Воитель - Маргарет Мэллори

Но что же тогда Мойра имела в виду, говоря, что он ее не знает? Дункан понимал любое настроение, любое выражение, отражавшиеся у нее на лице, знал, как у нее изменяется дыхание от его прикосновений.

Тем не менее он был вынужден признать, что существует одна вещь, которую он прежде не понимал. Слепое упрямство Мойры идти пешком ночью и одной проникнуть в логово предводителя Маклауда, чтобы забрать Рагнелла, казалось ему полнейшей глупостью. Но в тот момент, когда Дункан увидел своего сына, он понял, почему Мойра так поступила. Хотя он знал, что Рагнелл находится под защитой предводителя Маклауда, чье слово – закон для клана, Дункан был согласен с Мойрой – надо привезти сына домой.

Рагнелл – это еще одна причина, почему Дункан был рад, что в этот вечер поплывет к замку Троттерниш.

Увидев на вершине холма направляющегося к ним всадника, Дункан выхватил меч, но потом узнал одного из своих людей.

– Похоже, что-то случилось, – сказал Коннор и поднял руку, делая охранникам знак остановиться.

Подъехав к ним быстрым галопом, всадник резко осадил лошадь, заставив ее встать на дыбы.

– К Данскейту приближаются боевые галеры! – прокричал он.

Дункан сжал каблуками бока лошади, натянул поводья и сломя голову понесся к Данскейту. Две мили до замка предводителя показались Дункану пятьюдесятью, но наконец он преодолел последний холм, и перед ним открылся знакомый вид Данскейта, который стоял на скале, возвышавшейся среди нескольких миль ровного побережья.

Но на этот раз у самого берега маячил отряд боевых галер, угрожая Данскейту и всем его обитателям, включая Мойру и Элизу.

– Этот визит, несомненно, связан со смертью Маккуиллана, – прокричал Коннор, поравнявшись с лошадью Дункана.

Они оба, конечно, сразу же определили, что суда принадлежат могущественным Макдоналдам из Данивейга и Гленса, союзникам менее могущественных Маккуилланов. Прежде, до мятежа, эти две ветви Макдоналдов тоже были союзниками.

– Они еще не атаковали, – продолжал Коннор, – так что, возможно, согласятся вступить в переговоры. Почему бы нет?

– Стоит воспользоваться этим шансом, – прокричал в ответ Дункан.

– Я приглашу предводителя как своего гостя.

Шотландские обычаи гостеприимства были святыней, и, если предводитель примет предложение Коннора, боевые действия не начнутся. Разумеется, отсрочка действовала только на время, пока гости не отбыли.

– Проклятие, что это делает моя сестра? – воскликнул Коннор.

Дункан мгновенно перевел взгляд с боевой галеры к замку и увидел фигуру, идущую по мосту от замка. Боже милостивый, это же Мойра!

Первой обязанностью Дункана было защищать своего предводителя, но он должен был остановить Мойру.

– Отошли ее обратно в замок! – крикнул ему Коннор. – Если они увидят ее, то попытаются схватить!

Развернув лошадь к замку, Дункан верхом помчался по высокой траве. Мойра вытаращила глаза, когда увидела его рядом, а Дункан, наклонившись, обхватил ее за талию, поднял на лошадь впереди себя и поскакал дальше через мост к замку.

– Ты что, пыталась помочь им схватить тебя? – заорал он, спешившись вместе с Мойрой и тряся ее за плечи.

– Я его знаю и просто хотела поговорить с ним, – простодушно ответила Мойра.

Дункан отпустил череду проклятий, от которых и дьявол покраснел бы.

– Ты подвергаешь опасности и себя, и всех остальных. Иди в дом – немедленно! Без разговоров!

Глава 31

Мойра прижалась лицом к смотровой щели, обеспечивавшей хороший обзор «высокого стола».

– Я много раз пользовалась этой щелью по просьбе отца, – шепнула она Элизе, присевшей на корточки рядом с ней. В отличие от Дункана и Коннора ее отец ценил ее помощь в беседе с «неудобными» гостями.

А сейчас было похоже, что и Коннор отчаянно нуждается в ее помощи. Ее брат и его гость держались с холодной вежливостью, но их взгляды напоминали кинжалы. Высоким золотоволосым гостем был не предводитель клана, как предположила Мойра, увидев стоявшего в лодке мужчину, а его старший сын Джеймс.

– Тебе придется выслушать рассказ начальника моей охраны о том, что произошло в ту ночь в замке Маккуиллана, – сказал Коннор, оставаясь твердым как гранит.

Мойре было досадно, что, меняя одежду, она пропустила версию Дункана о тех событиях.

– Я не знаю твоего начальника, – таким же каменным тоном отозвался Джеймс. – Я должен услышать рассказ только от твоей сестры.

– Я ручаюсь за слова своего начальника охраны, – заявил Коннор, повышая голос. – И я не позволю тебе своими расспросами мучить мою сестру. Она достаточно страдала.

О, ей не нужно, чтобы Коннор оберегал ее от ответов на вопросы Джеймса, так же как не нужно, чтобы Дункан защищал ее репутацию от сплетен.

Где были они оба, когда она действительно нуждалась в их защите?

Дункан с такой силой сжимал зубы, что у него в конце концов заболела челюсть. Он жалел, что нерушимые правила гостеприимства не позволяют ему вызвать этого чересчур красивого Джеймса с его усыпанной драгоценными камнями брошью на поединок и решить дело с помощью мечей.

Зал внезапно затих, и Дункан повернулся, чтобы узнать, кто привлек всеобщее внимание, немного побаиваясь снова увидеть старую Тирлаг, которая стоит на пороге, причитая и размахивая руками.

Но вместо нее в зал вошла Мойра, подобная сказочной королеве, в серебристой накидке с капюшоном, закрывавшей ее с головы до пят, и с вышагивавшим рядом с ней волкодавом. В развевающейся позади нее накидке она пересекла зал и остановилась в центре перед столом.

– Тысяча наилучших пожеланий тебе, Джеймс, сын Александра, владелец Данивейга и Гленса и праправнук Джона, первого Правителя Островов, – произнесла Мойра официальное приветствие. – Для нас честь и удовольствие снова видеть тебя. Мы очень давно не встречались.

Вскочив на ноги, Джеймс пошел вокруг стола, и Дункан, положив руку на рукоятку кинжала, уже привстал, но Коннор взглядом остановил его.

– Здесь, у меня в зале, Джеймс ничего ей не сделает, – тихо сказал Коннор, стальной хваткой сжав локоть Дункана. – Мойра сделала свой выбор, так что давай посмотрим, чем это кончится. Женщины бывают умнее нас.

Дункан заскрипел зубами, когда Джеймс, подойдя к Мойре, поцеловал ей руку, как придворный.

– Я надеялся снова встретиться с тобой не при таких обстоятельствах. Меня привела сюда поговорить с тобой прискорбная, несомненно, смерть твоего мужа, – заговорил Джеймс, не выпуская ее руку. – Я вижу, ты привезла волкодава, которого я подарил твоему сыну.