Маятник судьбы - Денис Чекалов

Я обратился к террористу.

– Ты знаешь свирфнеблинга, который сидит за одним с тобой столом? – спросил я.

– Это глупый вопрос. – Колин заерзал на стуле. – Он не­уместен.

– Помолчите, – сказал я. – Так знаешь или нет?

– Как же не знать! – Овен постарался прорычать эти слова, хотя тонкий фальцет, которым наградил его генетический набор, мало для этого подходит. – Грязная свинья!

Это относилось к Колину.

Свинью как эпитет для Зейшельда я одобрил.

– Здесь ты прав, – согласился я. – Сперва он оставил на произвол судьбы твое движение, а затем и тебя самого выдал с потрохами.

– Мои соратники отомстят за меня, – уверенно произнес Овен, награждая Колина взглядом поверженного героя.

Я удивлюсь, если после казни Овна его приятели сделают нечто большее, чем разопьют пару банок пива.

Кажется, это называется нигилизмом, но я не уверен.

– Ты тоже можешь кое-что сделать, – сказал я. – Прямо сейчас.

– Что?

– Эта грязная свинья, – мне понравилось произносить это словосочетание, – кое-что скрывает.

Колин бросил на меня взгляд, в котором мольба смешивалась со злобой.

– Ты ведь не хочешь, чтобы ему это удалось? – осторожно спросил я.

Колин вскочил со стула.

– Послушайте, Амбрустер, – задыхаясь и проглатывая слова, заговорил он. – Это уже выходит за всякие границы. Я дал вам возможность задать арестованному один-два вопроса…

– Видишь, как он боится, – подбодрил я террориста. – Ответь, почему он так спешил взять тебя под стражу, а теперь не рад, что ты остался при этом жив?

Овен выковырял языком что-то из зуба и выплюнул на пол.

– Он знает, – сказал террорист. Колин расправил плечи.

– Выйдите вон, Амбрустер, – приказал он. Я посмотрел на Колина, и до него дошло, что он слегка забылся.

– Десять моих соратников, – начал пленник, – сейчас проходят тренировку на острове Пэл…

– Молчи! – закричал Колин, обхватывая руками стол. Овен засмеялся.

– Если я скажу сейчас, урод, – сообщил он, – то ты не придушишь меня в камере, чтобы я это не выболтал. Так вот, десять моих ребят прилетят на Золотое побережье сегодня ве­чером. Они готовы.

Колин опустился на стул и закрыл голову руками.

– Готовы к чему? – спросила Франсуаз. Я недобро улыбнулся:

– Устроить террор на побережье. Кое-кому не нравится соглашение с эльфами, я прав, Колин?

Он поднял лицо – да, этот свирфнеблинг уж точно меня ненавидел.

– Да, – глухо произнес он.

– Вот что на самом деле было в требованиях, которые ты предъявил своему другу из Эатеи? – спросил я. Он осклабился:

– Это было честно. Он обещал помощь нам. А потом солгал. А это нехорошо.

И здесь Колин размахнулся и дал арестованному пощечину.

Он ударил так сильно, что разорвал пленнику губу и выбил передние зубы.

Террорист откинул голову назад, сглатывая кровь, и засмеялся.

Колин в бешенстве смотрел на нас, вытирая кровь с руки.

– И ты знал это с самого начала, – сказал я ему. – Знал, что миллионы людей в опасности, но ты не предупредил ни полицию, ни федеральные власти. Ты поставил под угрозу целый город, потому что иначе тебе пришлось бы раскрыть, в какую грязь ты вляпался.

Нижняя челюсть Колина Зейшельда дрожала, он медленно произнес, тщательно выговаривая слова:

– Риск был сведен к минимуму, Амбрустер. База оцеплена и будет уничтожена вовремя.

Он не ударил меня только потому, что знал: тогда я сверну ему шею.

– Они собирались закладывать взрывчатку в городе, – тихо сказал я. – Брать заложников – в школах, в детских садах – там, где много детей. Ты ведь этому их учил, Колин? И теперь ты говоришь, что риск сведен к минимуму.

– Мы успеем, – ответил он. Овен смеялся.

– Не надейся, что тебе удастся очистить руки от дерьма, Колин, – сказал я. – Ты сам из него слеплен.

8

На Золотом побережье трудно найти место, поросшее такой высокой травой. Скорее подобное местечко можно обнаружить на болоте вблизи какой-нибудь гнилой деревушки гоблинов. Однако, как говорится, кто ищет… Пришлось, правда, хорошенько поискать. Трава зашуршала, принимая в себя двухместный внедорожник, выбранный нами в гараже полковника Кэрригана. Высокие стебли закачались над моей головой, скребя о крышу и проводя острыми краями по боковым стеклам.

– Здесь мы оставим машину, – сказал я, заглушая мотор. – Надеюсь, местные лягушки не отвинтят Кэрригану дворники.

