Легион павших. I - III Акт - Эри Крэйн

всей деревней, — отрезал Райз. — Возвращайтесь домой. Мы с Къяртом задержимся здесь и уничтожим гнездо.

— И что прикажешь сказать Свиле? — Брок был на взводе, хоть и пытался держать себя в руках.

— Это уже ваше дело. Наше — навести здесь порядок.

Какое-то время они еще продолжали спорить. К Броку присоединялись и другие, но Къярт больше не слушал. Он знал, что рано или поздно спор прекратится, деревенские сделают, как сказал Райз, и они останутся вдвоем в этой разлившейся вокруг холма вони, от которой не смогут отмыться еще несколько дней. Уж лучше бы он снова оказался в забитой нечистотами канализации, чем это…

— Ты как? — голос Райза прозвучал совсем близко.

Къярт открыл глаза и поднял на того взгляд. Как он и предполагал, кроме них у холма больше никого не было.

Он слабо покачал головой.

— Что, к подобному зрелищу тебя не готовили? — Райз сочувствующе улыбнулся.

— О чем ты?

— О твоей подготовке. Перед тем, как отправили ликвидировать чужую планету.

— Не было никакой подготовки. Так, дали почитать пару инструкций.

— Никакой — буквально никакой?

— Да, буквально, — несколько раздраженно ответил Къярт. — Наставник обучал меня боевым техникам, и когда-то потом я должен был поступить в военное училище. Но с «потом» не сложилось.

Райз какое-то время помолчал, прежде чем задать следующий вопрос:

— Твои умения были настолько уникальны?

Къярт слабо кивнул.

Порыв ветра, кажется, первый за весь день, на несколько секунд отогнал тошнотворный смрад, позволил сделать один единственный глоток свежего воздуха, прежде чем удушливое безветрие вернулось.

— У меня есть просьба, — снова заговорил Райз. — Она вряд ли придется тебе по душе, и, если откажешься, настаивать не буду. Если этот Сцефур прав, и твари действительно имеют отношение к Орде, их прошлое может быть нам полезно.

Къярт одарил Райза хмурым взглядом.

— Я не настаиваю. Решение за тобой.

Что ж, никто не обещал ему приятной прогулки.

— Я все сделаю.

Къярт поднялся с земли и подошел к твари, которую убил Райз. Посмотрел на убитую им самим. Какую смерть он хотел почувствовать?

— Нужны обе? — спросил он.

— Не думаю.

Помедлив, Къярт направился к зверю, чья жизненная сила теперь теплилась в его груди.

Опустившись на колени, он коснулся пальцами левой руки предплечья правой, правую же опустил на голову зверя. Нужна была только память твари, и после призыва Къярт собирался сразу убрать метку, так что место ее нанесения не имело значения.

Он закрыл глаза и начертил в сознании печать призыва.

Лишенная запахов изумрудная толща заводи, пронизанная солнечными лучами, стала для него отдушиной. Он даже позволил себе остановиться на несколько мгновений, насладиться мягким песком под ногами и умиротворением вокруг.

Открыв глаза, он увидел неподалеку душу Ашши. Она была там же, где он ее оставил, прикованная ко дну и словно бы спящая.

Къярт не стал к ней приближаться, чтобы ненароком ничего не испортить. Сейчас ему нужно было следовать за лентой, что тянулась от его руки вверх, туда, где горел огонек звериной души.

Он нашел ее в месте, отдаленно напоминающем сосновый лес, только среди деревьев время от времени проявлялись стены тянущихся ввысь острошпильных башен. Повторяющая очертания звериного тела душа не вызывала отвращения. От нее веяло теплом, не жаром, как от души Ашши, но ничего пугающего или омерзительного в ней не было. Всего лишь сгусток первозданной энергии, хранящий память последнего своего воплощения.

Къярт сделал глубокий вдох и шагнул в излучаемый душой свет.

Тварь родилась в сотнях километров на юг от места, где умерла. В таком же гнезде, как и то, которое построила сама — среди гнили и разложения, запах которых не казался ей мерзким. Как и собратья, она набивала желудок окружавшей их падалью, а затем, окрепнув, покинула гнездо и стала охотиться самостоятельно.

Къярт чувствовал звериный голод, а затем теплую кровь лисиц и зайцев. Он старательно пытался удержать тонкий барьер между его сознанием и сознанием твари, и понимал, что у него ничего не выходит, когда вкус сырого мяса переставал казаться противным.

Повезло, что тварь была совсем еще молодой. Она не прожила и года, но Къярт знал, что везение, благодаря которому ему не придется провести в ее шкуре десяток лет, будет сведено на нет ее последними днями.

Он не мог закрыть глаза, не мог отвернуться, не мог уйти в себя — не мог прервать призыв, хоть и пытался сделать это, когда узнал все, что требовалось. Он оказался в ловушке и должен был досидеть до самого конца — до момента, когда тварь наткнется на Стева.

Сначала Къярт надеялся, что его убила та, вторая, затем жалел о своем выборе, когда стало ясно, что на Стева напала именно та, чью душу он отыскал на горизонте. А после понял, что кого бы он ни выбрал, неминуемого было не избежать. Проживая жизни обоих хищников он все равно бы почувствовал во рту сок горячих, скользких человеческих внутренностей, и с мольбой бы ждал того момента, когда все будет кончено.

Он принял собственное прикосновение с облегчением, хоть и от ощущения стремительно гаснущей жизни стало жутко. Выбирая тварь для призыва, Къярт хотел познать собственную силу будучи на другом ее конце. И он ощутил ее сполна. Почувствовал панику, бесконтрольно захлестнувшую сознание; почувствовал, как слабеет тело, словно бы от сильнейшего истощения, когда нет сил поднять даже палец, и все, что ты можешь, это опустить веки и заснуть.

Вокруг стояла изумрудная гладь. Душа твари покачивалась рядом.

Къярту не хотелось покидать заводь. Он знал, что стоит ему вернуться в реальный мир, и все ощущения тела, что скрадывала вода, в одночасье вернуться к нему. Но это случится так или иначе, и неважно, сколько он проведет здесь времени. Уж лучше разобраться со всем поскорее.

Застегнуть на лапе кандалы, загнать в песок кол первой ступени и ждать, когда все вокруг утратит свою четкость. В этот раз это произошло быстрее, чем во время призыва Ашши.

Вернувшись в собственное тело, Къярт, как наяву, ощутил на языке металлический вкус крови, а в животе — тепло от проглоченной плоти.

Его вырвало, и попытка прогнать засевшие в голове воспоминания твари привела к очередному спазму, с которым желудок избавился от остатков завтрака.

Дрожащей рукой Къярт снял только что поставленную печать-метку и отполз в сторону от рухнувшего замертво зверя, не желая больше даже смотреть на мертвечину. Но какой смысл, если все вокруг провонялось смертью?

— Живой? — участливо спросил Райз и протянул сложенный вчетверо платок.

Къярт вытер губы и еле кивнул. Ему нужно