Случайная встреча - Виктория Холт

— А разве мир когда-нибудь был справедлив к женщинам?

— Похоже, у тебя жизнь сложилась весьма удачно!

— Так же она сложится и у тебя, любимая! — ответила мать.

— Возможно, — сказала я, думая о Питере.

Пришел январь, задули холодные юго-восточные ветры. Настала настоящая зима. Деревья раскидывали голые ветви, рисуя на фоне серого неба узоры из кружев. Пожалуй, они были так же красивы, как и весной. Все гадали — выпадет ли снег. Петтигрю уехали.

— Я рад избавиться от них, — проворчал отец. — Пусть уж Джонатан доставляет неприятности в их собственном гнезде и оставит в покое мое!

Питер ненадолго отправился в Лондон. Он пока не собирался оставлять Эндерби, хотя поиски подходящих земель пока не дали никакого результата.

Эдвард Баррингтон вновь вернулся в Ноттингем, а миссис Баррингтон подхватила простуду, и ей пришлось лечь в постель.

— Тебе следовало бы навестить ее, — сказала мать. — Она очень любит тебя.

Я отправилась в гости и уселась возле кровати в уютной комнате, где топился камин.

— Так мило с вашей стороны навестить меня, Джессика! Вы очень порадовали меня!

— Где же вы простудились?

— Думаю, просто по рассеянности: я совсем перестала следить за собой. Мне не по себе оттого, что Эдвард находится в гуще событий, в Ноттингеме!

— Луддиты в самом деле становятся опасными, — согласилась я.

— Беспорядки приобретают размах. Тем не менее Эдвард говорит, что если не устанавливать новые машины, мы не сможем конкурировать с иностранцами. А если производство перестанет быть доходным, люди все равно потеряют работу! Просто какой-то тупик!

— Конечно же, но люди этого не понимают!

— Луддиты недальновидны! Я рада, что отец Эдварда уже почти отошел от дел. Как бы мне хотелось, чтобы и Эдвард отсиделся здесь, пока все успокоится!

— Но это же его дело! Он чувствует, что обязан быть там.

— Это так, но все же это беспокоит меня…

— Это беспокоит нас всех. Она взяла меня за руку:

— Я хотела бы… он такой хороший молодой человек!

— Да, — согласилась я, — это, действительно, так.

— Вряд ли найдется много таких, как он: на него всегда можно положиться! Как бы мне хотелось видеть, что он уже устроил свою жизнь!

В комнату вошла Клер Карсон.

— Я зашла узнать, не нужно ли подбросить угля в камин?

— Пока все в порядке. Спасибо тебе, дорогая! Я рассказывала Джессике об этих ужасных беспорядках.

— Вам не следует расстраиваться, — произнесла Клер. — Эдвард со всем справится!

— Да, я понимаю, но очень уж неприятно думать об этом! Как бы мне хотелось…

— Это не продлится долго, — сказала я. — Я слышала, что применяют все более суровые меры наказания к тем, кто организует беспорядки.

— Это может лишь взбудоражить народ! — воскликнула миссис Баррингтон. — Клер, не будешь ли так любезна сходить и попросить, чтобы нам принесли чаю?

Клер вышла, оставив нас наедине.

— По-моему, камин слишком разгорелся, — заметила я. — Может быть, установить экран?

В ответ миссис Баррингтон вздохнула. Ей хотелось продолжить разговор о браке, но она поняла, что именно этой темы я хочу избежать.

Вскоре принесли чай. Клер решила составить нам компанию, и началась обычная болтовня — о рождественских праздниках, погоде и о перспективах на этот год.

Возвращаясь домой, я встретила Амарилис с Питером и очень удивилась: я не знала, что он вернулся.

— Я прибыл лишь сегодня утром, — пояснил он. — Потом я заглянул в Эверсли и узнал, что вас нет дома. Мы с Амарилис решили прокатиться верхом.

— Мы как раз возвращаемся, — Амарилис. Домой мы вернулись все вместе.

В течение последующих дней я заметила, что Питер изменился. Казалось, что-то гнетет его, и мы не встречались с ним наедине. Я решила, что, пока он находился в Лондоне, случилось нечто важное: не получил ли он предложение, из-за которого его перестало интересовать имение поблизости от нас.

Через три дня после возвращения из Лондона он пригласил нас пообедать в Эндерби. Воспоминания об этом вечере надолго остались в моей памяти. Мне кажется, еще ни разу в жизни я не была так потрясена.

Почти весь день Амарилис отсутствовала. Она вернулась в Эверсли лишь переодеться для обеда, и мы все вместе выехали в экипаже.

Питер тепло приветствовал нас, заявив, что очень рад, что вернулся. Вскоре мы уже сидели за столом. Он рассказывал о своем посещении Лондона, вновь повторяя, что рад возвращению. Все, в общем-то, шло, как обычно, а потом грянул гром.

Питер сказал:

— Я полагаю, настало время раскрыть вам тайну! Я искренне надеюсь, что вы разделите нашу радость. Мы собираемся пожениться!

Я уставилась на него. Он не делал мне предложения! Я не могла поверить в реальность происходящего, должно быть, это мне снилось.

Питер улыбнулся Амарилис, которая раскраснелась и выглядела еще прелестнее, чем обычно.

— Да, Амарилис согласилась стать моей женой! — Он посмотрел на Дэвида и Клодину. — Я благодарю родителей Амарилис за согласие принять меня в семью в качестве зятя и надеюсь, что мы получим благословение остальных членов семьи.

— Ну и сюрприз, Амарилис! — воскликнула мать. По ее мнению, Питер интересовался мной.

— Как только мы увидели друг друга, мы поняли… — продолжал Питер.

Потом, казалось, заговорили все разом, кто-то произносил какие-то тосты. Я чувствовала, что двигаюсь, как механическая кукла. В горле я ощущала тугой комок, в голове билась одна-единственная мысль — никто ничего не должен заметить!

Я не могла поверить в то, что произошло. Я была не уверена в своих чувствах, в общем-то, я не была влюблена в Питера… Мне нравилось его внимание, и казалось, что он всерьез рассматривает наше совместное будущее… Я была слишком потрясена, ошеломлена, чтобы мыслить ясно!

Амарилис счастливо улыбалась. Сейчас она была настоящей красавицей. Вместе с остальными я подняла свой бокал. Я заметила, что Клодина избегает смотреть на меня: она меня просто жалела… Нет, это было невыносимо!

Выдала ли я свои чувства? Мне нужно было что-то произнести, я была обязана вести себя нормально. Знал ли Питер? Предполагал ли он? Амарилис не знала: если бы знала, она не была бы сейчас так счастлива.

Я услышала, как произношу:

— Как жаль, что вы поторопились: мы с Эдвардом тоже собирались объявить о нашей помолвке после того, как он вернется в Грассленд!

Молчание, потом восторженные восклицания. Именно этого и хотели мои родители! Они всегда хотели, чтобы я вышла замуж за Эдварда Баррингтона.

— Это радостная новость! — восторженно воскликнула мать, а отец сказал: