Особо опасная ведьма - Мяхар Ольга Леонидовна

– Кто?

– Один человек.

Он останавливается и поворачивается ко мне. Я пячусь. Мне снова страшно, спина упирается в шершавый ствол дерева. Он подходит ближе, еще.

– Кто? – Вопрос как пощечина.

– Ты.

Когти вонзаются в дерево, сжимая мою шею, я царапаю пальцами по его руке, пытаясь вдохнуть и чувствуя, как трещат позвонки.

– Ты лжешь, не тебе я дарил это кольцо.

Я яростно сверкнула глазами, сожалея лишь о том, что не могу его во весь голос проклясть. Качественно, чтоб на всю жизнь!

Внезапно что-то в нем меняется, рука убрана, я падаю на траву и с хрипом втягиваю в себя воздух. Он садится рядом, рывком приподнимает мою голову, впивается взглядом в мои глаза. Я замираю, будто зверушка перед удавом, боль режет сердце, его губы чересчур близко к моим.

– Это невозможно.

Не сразу понимаю, что он говорит, а поняв, хмурюсь.

– Что именно? – Хрип вместо слов, но он меня понял.

– Ее глаза… у тебя…

Взмах когтистой руки – на всякий случай зажмуриваюсь, отворачиваясь, но ничего не происходит, и вдруг… нежное, почти невесомое прикосновение к щеке.

Удивленно распахиваю глаза и обнаруживаю, что на нос спадает уже не желтая, а черная прядь волос. Смотрю на руки, на тело – все вернулось. Но как?

Поднимаю лицо и вижу его улыбку, от которой что-то рвется внутри. Все, чего мне сейчас хочется, это укрыться в его объятиях и зарыться носом в плечо, чувствуя, как его руки крепко сжимают мои плечи. Кажется, я просила пристрелить меня, если когда-нибудь влюблюсь? Лучше утопить, в конце концов, пруд ближе.

– Я же говорил, что найду тебя. Не в этом мире, так в следующем.

Я аж задохнулась от возмущения, не сразу вникнув в сказанное, но когда поняла…

– Так ты можешь открывать ходы между мирами?

Он кивает, играясь с моей прядью и путая мысли, но сил отодвинуться у меня просто нет.

– А меня можешь отправить в мой мир? Или Пашку в его… двадцать шестой век?

– Его могу, а тебя нет.

Я насупилась, с интересом наблюдая за движением его руки. Волосы струились сквозь пальцы, оживая в них и даже переливаясь какими-то оттенками.

– Почему?

– Я был в его мире, твой же пока не нашел.

– А как ты узнал, в каком мире я живу?

– У каждого мира, как и у каждого существа, есть свой цвет.

– Кожи?

Тихий смех.

– Нет, просто цвет. Я научу тебя различать их. Цвет мира, которым выделяется твой друг, я помню и знаю, твой же цвет… – Задумчивый взгляд из-под полуопущенных ресниц. – Его я еще не встречал и уже боялся… – я подняла лицо, вглядываясь в его черты, ловя его взгляд, – что не смогу найти никогда.

Сзади раздался грохот кулака по прозрачной стене. Обернувшись, я увидела прыгающего за ней и что-то орущего мне Пашку. Рядом сидел на земле, сложив на брюшке лапки, дракоша с жутко возмущенным видом, и прыгал пушистый шар, пища и ничего не понимая.

Два слова, щелчок, и Паша рухнул на землю, потеряв опору. Правда, тут же вскочил и подошел ко мне.

– Паш, спокойно, он друг, просто настолько старый, что сразу меня не узнал.

– Убью!

– Нет, ну подожди, он же нечаянно, он думал, что меня убили.

– Пусти!

– Паша!

– Я ему морду-то начищу-у-у-у!..

Я нечаянно, но странник теперь мог с веселым интересом наблюдать за бурной жестикуляцией Паши, губы которого приклеились друг к другу. Он все-таки умолк, сделал обиженное лицо и гордо удалился. Уже вдогонку ему я кинула заклинание, размыкающее уста, но Паша не вернулся. Странник же стоял рядом, опустив руки мне на плечи, и, уткнувшись носом во встрепанную макушку, вдыхал запах моих волос.

– Хочешь, – теплое дыхание на шее, – я отправлю его в его мир прямо сейчас?

– Нет.

Он улыбнулся и медленно убрал руки с моих плеч. Больно, холодно, одиноко. Но я гордо тряхнула гривой волос и ушла вслед за Пашкой. Странник не преследовал меня, понимая, что мне нужно побыть одной.

