Без ума от виконта - Салли Маккензи

— Уф!

Он дернулся и оттолкнул рукой ее колено, которое въехало ему между ног… даже чуть повыше… толкнуло в очень чувствительное местечко.

— Простите…

Джейн хотела было приподняться, однако Моттон обхватил ее одной рукой и притянул к себе.

— Тише, пожалуйста, как можно тише. — Он привстал, чтобы своим телом загораживать ее от двери, во всяком случае, так подумалось Джейн, а она даже руку свою не могла увидеть в такой темноте. — Все хорошо. Вы не сделали мне больно.

Должно быть, он говорил правду, а может, просто обладал сверхчеловеческой выдержкой.

Джейн никогда не забывала случая, когда во время игры в крикет неудачно брошенный ею шар угодил Стивену в промежность. Тот повалился на землю, извиваясь, словно в агонии, не в состоянии выговорить хоть слово, но в глазах его она прочитала, что, когда он придет в себя, ей лучше оставаться вне пределов видимости.

— О, я рада. Мне правда очень жаль, что так вышло.

— Бросьте думать об этом.

— Вам правда не больно?

— Я чувствую себя отлично.

Джейн кивнула и постаралась выровнять дыхание.

— Как вы думаете, они слышали, как я обо что-то споткнулась?

И тут он рассмеялся — непритворно, от души!

— Поскольку они не глухие, то, само собой, слышали.

— Ох, это ужасно!

— Ш-ш-ш…

Он взял голову Джейн в ладони и прижал к своей груди. Как он мог оставаться таким спокойным? Сердце у него билось размеренно и не частило, словно он сидел в гостиной, в то время как сердце Джейн было едва ли не готово выскочить из груди. Просто удивительно, если люди в галерее не слышат его ударов.

О Господи, что будет, если они откроют дверь и обнаружат ее присутствие? Как она сможет объяснить, почему распростерлась на полу в клозете да еще, можно сказать, в объятиях лорда Моттона?

Дверная ручка задребезжала. Ох, черт побери, черт побери, черт побери! Джейн прикусила губу, чтобы не вскрикнуть. Она должна оставаться немой, словно статуя…

Дверь отворилась.

— Клянусь, я что-то слышала, Альберт.

Джейн вздернула голову.

— Это же…

Лорд Моттон не дал ей договорить, зажав рот своими губами, и желание Джейн говорить, или о чем-то думать, или волноваться по поводу того, что ее мать стоит в нескольких футах от нее, улетучилось, как не бывало.

Глава 12

— Наверное, это была крыса.

То прозвучал голос Боллингбрука. Моттон насторожил одно ухо, но губы его были все еще прижаты к губам Джейн. Поцелуи явно служили наилучшим способом призвать ее к молчанию. Ох, только бы она не застонала. Он должен предотвратить это. Эдмунд отнюдь не желал, чтобы мистрис Паркер-Рот обнаружила его и Джейн в столь недвусмысленном положении.

— Крыса?! У вас тут водятся крысы?

— Это же Лондон, Сесилия. Крысы тут есть, это неизбежно.

Послышался громкий скрежет, потом сердитое:

— Проклятая лестница!

— Погодите-ка, я вижу, вы что-то нашли. — Голос матери Джейн прозвучал так, будто она за чем-то наклонилась. — Да что же это такое?

— Похоже на детородный орган мамонта, верно? — Мистер Боллингбрук хихикнул. — Я знаю, что вы уже видели один такой, потому-то вы здесь, да? Чтобы замаскировать на портрете Джона его…

— Да, да, — перебила его мистрис Паркер-Рот, — но тут совсем другое. Просто не бывает такого, чтобы отделенный от тела пенис валялся на полу в клозете.

— Вероятно, он отвалился у Пана. Скорее всего это и произвело шум, который мы с вами услышали.

— У Пана?

— У одного из этих непристойных божков, которых лепил Кларенс. Вы ведь помните, как он делал все эти статуэтки?

— Конечно, помню. Клеопатра тогда была уверена, что он сошел с ума.

— Он всучил мне одного, а я, как только за Джоном закрылась входная дверь, отправил эту фигуру в клозет. Дайте-ка это мне.

Боллингбрук, видимо, швырнул злополучный обломок в дальний угол клозета: что-то ударило Моттона в плечо. Он вздрогнул от боли: чертова штуковина была очень твердой, чего доброго, на плече появится синяк. Слава Богу, что удар пришелся не по голове.

Снова послышались скрежет и недовольное бормотание.

— Не хотите ли вы, чтобы я помогла вам управиться с этим, Альберт?

— Я сам управлюсь с лестницей. У вас есть простыня?

— Да, конечно. И кусок проволоки. Совсем просто протянуть проволоку по верхнему краю рамы, повесить на нее простыню и таким образом закрыть картину. Дома я все время так и делаю.

Снова скрежет и воркотня. Моттон прервал поцелуй. Стало достаточно светло, чтобы он мог увидеть лицо Джейн.

— Ш-ш-ш, — прошептал он. — Они оставили дверь открытой.

Джейн кивнула, и он повернул голову, чтобы посмотреть через плечо. Хорошо. Они спрятались удачно.

— Я постаралась приехать сюда как можно скорей, едва узнала, что Джейн направляется в галерею, — говорила тем временем мистрис Паркер-Рот. — Но я потратила ужасно много времени, пока поймала наемную карету. Я надеялась, что встречусь с ними в какой-нибудь другой комнате. Вы уверены, что Джейн и лорд Моттон еще не видели картину?

— Не имею об этом ни малейшего представления. Я же не бегал за ними, словно какая-нибудь приблудная собачонка.

— Но где же они?

— Я не знаю. Может быть, они уже ушли.

Голос Боллингбрука доносился словно откуда-то сверху. Должно быть, он уже поднялся на лестницу.

— Я велела Джейн сказать вам, чтобы вы закрыли эту комнату.

— А она мне об этом не говорила. Подойдите сюда и передайте мне простыню.

Моттон услышал шелест материи и какое-то невнятное ворчание, а затем слова Боллингбрука:

— Ну вот, все в порядке. Теперь надо убрать отсюда лестницу. Я не собираюсь рисковать собственной головой. Какого дьявола вы решили изображать все в натуральную величину?

Мистрис Паркер-Рот пропустила эти замечания мимо ушей и только сказала:

— Я надеюсь, что Джейн сюда не заходила.

Боллингбрук только хмыкнул в ответ на это, а затем спросил:

— Сколько времени вы предлагаете мне оставлять картину занавешенной?

— Будет безопаснее, если она повисит так до нашего отъезда в Прайори.

— Так вы хотите, чтобы я прятал картину до окончания сезона? Тогда какого дьявола ей вообще занимать место на стене? Искусство требует, чтобы им любовались, Сесилия.

— Да, но…

— Понятно… Ну что ж, я этим воспользуюсь, чтобы зарабатывать денежки. С каждого пенни за то, чтобы взглянуть одним глазком, идет? Джон найдет это весьма забавным.

— О, я понимаю, что ситуация сложилась абсурдная, но откуда мне было знать, что у Джейн вдруг появится интерес к искусству?