Книга 1 - Владимир Высоцкий

БАЛЛАДА О ЛЮБВИ

БАЛЛАДА О ЛЮБВИ

Когда вода всемирного потопаВернулась вновь в границы берегов,Из пены уходящего потокаНа берег тихо выбралась любовь.И растворилась в воздухе до срокаНад грешною землей материков,И чудаки еще такие есть,Вдыхают полной грудью эту смесь.И ни наград не ждут, ни наказанья,И, думая, что дышат просто так,Они внезапно попадают в тактТакого же неровного дыханья.Только чувству, словно кораблю,Долго оставаться на плаву,Прежде чем узнать, что я люблюТо же, что дышу, или живу.И вдоволь будет странствий и скитаний,Страна любви великая страна,И рыцарей своих для испытанийВсе строже станет спрашивать она.Потребует разлук и расстояний,Лишит покоя, отдыха и сна,Но вспять безумцев не поворотить,Они уже согласны заплатить.Любой ценой и жизнью бы рискнули,Чтобы не дать порвать, чтоб сохранитьВолшебную невидимую нить,Которую меж ними протянули.Снег и ветер избранных пьянил,С ног сбивал, из мертвых воскрешалПотому, что, если не любил,Значит, и не жил, и не дышал.Но многих захлебнувшихся любовьюНе докричишься, сколько не зови,Им счет ведут молва и пустословье,Но этот счет замешан на крови.Но мы поставим свечи в изголовьеПогибшим от невиданной любви.Их голосам всегда сливаться в такт,И душам их дано бродить в цветах.И вечностью дышать в одно дыханье,И встретиться со вздохом на устах,На хрупких переправах и мостах,На узких перекрестКах мирозданья.И я поля влюбленным постелю,Пусть пьют во сне и наяву,И я дышу, и значит, я люблю,Я люблю, и, значит, я живу.

ЛЮБОВЬ В ЭПОХУ ВОЗРОЖДЕНИЯ

Может быть выпив поллитру,Некий художник от бедВстретил чужую палитру иПосторонний мольберт.Дело теперь за немногим,Нужно натуры живой,Глядь, симпатичные ногиГордо идут с головой.Он подбегает к Венере:„Знаешь ли ты, говорят,Данте к своей АлигьериЗапросто шастает в ад.Ада с тобой нам не надоХолодно в царстве теней.Кличут меня Леонардо,Так раздевайся скорей.Я тебя даже нагуюДействием не оскорблю.Ну дай я тебя нарисуюИли из глины слеплю“.Но отвечала сестричка:„Как же вам не ай-яй-яй,Честная я католичкаИ не согласная я.Вот испохабились нынче,Так и таскают в постель.Ишь, Леонардо да Винчи,Тоже какой Рафаэль.С детства я против распутства,Не соглашуся ни в жизнь.Да мало, что ты для искусстваСперва давай-ка женись.Там и разденемся в спальной,Как у людей повелось.Да мало, что ты гениальный,Мы не глупее небось“.„Что ж, у меня вдохновенье,Можно сказать, что экстаз“,Крикнул художник в волненьи,Свадьбу сыграли нараз.Женщину с самого низаВстретил я раз в темноте.Это была Монна Лиза,В точности как на холсте.Бывшим подругам в соррентоХвасталась эта змея:„Ловко я интеллигентаЗаполучила в мужья“.Вкалывал он больше года.Весь этот длительный срокВсе ухмылялась Джоконда,Мол, дурачок, дурачок.В песне разгадка даетсяТайны улыбки, а в нейЖенское племя смеетсяНад простодушьем мужей.

* * *

День-деньской я с тобой, за тобой,Будто только одна забота,Будто выследил главное что-то то,Что снимет тоску как рукой.Это глупо — ведь кто я такой?Ждать меня — никакого резона,Тебе нужен другой и покой,А со мной — неспокойно, бессонно.Сколько лет ходу нет — в чем секрет?!Может я невезучий? Не знаю!Как бродяга гуляю по маю,И прохода мне нет от примет.Может быть, наложила запрет?Я на каждом шагу спотыкаюсь:Видно, сколько шагов — столько бед.Вот узнаю, в чем дело, — покаюсь.

* * *

Запомню, запомню, запомню тот вечер,И встречу с любимой, и праздничный стол.Сегодня я сам самый главный диспетчер,И стрелки сегодня я сам перевел.И пусть отправляю я поезд в пустыню,Где только барханы в горячих лучах,Мои поезда не вернутся пустыми,Пока мой оазис совсем не зачах.И вновь отправляю я поезд по миру,Я рук не ломаю, навзрыд не кричу.И мне не навяжут чужих пассажировСажаю в свой поезд кого захочу.

