Кодекс жизнетворца - Джеймс Хоган

Замбендорф повернул изумленное лицо к Мейси и недоверчиво покачал головой. Мейси кивнул, попросив продолжать смотреть.

Ведущая посмотрела вниз, быстро проглядывая очередной листок.

- Новости о талоидах - человекоподобных ходячих обслуживающих роботах, которые захватили воображение землян. Профессор Массачусетского технологического института, изучивший сообщения с "Ориона", утверждает, что они воспринимают электронно усиленные оптические длины волн - иными словами, обычный свет, только усиленный, - а также инфракрасные волны, или тепло. Аналогичная система есть у земных гадюк и питонов, но, конечно, восприятие талоидов чувствительней. Через несколько минут мы поговорим об этом с профессором Мортоном Гласснером...

- Многие задают себе вопрос: "Способны ли талоиды думать?" - Лицо женщины исчезло с экрана, его сменил снимок двух американских солдат в скафандрах рядом с талоидом. Снимок был сделан на Генуэзской базе, но ни следа города не было видно, только груды металлолома. Снимок создавал впечатление, что талоид только что вышел из такой груды. Один из солдат протягивал ему руку, потом убирал ее, когда талоид тянулся к нему - словно большой металлический медведь. Было видно, как второй солдат улыбается за лицевой пластиной своего шлема. Замбендорф мельком подумал, сколько часов пришлось просматривать записи, чтобы отобрать эту.

- Ну, нельзя, конечно, отрицать, что это исключительные машины, продолжала ведущая. - Но мы и ожидали найти сложные машины, оставленные цивилизацией, достигшей уровня межзвездных полетов. Все зависит от того, что понимать под мыслью, говорит известный философ и социолог Гудмей в своей статье в свежем номере "Платона". Если вы имеете в виду способность воспринимать и обрабатывать информацию, принимать по определенным заранее заданным правилам решения на основе этой информации, то да, талоиды могут это делать. Но то же самое могут делать "умные машины" современной автомобильной фабрики, компьютерный редактор или вообще любая обучающаяся программа. По мнению доктора Гудмея, разница здесь не фундаментальная, а в степени овладения таким умением. Но если вы имеете в виду способность воображать, создавать, вдохновляться великими идеями, видеть мир сквозь чувства и эмоции и все остальное, что мы привыкли считать неотъемлемым свойством человека, то ответ, конечно, нет. Люди просто способны перенести особенности своего мышления на талоидов, как дети бывают уверены, что компьютер, который разговаривает с ними дома, на самом деле живой и умеет говорить.

Прежде чем Замбендорф успел прийти в себя от услышанного, изображение снова изменилось, и он увидел самого себя. Они с доктором Осмондом Перейрой прошли по коридору "Ориона" и исчезли за дверью. Он не помнил, когда могла быть сделана эта запись - в любое время пути. И услышал комментарий:

- Еще один человек, который много занимается подобными проблемами, это Карл Замбендорф; вы видите его здесь с доктором Осмондом Перейрой, главным специалистом экспедиции по паранормальным наукам. - Замбендорф подавился глотком кофе. На экране он обсуждал какой-то эксперимент и кивал Перейре, который держал переносной пюпитр с записями перед консолью с огоньками и многочисленными приборами. Голос продолжал: - После успешных экспериментов по экстрасенсорному восприятию вне помех земного окружения, проведенных в пути, знаменитый австрийский медиум и другие специалисты сейчас пытаются осуществить контакт с талоидами путем так называемого психодинамического симпатического резонанса, или, короче, чтения мыслей. И снова виден Замбендорф, окутанный проводами, с приклеенными ко лбу и вискам электродами, он сосредоточенно смотрит на стену с многочисленными приборами. Это снимок из самого начального этапа пути: тогда он демонстрировал, что может изменять показания масс-спектрометра, изменяя силой мысли напряжение магнитного поля. На самом деле Тельма просто пинала ножку столика, на котором стоял прибор, в тот момент, когда внимание всех было сосредоточено на Замбендорфе. На экране появился талоид, тоже обмотанный проводами и электродами; Замбендорф узнал первую попытку Дэйва Крукса записать образцы речи талоидов. Обе записи разделяло несколько месяцев, но телемонтаж показал их как части одной и той же процедуры.

- Но это безумие! - воскликнул Замбендорф. - Я ничего об этом не знаю! Я никогда не пытался читать мысли талоидов.

Комментатор продолжал:

- Однако предварительные результаты оказались отрицательными. Замбендорф не сумел зарегистрировать никаких энергетических рисунков, которые обычно сопровождают мыслительный процесс и которые, как он утверждает, легко обнаруживаются даже у высших животных, таких, как человекообразные обезьяны, киты, а также кошки и собаки.

