Игра в отрезанный палец - Андрей Курков

Уставился сквозь стекло на площадь.

«И чего здесь так много аптек? — подумал, пригубив крепкого кофе. — Может, люди здесь чаще болеют? Или наоборот, живут дольше и поэтому им в старости требуется много таблеток и витаминов?»

Как-то сами собой мысли потекли в этом направлении и от аптек перескочили к самому городку, маленькому и скучному, в котором, казалось, делать было совершенно нечего. Разве что только болеть и лечиться.

Мимо прошла старушка с тележкой для покупок, наполненной одинаковыми пакетами с красной надписью «Норма». Лицо ее показалось Нику знакомым.

Собственно, он здесь и видел только одну старушку.

Она вдруг вернулась и помахала Нику рукой, тоже узнав его. Зашла в кафе, оставив тележку с покупками на улице у двери.

— Доброе утро, молодой человек, — сказала, улыбаясь. — Как ваша черепаха?

— Хорошо, — ответил Ник по-немецки.

— Вы же недавно у нас живете? Вам нравится здесь?

— Да, красивый город…

— Вы приходите ко мне на обед сегодня, я суп из капусты сварю. Придете?

Скучно, знаете, одной. Сын редко приезжает…

Ник кивнул.

— Квартира три, приходите в полпервого.

Ник проводил ее взглядом, глотнул кофе и закусил белой конфетной мышкой. В принципе, приглашение старушки пришлось как нельзя кстати. Еще один повод не сидеть у себя в квартире, к тому же и пообедает.

Время ускорило свой бег. После кафе Ник прогулялся до почты, но не доходя до ее желтой вывески, свернул на узкую улочку, убегавшую направо. Вышел к церкви, во дворе которой находилось маленькое старое кладбище — два-три десятка могил. Побродил среди могил. Удивился, увидев несколько горящих лампадок.

Там же на кладбище вспомнил о старушке, пригласившей его на обед. Подумал, что нехорошо идти с пустыми руками. Надо бы что-то ей купить. Цветы? Нет, это казалось не совсем уместным.

По дороге назад купил в супермаркете маленький тортик в пластиковой упаковке.

— У вас так долго звонил телефон, — сказала ему старушка, поздоровавшись.

— Тут очень тонкие стены. Сейчас строят совсем не так, как перед войной…

Квартира у старушки была точно такая же, как и у них. Только ее квартиру можно было назвать меблированной. Здесь была и кровать с двумя подушками, и шкаф, и буфет. Вся мебель претендовала на звание антикварной. Видно, старушка переехала сюда из своего старого дома.

— Вы знаете, иногда я слышу каждый ваш шаг, — продолжила она, показывая взглядом на потолок. — А когда у вас звонит телефон, а я — в ванной, то мне кажется, что это мой телефон звонит. Но мне так редко звонят. Только врач и сын. Была еще подружка, тут недалеко жила, но умерла в июне. Она была старше меня, а мне ведь уже восемьдесят три!

Ник слушал ее невнимательно. Уже второе упоминание о телефонном звонке в их квартире заставило его занервничать.

— Меня зовут фрау Гуг. А вас?

— Николае, Николае Ценн.

— Вы ведь фольксдойче, да?

— Да. — Ник кивнул.

— А откуда переехали?

— С Волги.

— Ну садитесь к столу, я сейчас супчика налью!

Присев за стол. Ник потрогал пальцами белую кружевную скатерть.

Показалось, что такая же была когда-то на столе у его бабушки в Житомире.

Суп действительно был капустным. В нем кроме капусты и картошки ничего не было. Разговор шел как бы ни о чем, но старушка все время задавала вопросы, и Нику приходилось придумывать ответы. Врать было неудобно, но получалось все так естественно, словно он сам верил в то, что рассказывал.

После супа фрау Гуг, не предложив второго, сразу поставила на плиту чайник, а на стол — чашки и блюдца. Потом вытащила из упаковки принесенный Ником тортик и положила его на фарфоровую досточку.

Неожиданно раздался телефонный звонок, и Ник оглянулся по сторонам в поисках телефона.

— Идите, идите! Это у вас звонят! — затараторила фрау Гуг. — Идите, а я пока чай заварю.

Нехотя Ник поднялся из-за стола. Фрау Гуг услужливо открыла ему двери.

Специально медленно открывал ключом свою дверь, надеясь, что телефон замолчит.

Но он звонил.

— Что это вы так долго идете? В туалете были? — спросил знакомый голос.

— Нет, меня не было в квартире.

— Это я уже понял. Слушайте внимательно. Сегодня три раза позвоните из квартиры по телефону 546-33, только сначала наберете код 0454. Оставите на автоответчике сообщение: «Послезавтра мы приедем задать вам несколько вопросов». Запомнили? Можете записать, и код запишите!.. Записали? Значит, позвоните сейчас, потом в шесть вечера и в десять. Завтра сделаете то же самое, только сообщите, что приедете не послезавтра, а уже завтра. Пусть разогревается. Завтра можете раз пять позвонить, начиная с утра.

