Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ) - Юрий Иванович

– Семейная пара?

– Вот! Как раз в точку вопрос! Утверждают, что познакомились только после выхода из клети, но мне удалось заметить между ними некую связь. Такое впечатление, что они словно мысленно разговаривают, словно чувствуют друг друга спинным мозгом, зная, что творит другой, даже не глядя глазами. Весьма импозантная, загадочная пара…

Я пожал плечами:

– Чего же ты хотел? С возрастом как раз и приходят опыт, умения, тактичность и подспудные ощущения любой опасности… За что ихто на Дно отправили?

– Какойто совсем несуразный случай у каждого, но больше всего меня насторожило другое. В той местности, где мы их отыскали, виднелось слишком много трупов байбьюков, зервов и тервелей. Прямо побоище какоето там произошло, не иначе…

– Ну и что? Чему тут удивляться? Монстры, хищники…

Мой заместитель интенсивно почесал макушку, пытаясь правильно сформулировать сделанные выводы:

– Вроде всё верно… Только туши монстров лежали както не так… Уж ято насмотрелся на бренные останки этих чудовищ, громоздящихся после внутренних сражений между собой. Да и зияющих ран не было или вырванных зубами участков плоти… Просто лежали, словно ктото из них банально кровь выпустил…

Мне тотчас почемуто припомнился убегающий Шляпник и его дама Ирис, которые стреляли из некоего оружия по байбьюкам, и те застывали, оседали на грунт, как проколотые надувные колобки.

Вроде как ассоциация неверная, никакого отношения к пожилой паре не имеющая, но просто так отмахнуться от подозрений бывшего исполнителя я не имел права. Другой вопрос, что лень и усталость, навалившиеся на меня после обильного насыщения желудка, настраивали на философский лад. И я уточнил:

– А если я лично с ними утром побеседую? Ничего страшного не случится?

– Нет, конечно. Да и спят они давно без задних ног, чего людей даром тормошить? Но положил я их в отдельном крыле, и часовой предупреждён, на всякий случай. Присматривает за комнатами новеньких.

– Вот и отлично! А то у меня уже глаза слипаются… Спать иду…

Но Степан, воровато оглянувшись вначале на Второго, потом на моих жён и на прочих Светозарных, понизил свой голос до шёпота:

– Понимаю, что спать ты сразу не ляжешь… мм, как и в прошлую ночь… Да и извини, если что не так спрашиваю… Но как оно вообще с «такими» женщинами получается?..

Ну да, совсем я позабыл, что отныне не только я получил такую возможность милования с обладательницами полного комплекта груанов. У бывшего исполнителя было своих две подруги, да ещё одна ему досталась в наследство от предавшего нас Тимофея Красавчика. И теперь одна из них оказалась в когорте наиболее уникальных женщин данного мира. Так что ему сегодняшней ночью тоже светило получить должную толику высших чувственных наслаждений, и я, как мужчина другого мужчину, прекрасно понимал сомнения и терзания боевого товарища.

Поэтому постарался его подбодрить, как только умел:

– Отлично получается! Главное, не комплексуй, расслабься и смело получай доставшееся тебе благо. Вам всем понравится! Ну да… и рога у тебя после этого не вырастут… слишком большие!.. Не бойся!.. Хаха!

Настроение у меня улучшилось до максимума, и я подал пример всем остальным, не только заявив, что пора спать, но и сам первым отправившись в выбранную нами накануне спальню. Уже там меня догнали все три супруги, и самая старшая попыталась в последний раз пугнуть меня неким наказанием:

– Если честно, то ты своим поведением сегодня не заслужил хорошего с собой обращения… – я согласно кивнул, быстро раздеваясь и направляясь в душевую. Это красотке не понравилось, и она вспомнила о других наших задумках: – И ты собирался поискать пульт управления защитой замка… Тем более у тебя ещё один помощник появился… – это она имела в виду наполовину торчащего из стены Второго.

Уже из душевой я крикнул:

– Ксана, милая, если тебе не спится, и силы плещут через край – можешь заниматься поиском. Найдёшь – буду премного благодарен. Могу к тебе и Второго прикомандировать. Ну а мы с Всяной и Снажей – всётаки будем спать…

И «старшенькая», видя, как обе двойняшки, отводя от неё взгляды, быстро разделись и юркнули следом за мной под упругие струи воды, поняла: продолжит качать права или ревновать – будет спать отдельно. Наказав тем самым не столько меня, как самоё себя. Так что вредничать больше не стала и опоздала к нам на широкую кровать не более чем на однуполторы минуты.

