и другими укрытиями.

—  Задержи их на две минуты, — попросил Тим Линду. — Потом скажи, что все кончено и мы сейчас выйдем к ним.

—  В чем дело? — спросил Пит.

—  Не знаю. — Тим оборвал связь.

—  Считаешь, все нормально.

—  Как знать. Дай мне одноразовый мобильник.

Отошел от окна, набрал номер справочной, попросил номер Майкла Маккриди.

Они предложили соединить его автоматически, бесплатно, но в такой день не стоило считать центы.

—  Послушай, Микки, — сказал Тим, услышав голос старика, — к сожалению, мне придется отложить визит.

—  Тим, что тут происходит?

—  Ты, конечно, снимаешь все на свою видеокамеру?

—  Доложу тебе, это гораздо интереснее, чем детские утренники.

—  Послушай, Микки, сделай все, чтобы они тебя не увидели. Снимай из глубины дома. Используй объектив с переменным фокусным расстоянием, постарайся поймать как можно больше их лиц, четко и крупным планом.

Микки на мгновение замолчал.

—  По-твоему, это плохиши, Тим?

—  Очень может быть.

Глава 63

Он сказал, что его зовут Стив Уэнтуорт. Возможно, именно так его и звали, возможно, он назвал одно из многих своих имен.

Удостоверение с фотографией и убедительными топографическими прибамбасами говорило: «ФЕДЕРАЛЬНОЕ БЮРО РАССЛЕДОВАНИЙ».

Высокий, атлетически сложенный, с коротко стриженными волосами, аскетическим лицом симпатичного монаха, он, безусловно, внушал доверие. Оставалось только понять, соответствует ли внешность содержанию.

Его южный выговор приглушало образование, полученное, похоже, в одном из лучших университетов на северо-востоке США.

Уэнтуорт хотел поговорить с Тимом наедине в маленьком кабинете на первом этаже. Тим настаивал на присутствии Линды.

—  У меня нет права говорить с кем-то, кроме вас, — гнул свое Уэнтуорт.

—  Она — это я, — Тим так и не сдался.

Они привели ее из столовой, где, вероятно, собирались допросить.

Дом кишел агентами. Если это были агенты.

Тим воспринимал их как орков из «Властелина колец».

—  Ему нужно перевязать ухо, — сказала она Уэнтуорту, входя в кабинет.

—  Врачи у нас есть, — ответил Уэнтуорт. — Он не позволяет им прикоснуться к нему.

—  Кровь уже не течет, — заверил ее Тим.

—  Потому что она свернулась. Но рану все равно нужно обработать. Господи, Тим.

—  Уже и не больно, — попытался успокоить он ее, хотя ухо и болело. — Я принял две таблетки аспирина.

Его мать и Пита держали в семейной гостиной.

Вроде бы кто-то собирался взять у них показания.