- Ложь! Ложь! Ложь! - закричал Замбендорф. - Я ничего подобного не говорил. Животные разумнее этой глупой женщины!

- Но ученые экспедиции не собираются сдаваться. По словам доктора Перейры, нужна новая техника эксперимента, специально настроенного на голоптронический мозг. Во всяком случае, как считает Замбендорф, даже если на Титане нет мыслящих существ, можно настроит человеческий мозг на воспринимающие системы талоидов и использовать их как управляемые на расстоянии машины. - Ведущая опустила листок и продолжала, с улыбкой глядя на экран: - Ну разве не здорово: послать своего талоида куда угодно и видеть мир его глазами? Может, когда-нибудь это станет обычным методом изучения поверхности Титана - и без всякой необходимости в космическом скафандре... а может, и в других местах тоже. Кто знает? Что бы ни случилось, я уверена, нас ждут еще более увлекательные открытия.

Она снова взглянула на листок.

- А теперь, вернувшись с Титана, перенесемся в Сидней, Австралия, где молодой человек по имени Клайв Драммонд собирается... - Прайс выключил запись.

- Есть еще много, - сказал Мейси. - Но, думаю, суть вы поняли.

Замбендорф сидел ошеломленный и смотрел на пустой экран.

- Давно ли это происходит? - прошептал он.

- Примерно три недели, - ответил Мейси. - До этого не создавалась систематическая ложная картина событий на Титане.

- Значит, нет сомнений, что это делается сознательно?

- Нет.

- А как же этот Конлон в САКО и все, кто с ним работает? - спросил Замбендорф. - Если у вас прямой контакт с ним, он знает, что публике преподносят вздор. Вы должны были сказать им... Могут они что-нибудь сделать?

- Пытаются, - сказал Мейси. Он пожал плечами. - Но вы знаете, как это.

Замбендорф покачал головой.

- Лехерни, Ланг - они все знали. Они делали свои предложения и знали, что искажение уже происходит. Они знали, что рано или поздно я об этом узнаю.

- Вероятно, считали, что переманят вас на свою сторону, если предложат достаточно, - сказал Прайс. - Так они обычно и действуют.

- Это соответствует их образу мыслей, - согласился Мейси.

Замбендорф медленно прошелся между двумя рядами коек и повернулся, подойдя к дальней стене.

- И что же все это означает? - спросил он. - Что за всем этим? У вас есть теории?

- Ну, не знаю, насколько это ново, - ответил Мейси. - Но первый шаг к тому, чтобы превратить народ в колониальный, чтобы спокойно его эксплуатировать, всегда в том, чтобы принизить его представителей в глазах собственного народа и...

Его прервал звонок личного коммуникатора Замбендорфа.

- Простите, - сказал Замбендорф, доставая прибор из кармана и включая его. На миниатюрном экране показалось лицо Отто Абакяна, он говорил из каюты команды. - Да, Отто? - сказал Замбендорф. Такое обращение означало, что Замбендорф не один.

- У тебя найдется минутка? - спросил Абакян.

- Давай.

- Гм, не знаешь ли, где Джо? Мне нужно поговорить с ним.

- Боюсь, что нет.

- А где он может быть?

- Не знаю.

- Дьявольщина. Это плохо! Если увидишь, пришли его ко мне. Ладно?

- Если увижу.

- Хорошо.

Замбендорф на мгновение нахмурился. Абакяна совсем не интересовал Джо Феллбург. Весь разговор был закодирован. Имела значение интонация вопросительная или утвердительная, а также начальные буквы некоторых слов. Замбендорф в его словах прочел: "КМЛТ. СРЧН". Это означало: "Камелот. Срочно". Абакян сообщал ему, что что-то поступило из Камелота и сообщение не может ждать. Мейси и Прайс подозрительно переглядывались. Они ведь тоже фокусники.

Замбендорф в неуверенности переводил взгляд с одного на другого. На одной ли стороне они теперь с Мейси? Мейси доверился Замбендорфу, не должен ли он ответить тем же? Инстинкт подсказывал необходимость закрепить союз, но жизненный опыт приучил его к осторожности.

Он видел, что те же вопросы отражаются на лице Мейси. Их различия мелки по сравнению с тем, что они оба знают и разделяют. Замбендорф должен доказать, что думает так же. Он взглянул на экран у себя в руке.

- Со мной Джерри Мейси и Вернон Прайс, - сказал он. - Произошло очень многое, но сейчас не время рассказывать. Можешь говорить открыто, Отто. В нашей команде прибавление.