Ты мое Солнце - Екатерина Сергеевна «Лис»

Он видит глубокие морщинки на лице девушки, замечает, как она прикусывает уголки губ в раздумьях, и это все ему не нравится.

— Закрой свой рот, — не сдерживается мужчина, вскакивает с кресла и делает несколько шагов по направлению к растерянной девушке. Его телохранитель также продвигается в сторону Ани.

Олег моментально реагирует. Закрывает Аню собой и выставляет одну руку вперед, удерживает Виктора, второй достает пистолет. Охранник Виктора тоже хватается за оружие. Одно мгновение — и железо готово разорваться.

— Стоп, стоп, — Олег громче, чтобы амбал услышал, — я ее забираю, и мы уходим, — он поднимает безмолвную девушку с кресла, легонько отталкивает Виктора. — Ты все ей уже сказал, довольно, — Олег убирает руку и заводит ее за спину, дальше отодвигая девушку.

— Аня, выслушай, — Виктор все правильно сделал. Аня теперь будет сомневаться, а сомнения — это червь, который испортит их отношения, и они расстанутся. Сергей будет уязвим, надломлен и наделает много ошибок, ведь, как заметил Виктор, это чудо, и правда, ему небезразлично. Но вот теперь сам Виктор хочет не упустить ее. Знает, что так будет даже больнее, когда девушка уйдет к врагу. Теперь он хочет «солнце» себе.

Аня все время молчит. Хочет домой и плакать. Олег поворачивает ее, как куклу, прикрывает со спины и уводит в сторону дверей. Пистолет холодом обдает руку. Аня не поворачивается, выходит, оставляет позади себя сердце и горячо любимые цветы.

Глава 22.

Все выходные Аня сидит дома. Погруженная в раздумья, она тщательно избегает Сергея. Утром он уходит рано, а вечером она притворяется спящей. В тот день после разговора с Виктором она долго сидела в спальне, сославшись на плохое самочувствие. Не вышла к ужину и, проигнорировав все вопросы Сергея, легла спать.

Ей надо было подумать, и желательно, в одиночестве, потому что лишь взгляд ее мужчины мог изменить ее мысли и развеять страхи, не давая здраво мыслить. Звонки от Нади она тоже отклоняет. Олег явно рассказал ей обо всем в кафе. Болтун. И она, как хорошая подруга, старательно обрывает телефон.

Аня все вечера лежит в постели, обнимает подушку Сергея, вдыхает его аромат и плачет. Слезы текут сами собой, пропитывают пух. Глаза болят, а сердце заходится. Да и не понятно, от чего больше, от обиды, ревности или все же зародившейся любви. Когда слезы высыхают, Аня видит бледный рассвет и засыпает. Две ночи одна, Сергей так и не приходит.

Утро.

Олег: «Поговори с Сергеем. Он волнуется».

Аня: (нет ответа)

Олег: «Я должен что-то ему сказать. Скажи, что ему говорить».

Аня: «Не подставляйся. Говори правду».

Олег: «Ты уверена?»

Аня: «Да, нам все равно придется поговорить».

Олег: «ОК. И возьми трубку от Нади. Она тебя убьет».

Аня: «Потом».

Аня сидит в гостиной, рассматривает бумаги и фотографии из папки Виктора. Их утром принес курьер с пометкой «лично». Аня держит в руках затертые фото, в сотый раз рассматривает улыбку Сергея, которая не дает ей покоя. Никак не может насмотреться. Она запала ей в душу. А ведь с ней он так не улыбается. Это больно бьет по самолюбию, сводит скулы и заставляет глаза покрываться соленой влагой. А вот на женщину старается не смотреть. Что в ней такого, что заставляет его летать к ней, бросая все?

Воскресенье выдается жарким. Солнце сходит с ума и сбесившимися лучами прожигает стекла. Духоту не может побороть слабый ветерок из приоткрытого окна. Тишина и пустота квартиры соревнуется с пустотой в душе Ани. Еще вчера она злилась, сгорая от ревности, металась пойманной львицей, убеждая себя, что все ее чувства не что иное как собственничество. Ведь ревнуют от любви. Аня ее не испытывает, заставляет себя в это верить. Что в ее понимании любовь? Любовь — это сила природы. Это что-то мощнее солнца. Она согревает и дает жизнь. Любовь — это бабочки. Это видеть своего человека, чувствовать его, наслаждаться им. Жить под его защитой и защищать в ответ. Желать отдать свое сердце и не требовать ничего взамен. А она всего лишь обиженная дурочка, которая проиграла красивой богатой женщине. Одно радует, что не одна она. Аня чувствует обиду на его глаза, которые с такой любовью смотрели, на руки, которые ласкали, на слова, которыми он заставлял ее верить. Аня запуталась во всех этих чувствах, которые накрыли все разом. Теперь она рада, что не успела ответить Сергею, что не выпустила бабочек и не подарила ему свое сердце. Сейчас было бы гораздо больнее.

Олег: «Я все рассказал. Он едет. Жди».

Аня: «Я готова. Жду».

Олег: «Он зол. Не делай поспешных выводов. Позволь ему все объяснить».

Аня: (без ответа)

Аня отбрасывает фотографии на журнальный столик, откидывается на спинку дивана. Вдыхает сухой воздух. Замирает, отсчитывает время. Тишина больно бьет по ушам.

Далекие звуки города не приводят в чувство. С каждой проходящей минутой сердце готовится сорваться на скач. Каждый вздох распаляет легкие, причиняя боль.

Входная дверь громко хлопает, нарушая тишину и заставляет Аню напрячься. Приехал. Секунда, еще секунда нужна, чтобы вихрь разнес все вокруг. Аня уже чувствует его гнев и расползающийся запах, который своими флюидами начинает давить на сознание. Она слышит глухие шаги, но не смотрит, не хочет.

— Аня, — Сергей проходит к столу и встает напротив девушки.

Между ними черное стекло, заваленное бумагами и фотографиями. Сергей берет один лист, читает, отбрасывает. Берет фото, глубоко вздыхает и тоже кидает на стол. Почему его прошлое не хочет его отпускать? Почему вылезает именно сейчас, когда и так тяжело и хочется выть?

— Все не так, как сказал тебе Виктор, — начинает он.

Аня не смотрит, боится увидеть его глаза и окончательно распасться на миллион кусочков.

— Аня, — Сергей делает шаг к ней, огибая стол.

— Не подходи, — очень тихо в пустоту гостиной.

Аня несколько секунд сидит и не реагирует, а потом поднимает глаза на Сергея. Смотрит с грустью. Она не знает, почему от одного взгляда на него хочется плакать.

— Я могу тебе все объяснить.

— А ты не думаешь, что уже слишком поздно. Мне уже все рассказали и даже показали, — она указывает пальцем на хаос белых листов на столе.

Сергей совсем легко одет. Серые льняные штаны, белая футболка «поло» с расстегнутыми пуговицами, как будто он совсем не был на работе. Его образ такой светлый, но в глазах привычная сталь, скулы напряжены, а по шее растягиваются вздутые вены. Руки безвольно опущены по швам. Аня склоняет