ТО БЫЛА НЕ ИНТРИЖКА

То была не интрижка,Ты была на ладошке,Как прекрасная книжкаВ грубой супер-обложке.Я влюблен был, как мальчик.С тихим трепетом тайнымЯ читал наш романчикС неприличным названьем.Были слезы, угрозы,Все одни и все те же,В основном была проза,А стихи были реже.Твои бурные ласкиИ все прочие средства,Это странно, как в сказкеОчень раннего детства.Я надеялся втайне,Что тебя не листали,Но тебя, как в читальне,Очень многие брали.Не дождуся я, видно,Когда я с опозданьемСдам с рук на руки книгуС неприличным названьем.

СТРАННЫЙ РОМАН

Она во двор — он со двора,Такая уж любовь у них.А он работает с утра,Всегда с утра работает.Ее никто и знать не знал,А он считал пропащею,А он томился и страдалИдеею навязчивой.Что у нее отец — полковником,А у нее — пожарником.Ну в общем ей не ровня был,Но вел себя нахальником.Роман сложился просто так,Роман так странно начался.Он предложил ей четвертак,Она давай артачиться.А черный дым все шел и шел,А черный дым взвивался вверх,И так им было хорошо,Любить ее он клялся век.А клены длинные росли,Считались колокольными.А люди шли, а люди шли,Путями шли окольными.Какие странные делаУ нас в России лепятся.Как она ему дала,Расскажут, не поверится.А после дела темного,А после дела крупногоИскал места укромные,Искал места уютные.

ОНА БЫЛА ЧИСТА КАК СНЕГ

Она была чиста, как снег зимой.В грязь соболя. Иди по ним по праву.Но вот мне руки жжет ее письмо,Я узнаю мучительную правду.Не ведать мне страданий и агоний,Мне встречный ветер слезы оботрет,Моих коней обида не догонит,Моих следов метель не заметет.Не ведал я, что это только маска.И маскарад закончился сейчас.На этот раз я потерпел фиаско,Надеюсь, это был последний раз.Не ведать мне страданий и агоний,Мне встречный ветер слезы оботрет,Моих коней обида не догонит,Моих следов метель не заметет.Итак, я оставляю позади,Под этим серым, неприглядным небом,Дурман фиалок, наготу гвоздик,И слезы вперемежку с талым снегом.Не ведать мне страданий и агоний,Мне встечный ветер слезы оботрет,Моих коней обида не догонит,Моих следов метель не заметет.

В ДУШЕ МОЕЙ

Мне каждый вечер зажигает свечиИ образ твой окуривает дым…Но не хочу я знать, что время лечит,Что все проходит вместе с ним.Теперь я не избавлюсь от покоя,Ведь все, что было на душе на год вперед,Не ведая, взяла она с собоюСначала в порт, потом — на пароход…Душа моя — пустынная пустыня.Так что ж стоите над пустой моей душой?Обрывки песен там и паутинаВсе остальное увезла с собой.Теперь в душе все цели без дороги,Поройтесь в ней — и вы найдете лишьДве полуфразы, полудиалоги,Все остальное — Франция, Париж.Мне каждый вечер зажигает свечиИ образ твой окутывает дым…Но не хочу я знать, что время лечитОно не исцеляет, а калечит,Ведь все проходит вместе с ним.

* * *

Люблю тебя сейчас не тайно — напоказ.Не „после“ и не „до“ в лучах твоих сгораю.Навзрыд или смеясь, но я люблю сейчас,А в прошлом — не хочу, а в будущем — не знаю.В прошедшем „я любил“ печальнее могил.Все нежное во мне бескрылит и стреножит,Хотя поэт поэтов говорил: —Я вас любил, любовь еще, быть может…Так говорят о брошенном, отцветшемИ в этом жалость есть и снисходительность,Как к свергнутому с трона королю.Есть в этом сожаленье об ушедшем,Стремленье, где утеряна стремительность,И как бы недоверье к „я люблю“.Люблю тебя теперь без обещаний: „Верь!“Мой век стоит сейчас — я вен не перережу!Во время — в продолжении „теперь“Я прошлым не дышу и будущим не грежу.Приду и вброд и вплавь к тебе — хоть обезглавь!С цепями на ногах и с гирями по пуду.Ты только по ошибке не заставь,Чтоб после „я люблю“ добавил я и „буду“.Есть в этом „буду“ горечь, как ни странно,Подделанная подпись, червоточинаИ лаз для отступления в запас,Бесцветный яд на самом дне стаканаИ, словно настоящему пощечина,Сомненье в том, что я люблю сейчас.Смотрю французский сон с обилием времен,Где в будущем — не так и в прошлом — по-другому.К позорному столбу я пригвожден,К барьеру вызван я языковому.Ах, — разность в языках! Не положенье — крах!Но выход мы вдвоем поищем и обрящем.Люблю тебя и в сложных временахИ в будущем, и в прошлом настоящем!

ОНА БЫЛА В ПАРИЖЕ