А потом началось то действо, которое я подспудно, да и, чего там скрывать, с огромным, непреходящим вожделением ждал целый день. Настолько мне чудесной показалась предыдущая ночь и до такой степени невероятными перспективами рисовалась наступившая, помноженная как минимум на три. А если вспомнить ещё и про арифметическую прогрессию, да три умножить на три, то могло получиться девятикратное усиление чувственного банкета.

Вот только одну деталь, весьма немаловажную, из воспоминаний я непроизвольно упустил. Прошлой ночью, на пике удовольствия, а точнее говоря, как раз на подходе к этому пику – наступила полная тьма в сознании, тотальный провал в памяти. Мне показалось, что это было просто с непривычки или от излишней усталости, а оказалось…

Оказалось, что восприятие простого человека имеет свои пределы. Кто бы он ни был и что бы он собой ни представлял, он не может вознестись выше собственного тела. Пусть даже он собственник Первого или Третьего Щита, носитель прижившегося во внутренностях груана, владелец пышного имени Иггельд, хозяин уникальных возможностей, умения и способностей, обладатель, пусть и временный, трёх распрекрасных женщин – всё равно это не даёт ему право замахиваться на то, что доступно, наверное, лишь сущностям, сравнимым с богами.

Не рассчитано наше тело на подобное чудо. Причём не только моё тело и сознание пасовали, но и более чувственные тела женщин оказались невосприимчивы для несоизмеримого удовольствия.

Потому что уже на десятой минуте нашего соития мы все вчетвером провалились в полный мрак бессознательности.

И только утром, проснувшись и начав осторожно себя ощупывать и осматриваться по сторонам, мы поняли, что некое действо всётаки продолжалось и потом, после рухнувшей на нас беспросветной пелены мрака. Об этом свидетельствовали слишком влажные, перекрученные простыни, обрывки двух одеял, разбросанные всюду подушки, опрокинутые иные предметы мебели, синяки у нас на телах (и это при невероятной регенерации тканей у меня и Светозарных!) и болезненная ломота в костях и мышцах.

Когда мы это всё осознали и сопоставили мнения – нам стало страшно.

Такого удовольствия – не хотелось. Потому что человек – это существо разумное, и если нечто происходит помимо его воли, а уж тем более помимо сознания, да ещё и не фиксируется памятью – тут впору провалиться в пропасть ужаса, раздвоения личности, полного сумасшествия и окончательной умственной деградации.

Что интересно – сделанные выводы были единодушными, и оспаривать их никто не осмелился. Единодушие оказалось полным, никто не возразил даже из чувства противоречия. А это, в свою очередь, пугало ещё больше. Поэтому даже итог наших рассуждений я подводил шёпотом:

– Девочки, чтото мы делаем не так. Или нечто творим, что делать вообще нельзя. При таких провалах памяти можно очнуться или полным «растением», или осознать себя зависимым, а то и рабом чегото страшного и неизвестного.

– Вот и мне кажется, – подала голос деловая Снажа, – что сексом тебе, Миха, надо заниматься единовременно только с одной из нас…

– А остальные что делать станут? – интересовалась Всяна у сестры.

– Наблюдать и присматриваться к каждой детали.

– И как ты себе это представляешь? – повысила голос недовольная Ксана. – Неужели вы удержитесь и останетесь обе бесстрастными наблюдательницами, когда мы будем в кровати кувыркаться?

– Почему это сразу «вы»? – фыркнула Снажа возмущённо. – Или только тебе по плечу самые опасные и непосильные задачи? На кого жребий укажет, та и останется с Михой.

Глаза заблестели у всех трёх жён в преддверии острой перепалки, но я легко нашёл нужные доводы и резоны:

– Нашли о чём спорить! Мне кажется, уже сегодня мы насобираем груанов столько, что большая часть наших подруг и товарищей покинет каторгу. В крайнем случае уже завтра из нас здесь никто не останется. Поэтому предлагаю вам троим уже сегодня преспокойно отправиться по домам. Так вы сможете помочь друг другу, если у вас после выхода их лифтов начнутся некие трения с гаузами.

Двойняшки переглянулись, тогда как «старшенькая» сразу прочувствовала наибольшую опасность такого действа:

– Думаешь, я не догадалась, зачем тебе это надо?! Сразу! Ты хочешь нас спровадить, чтобы в этой спальне, на ещё не остывшей от нас кровати предаваться похотливому разврату с той подлой ведьмой! И не делай такие круглые глаза! У тебя все твои мысли на лбу написаны!