Клинки Керитона 1 часть (СИ) - Андрей Голышков

К тому моменту Тэйд окончательно пришёл в себя. Он закатал левый рукав рубахи и продемонстрировал Саиме внутреннюю сторону руки: то место, где обычно наносились клановые и подобные им знаки. На предплечье, в ямочке у локтевого сгиба, красовалось зелёное с чёрным тиу -- руна Уино -- знак Благодати Сароса.

-- Что это? Тэйд? Я не знаю, кто носит такие. Только не говори мне, что ты стал одним из санхи. Да нет, не может быть, это же не их тиу. Они клеймят себя тревершием в двух кольцах: Святость, Лайс и Сарос -- их символы.

-- Это руну подарила мне Элон. И ты ошибаешься: некоторые из санхи носят этот знак, наравне с теми, что описал ты. Но я не один из них. Эта руна не символ принадлежности жрецам Ткавела или жрицам Сэволии. Это знак экриал, Саима.

-- Я понял, Тэйд. Погоди, санхи же в корне отвергают любые магические проявления.

-- Да, но далеко не все.

-- Как это? Это одна из основ их культа.

-- Не знаю всех тонкостей... Жизнь полна загадок, приятель. Полагаю, что эти противоположности уживаются в них так же, как задекларированная абсолютная духовность Текантула с армией кнуров по всему миру и покупными бир-анамами.

-- Согласен -- такая аналогия вполне уместна, и хоть как-то объясняет сей феномен.

-- Элон -- санхи, но она не имеет никакого отношения к тем оголтелым крикунам из Гевера. Она не такая. Элон и подобные ей изучают проявления стихийно возникающей магии. Они не просто исследователи, они помогают таким, как я, выжить. Ты помнишь, я сказал, что Элон обучила меня некоторым заклятиям? Так знай, сколько я ни просил её, она не дала мне ни одного такого... нет, скажу не так -- ни одного, которое я мог бы применить не к себе. Так понятно? Забавно, объясняя тебе некоторые вещи, казалось бы, закрепившиеся в моей голове как прописные истины, я и для себя их в новом свете открываю.

-- А она, часом, не из верночей?

-- Что? Сам ты верноч!

-- Ну, хорошо, в конце концов, это -- твоя жизнь, и ты волен делать с нею всё, что ты хочешь. Я верю тебе. И если всё обстоит так, как ты рассказал, мне остаётся только порадоваться за тебя. -- Саима продолжал собирать разбросанные по комнате вещи. Сейчас он, наконец, добрался до сундука и копошился в ворохе нижнего белья. -- Хотелось бы узнать, что это за бумаженции у тебя похитили, что ты так по ним сокрушаешься? А ещё интересно, что случилось с Элон и почему ты говоришь о ней в прошедшем времени?

-- С Элон, хвала Великим, ничего не случилось, во всяком случае я надеюсь на это. Просто в один прекрасный момент она исчезла из моей жизни, оставив лишь коротенькую записочку, в коей сообщала, что выучила меня всему, что мне должно знать, и считает свою миссию законченной, а посему уезжает в Сабутор, где её ждут неотложные дела. А бумаги...

-- Погоди, что -- оставила записку, и всё?

-- Ну да, -- Тэйд снова сел.

-- Ох уж эти мне санхи, -- возмутился Саима, в сердцах отбрасывая разорванную рубаху в кучу такого же попорченного тряпья. Он подошёл и подлил вина, протянул кружку Тэйду, а затем длинный без ногтя палец онталара уставился ему в грудь: -- Скажи, ты что, реально научился колдовать?

-- Вроде того.

-- Так вроде, или того?!

-- Совсем немного...

-- Ну, ты даёшь! И молчал ведь, гадёныш!

Тэйд сделал большой глоток, утёр рукавом губы: "Хорошее вино. Мне нравится".

Он протянул к Саиме руку с пустой кружкой:

-- Плесни-ка ещё. Могу я надеяться, что этот разговор останется между нами?

Саима наполнил кружку, улыбнулся и заговорчески скосил глаза на Вира, как бы говоря: "Я, мол, могила, брат, а этот вот продаст тебя не за понюшку табака".

Тэйд, немного расслабившись, принял игру и мимически же ответил: "Не вопрос, эту блохастую задницу я возьму на себя".

Хорошо, что пееро был настолько занят гигиеническими процедурами, что не обратил внимания ни на подозрительные взгляды у себя за спиной, ни на зависшие в воздухе, пусть и незлобивые, колкости. А то непременно бы включился в невербальную перепалку.

-- А что касаемо бумаг... -- спустился на землю Тэйд. -- Это были мои личные записи. Можно назвать их дневником, но больше практического значения. Мои наблюдения, памятки, отметки и расчёты, динамика и даты предполагаемых Всплесков. Их зависимость от расположения Оллата и обоих светил. Некоторые, особо сложные заклятия, помогавшие в самые трудные периоды жизни. В общем, всё то, -- он вздохнул горестно, -- без чего моя жизнь скоро превратится в пекло Нижних Земель. Но больше я расстроился не из-за них, Саима. Элон давала мне лекарство. Нет-нет, -- он вскинул руки в предупредительном жесте и сделал это вовремя -- онталар расправил плечи, его лицо вмиг сделалось пунцовым. -- Нет, Саима, не подумай ничего такого, -- он улыбнулся так искренне, что вряд ли у друга могли остаться какие-либо подозрения, -- несколько маленьких скляночек, на четверть глотка каждая. "Сыворотка последней надежды" -- так я её называл. Я пил её в самых крайних случаях, когда ничто уже не могло помочь -- ни боль, ни заклятия. Поверь, я досконально изучил это состояние. У меня оставалась последняя порция, и я хранил её уже больше полугода. Обходился без неё, даже когда мне было крайне плохо. Это стало ещё одной ступенькой в моём самопознании. Но я всегда знал, что сыворотка у меня есть и, если что, смогу прибегнуть к её помощи. Хотя, сознаться, надеялся, что никогда не использую последнюю склянку. И вот теперь...

-- ...у тебя нет ни записей, ни сыворотки, -- Саима сел и забарабанил по коленям, длиннющими и, благодаря отсутствию ногтей, походящими на щупальца осьминога пальцами.

-- Именно так, -- ответил Тэйд, ловя себя на мысли, что не было бы у Саимы ещё одного пальца, их у него стало бы восемь, и тогда его сходство с осьминогом приобрело прямо-таки мистическое значение.

-- И кому всё это было нужно?

-- А я знаю? Может тому, кто нас из Двух Пней выкурил?

-- Огарок свечи где, кстати?

-- У тебя.

-- Здесь он был. Я что, по-твоему, его с собой везде таскаю.

Тэйд пожал плечами, махнул рукой: ищи, мол, удачи.

-- Ясно.

-- Видишь как всё не просто.

-- Я всё понял, друг. Мне надо немного времени, чтобы осмыслить тобой сказанное.

Вайру -- тёмный напиток (средней крепости) с характерным винным привкусом, сильным ароматом солода и насыщенным вкусом, в котором одновременно присутствуют и сладость, и горечь.

Гольфу -- сорт табака.

Эквес -- дворянский титул, один из низших в сословной иерархии Зарокийской Империи. Первый в линейке передающихся по наследству.

Кри -- украшение, зажим, цилиндр, заколка, утяжелитель для волос, кос и хвостов. В некоторых частях Ганиса (пример -- Зарокийская Империя) является внешним символом сословной принадлежности, особым украшением, знаком различия и служит символом власти.