Я вошла в дом и успела насладиться незабываемой картиной: Паша и Коша едят приготовленный мною ужин. Ну… до того, как они поняли, что едят. Полные муки глаза, поднятые на меня, и судорожные глотательные движения.

– Что это? – Мне послышалось или в голосе Пашки проскользнула паника?

– Ваш ужин! – И улыбка на все лицо.

– Ди, а из чего ты его сделала? – осторожно поинтересовался Коша, отодвигая от себя тарелку с очень даже аппетитным на вид блюдом. Но только на вид.

– Ты правда хочешь знать? – засомневалась я.

– Нет! – Хором.

Какое единодушие.

– Ну тогда всем спокойной ночи.

И я с триумфальным видом удалилась по лестнице на второй этаж. За окнами и впрямь странный день сменила не менее странная ночь, даже звезды зажглись на темном далеком куполе, а ярко-желтый дневной свет листва сменила на холодно-голубой ночной. Всем спокойной ночи.

ГЛАВА 4

Я вот уже полчаса куталась в теплое, набитое чем-то вроде ваты, только легче, одеяло и не могла заснуть. Коша давно храпел под боком, влетев в комнату голодным и злым, но обнаружил подарок в виде жареной рыбки, которую я утащила еще со стола короля, и тут же приободрился, схомячив ее вместе со мной под одеялом. Паша пару раз скребся в дверь, намекая, что чувствует какие-то запахи, но мы его не впустили, заявив, что говорить о запахах, идущих из комнаты, попросту неприлично, и послали его спать. И вот Пашка спит, дракончик храпит вовсю, а я лежу, смотрю на перемигивающиеся за окном голубыми всполохами листья и думаю о нем.

– Коша. – Тихо, шепотом. Пальцем тычу дракошу в пузо.

– У-у… – Недовольно, коротко.

– Кош. – Тычу сильнее;

– У-у-у… – Ну очень недовольно.

– Ну Кошаа-а-а!

– Ну чего? Все, я се-э-эл. – Мощный зевок. – Чего случилось?

Дракоша, насупившись, сидел и смотрел на меня правым глазом, так как левый открыть так и не смог.

– Он правда красивый?

– Кто?

– Ну… он.

– Очень, – важно кивнул Коша и полез под подушку, но был безжалостно вытащен и посажен на место, несмотря на визг и сопротивление.

– А что тебе в нем больше всего понравилось?

– Все.

Коротко и ясно, но я хвост не отпускаю.

– А глаза, ты запомнил его глаза? Такие таинственные!

Выражение ужаса на мордочке дракона.

– А его улыбка и руки? Такие теплые… нежные… сильные.

Ужас перерастает в панику, Коша пытается кусаться и звать на помощь, но я затыкаю ему рот.

– Ты с ума сошел, Пашку ведь разбудишь.

– Помогите!

– Коша!

– Спасите! У-у-у!

– Ладно, фиг с тобой, спи. Вот! В кои-то веки решила поделиться самым сокровенным… Эй, а ты куда подушку потащил? Отдай!

Но Коша подушку не отдал, а уволок ее в дальний угол комнаты, где и уснул прямо на ней, наотрез отказываясь возвращаться в кровать.

– Ну и ладно, и без тебя усну, – просветила я вредителя и скоро уже действительно спала и видела сны.

Утро разбудило меня щебетом птиц, причем одна из них сидела прямо над моей головой, примостившись на спинке кровати и самозабвенно горланя песни. Я спрятала голову под подушку и попытала не обращать внимания на нахалку, но птичка просто усилила громкость своих трелей, уже не столько занимаясь пением, сколько просто внаглую визжа со своего возвышения. Правое ухо зачесалось, резко заболели зубы. Я угрюмо села, подушка соскользнула с моей встрепанной головы и упала на колени. Птичка вежливо заткнулась и обозрела мою сонную физиономию.

– Кыш! – Я махнула на нее рукой, и в правый палец тут же вцепился довольно крепкий клюв.

Не прекращая орать, я краем глаза заметила, что что-то серебристое крадется к кровати, не сводя блестящих глазок с певуньи.

– Отвлеки ее… – Трагический шепот Коши убедил меня в том, что надо что-то делать.

Отобрав покусанный палец, я с ужасом проследила, как птичка еще и нагадила на пол. Ну все, смерть пернатым! Птица опять заорала.

– Ну здравствуй, милая, ты такая красивая, такая пушистая… – засюсюкала я, напряженно косясь на чересчур медленно ползущего Кошу.