Франсуаз засмеялась.

Я открыл дверцу и выбрался из кабины, раздвигая траву. Земля под ногами оказалась мокрой, и мои ботинки глубоко погрузились в грязь.

– Или внедорожник не утонет в этом болоте, – сказала девушка. – Ты умеешь портить вещи, Майкл.

– Только когда они чужие.

Темно-зеленая маскировочная одежда идет Франсуаз так же, как и открытое вечернее платье. Девушка заплела длинные каштановые волосы в две косы и обернула их вокруг головы, что делало ее похожей на старшеклассницу.

Правда, я никогда не видел старшеклассниц с штурмовыми винтовками, но я еще не знал Франсуаз, когда она училась в школе.

Я направился в глубь болота, раздвигая перед собой траву и следя за тем, чтобы, выпрямляясь, стебли не задели мою партнершу.

– База начинается на другом конце болота, – вполголоса произнес я. – По его словам, в это время его люди должны отдыхать в главном здании.

– Но ты ему не веришь?

– Я верю только тебе.

Насекомые роились плотно, как покупатели в дни распродажи. Им почти не было места среди часто растущих стеблей, и это заставляло их сбиваться в плотные облачка.

Я опустился на колени. Франсуаз уперлась локтем мне в спину, рассматривая то, что находилось у нас под ногами.

– Сторожевая мина, – сказал я. – Работает на прикосновение.

– Овен про это не упоминал. – Я вытер с пальцев грязь.

– Может, он не хотел, чтобы машинка пропала даром.

Когда идешь через минное поле, самое главное – дойти до его края и не разлететься на части где-нибудь посередине. Вот почему я предпочитаю прогуливаться в других местах.

Я выпрямился:

– Пойдем в обход, любимая?

– Вот уж нет.

Я согласно кивнул. Не имело смысла обшаривать весь периметр в поисках безопасного прохода.

Я снял с плеч сумку с оборудованием и положил ее на землю. Потом вынул из матерчатого футляра пластиковое устройство округлой формы. Открыв боковую крышку, я отвинтил колпачок и повернул маленькую, толщиной с палец, ручку.

– Давно я не пользовалась этой игрушкой, – улыбнулась Франсуаз. – Думаешь, сработает?

– Это противопехотная мина, – сказал я, осторожно отступая назад. – Устаревшего образца.

Франсуаз легла на влажную землю, накрыв голову руками.

– Видимо, у Овна появились проблемы с наличностью и он не смог купить ничего получше.

Я встал на колени рядом с девушкой и размахнулся.

Теперь важно было нагнуть голову как можно ниже и не нахлебаться при этом грязи.

Дистанционный детонатор все еще кувыркался в воздухе, и я задумался – не слишком ли далеко его закинул.

Оказалось, нет.

– Да, – прошептала Франсуаз.

Небо обрушилось на землю, оглушительно прогремев.

Тысячи унций грязи взметнулись в воздух, напичканные острыми, изогнутыми кусками металла. Вырванные с корнем пучки травы вперемешку с землей кувыркались в воздухе, и ударные волны одна за другой подбрасывали их все выше.

– Нравится? – спросил я.

– Не больше, чем секс, – ответила Франсуаз.

Несколько десятков противопехотных мин, заложенных в камышах, разорвались одновременно под действием брошенного детонатора. Разрушительная сила, заложенная в них, вспахала землю на огромной площади, разметав жесткую траву и перемешав ее с грязью.

Это очень хорошая игрушка, когда необходимо разом прочистить минное поле, но с непривычки может потом долго гудеть в ушах.

Франсуаз выпрямилась во весь рост, перепачканная грязью, с прилипшими к одежде пучками травы.

Сам я вряд ли выглядел чистюлей.

– Путь свободен, сеньор, – улыбнулась она.

В высокой траве была пропахана широкая полоса – там, где были проложены противопехотные мины и где их более не осталось.

Франсуаз положила палец на спусковой крючок винтовки, и мы направились вперед.

– Думаешь, они не слышали, как мы проредили им огород? – спросил я.

– Вряд ли.

– Тогда они уже вышли нас встречать.

– Тем быстрее они умрут.

Болото заканчивалось, путь шел в гору, а затем плавно уходил вниз. Я остановился, указывая Франсуаз на дозорную вышку в долине.

С такой можно гонять голубей, если это доставляет удовольствие, наблюдать за звездами или стрелять в тех, кто ходит внизу.

Заросли камыша до поры скрывали нас от взгляда наблюдателя, но он не мог не догадаться, что мы находимся здесь.

Я опустился на одно колено, рассматривая в бинокль деревянные сваи, лестницу и будку наверху.

Человек с автоматом бежал к вышке. Он кричал и размахивал руками.

Франсуаз приложила приклад к плечу и спустила курок.