— А что, если он сам возьмет трубку и захочет говорить? — спросил Ник.

— Тогда скажете, что ему сейчас перезвонят и наберете мой номер. Очень легкий — сорок восемь ноль четыре. Просто позвоните мне и скажете, что он сам снял трубку. Ясно?

— Да.

— Я вам перезвоню завтра вечером. До свидания.

Напряжение слегка отпустило Ника. То, что в ближайшие два дня никуда ехать не надо было, сразу сняло проблему. Правда, сняло только нынешнюю проблему, а сколько их еще возникнет из-за Сахно — предсказать было трудно.

Чихнула черепаха, и Ник автоматически оглянулся, нашел ее взглядом в ее любимом месте под холодным радиатором.

Вернулся на первый этаж к фрау Гут.

— А семья у вас есть? — спросила она.

— Да, жена и сын. — ответил Ник.

— Они еще там? Ник кивнул.

— Вам сначала, конечно, надо работу найти, квартиру побольше. Эти квартиры, — она окинула взглядом свое жилище, — строились для одиноких пожилых людей, а нащя молодых. Кстати, я здесь встречала еще одного приятного человека с Волги, он уже здесь больше года. Его фамилия Людтке, вам было бы интересно с ним познакомиться, все-таки не так одиноко иногда будет. Сейчас, я посмотрю, какой у него телефон…

Она поднялась и взяла с тумбочки толстый телефонный справочник. Стала листать, потом надела очки и стала водить пальцем вдоль столбцов фамилий.

— Странно, может я что-то перепутала, — прошептала озадаченно. — А может, его еще не вставили в справочник?! Я его часто вижу в городе. Если встречу, спрошу его телефон и вам передам…

Выпив чаю и съев кусочек тортика, Ник поблагодарил фрау Гуг за обед и вернулся к себе. Теперь можно было не бояться телефонных звонков. Наоборот, надо было звонить, что он в первую очередь и сделал. Набрал номер в Трире и, прослушав механический голос автоответчика, оставил сообщение, которое должно было отозваться в нервах господина Вайнберга, если, конечно, он был человеком нервным.

В Киеве за те несколько дней, которые Виктор провел в Англии, началась настоящая осень. Город покраснел и пожелтел. Опавшие листья уже хрустели под ногами. Люди одевались теплее. Холодный ветер, не обращавший внимания на все еще светившее солнце, предвещал скорую зиму.

Уже по дороге в Киев, в машине на Бориспольском шоссе в кармане пиджака зазвонил мобильный телефон.

— С возвращеньицем, — раздался знакомый голос Георгия-Ты не один?

Виктор бросил взгляд на стажера Занозина, пригнавшего его красную «мазду» в аэропорт и теперь сидевшего рядом на переднем пассажирским сиденье.

— Нет, — ответил Виктор.

— Домой едешь?

— Да.

— Минут через сорок позвоню!

Спрятав мобильный в карман, Виктор еще раз обернулся к Мише Занозину.

— Что тут нового?

— По нашему делу почти ничего, но зато начался отстрел будущих кандитов в депутаты. Двух убили в Киеве, одного в Симферополе и одного в Днепропетровске.

И все за одну неделю.

— Ну это действительно не наше дело, — кивнул Виктор.

— Как сказать. Было совещание в УВД. Генерал Воронько предупредил, что нам предстоит заниматься обеспечением безопасности некоторых кандидатов, тех, которых поддерживает МВД…

— Кому это нам? — спросил Виктор.

— Райотделу.

Подъехав к своей высотке, Виктор взял с заднего сиденья дорожную сумку и посмотрел задумчиво на Занозина.

— Знаешь что, езжай на машине в райотдел, а я своим ходом подъеду! Стажер кивнул.

— Скажи Крысе, что часика через два буду, — попросил Виктор.

«Мазда» медленно покатила по волнистой и извилистой «дороге жизни», а Виктор зашел в парадное.

Дома было чисто и светло, словно уборку провели специально к его приезду.

Ира встретила его радостно. Поцеловала.

— Давай умывайся и на кухню! — ласково скомандовала она.

— А где Яночка? — спросил Виктор.

— Только что заснула.

Они сидели вдвоем за кухонным столом и с аппетитом уминали домашние пельмени. Виктор уже отошел от ощущения дороги. Заоконное солнце передавало ему свою бодрость и вместе с бодростью возникло в нем чувство удачи, уже пойманной за хвост и почти ручной. Во внутреннем кармане пиджака лежал конверт с фотографиями, которые могли наверняка вывести его на людей, способных своими признаниями довести дело Броницкого до конца. Теперь у него были козыри, которых не было даже у Георгия.