Поднять перископ - Сергей Лысак

— Так вот и подумайте! Вы же у нас кораблестроитель по образованию! Если уж смогли «Косатку» создать, так неужели музейную пушку на нее не установите? Время у нас пока есть, «Маньчжур» из Шанхая никуда не денется. А нам такой музейный антиквариат был бы очень полезен. Поскольку другого ничего нет и до Артура не предвидится!

Взошла Луна, высветив на гладкой водной поверхности дорожку до самого горизонта. Тропическая ночь, царившая над океаном, укрыла все от посторонних взоров. Непонятная длинная тень скользила по воде, оставляя за собой расходящиеся волны, которые вскоре успокаивались, и больше ничто не говорило, что кто-то только что нарушил здесь покой океана.

Глава 2

Чтобы залезть в курятник, лисе надо сначала до него добраться

Солнце скрылось за горизонтом и снова вокруг — чернота тропической ночи. Луна уже взошла, но периодически скрывается за облаками. Справа угадывается берег Явы, но приближаться к нему близко нежелательно. Низкая темная тень скользит по поверхности. Она почти сливается с водой, и если бы не странное возвышение посредине, то ее можно было бы принять за крупное морское животное, идущее с довольно высокой скоростью. А то и вообще не заметить. Но тень издает какой-то странный, ни на что не похожий звук. Она движется в сторону пролива между островами и сворачивать, похоже, никуда не намерена. Пролив поблизости пустынен, только далеко впереди видны огни какого-то судна. Судно идет в этом же направлении, и тень почти бесшумно движется по его следу. Не приближаясь, но и не отставая. Уже далеко позади остался остров Раката, самый южный из группы островов, лежащих к западу от Зондского пролива. Впереди и слева угадывается в ночной тьме берег острова Саньянг, находящегося практически в центре пролива и разделяющего его на две части. Общая длина пролива более семидесяти миль, но длина самой узкой части — чуть больше тринадцати миль. Наименьшая ширина, между Саньянгом и берегом Явы, пять с половиной миль. И желательно пройти их незамеченными.

«Косатка» идет на двух дизелях, но малым ходом. Торопиться здесь лучше не надо. Усиленная вахта из четырех сигнальщиков вглядывается в ночную тьму, каждый в своем секторе обзора. Михаил стоял на мостике и внимательно смотрел в бинокль. То на идущее впереди судно, то вправо — на яванский берег, то на вырастающий впереди остров. Время прохода выбрано так, чтобы подойти к узкой части пролива после захода Солнца. Тогда у «Косатки» будет впереди целая ночь, чтобы спокойно пройти через пролив и уйти далеко на северо-восток, в сторону острова Борнео. Не доходя до Борнео, она обогнет с востока остров Белитунг и направится дальше на север, в сторону Южно-Китайского моря, не приближаясь очень близко к островам. Далеко на западе останется Малаккский пролив с английским Сингапуром. Дальше путь лежит в сторону Филиппин. Обойти Филиппины с запада и дальше курс на север, в Восточно-Китайское море. А там и Желтое недалеко…

— Слева тридцать огни, — неожиданно доложил сигнальщик.

Михаил поднял бинокль. Какое-то небольшое судно вышло из-за острова Саньянг и идет навстречу западной стороной пролива. Если оно не изменит курс, то должно пройти по левому борту в трех-четырех милях. С такого расстояния заметить лодку ночью невозможно. Но черт его знает… Вдруг ему вздумается повернуть влево и подойти к яванскому берегу? Они уже приблизились к узкой части пролива и скоро должны оказаться в самом его горле — между Саньянгом и Явой. А уж там выписывать пируэты не рекомендуется. И хорошо, если рядом не будет местных аборигенов на их парусных джонках и сампанах. Они, бывает, ходят без огней, и заметить их можно только на близком расстоянии.

— Следить за целью. В случае изменения курса на пересечение доложить.

Но цель пока ведет себя спокойно и создавать неудобства «Косатке» не собирается. А наоборот, сохраняет курс, расходясь левыми бортами в трех милях. Заметить с нее «Косатку» ночью, да еще и на фоне берега Явы невозможно. Пока все складывается удачно. Пароход, идущий впереди, уже вошел в узкую часть пролива и находится как раз в его горле, на траверзе Саньянга. Кондуктор Емельянов внимательно вглядывается в бинокль, направив его в сторону впереди идущего парохода. Что-то его заинтересовало.

— Ваше благородие, что-то наш попутчик странно себя ведет. Шел прямо, а тут вдруг шарахнулся влево.

— Значит, там кто-то есть. Либо рыбаки, либо пираты.

— Пираты?!

— Они самые. Обычное уголовное отребье, которого хватает в этих местах. Вызовите на всякий случай стрелков с оружием.

По команде на мостик поднимаются четверо матросов с карабинами. Впереди идущий пароход выравнивается и снова идет по оси пролива. Очевидно то, что явилось причиной его беспокойства, уже исчезло. Вот и самая узкая часть. Слева темнеет остров Саньянг, справа — берег Явы с редкими огоньками. Хорошо видны только огни маяков. Еще полчаса и вот Саньянг остается уже позади. Слева скрывается во тьме крохотный островок Темпурунг, расположенный на самом выходе. Впереди идущее судно выходит из пролива и поворачивает направо. Очевидно, идет в Батавию. Еще немного, и пролив пройден. Два океана остались позади. Впереди — Яванское море. С многочисленными островами, островками, рифами и банками. А также большим количеством местного «москитного» флота, от которого днем практически невозможно скрыться. Поэтому можно будет идти в надводном положении только до рассвета. А потом погружаться и идти самым малым ходом, экономя энергию аккумуляторных батарей в ожидании, когда темная тропическая ночь снова укутает своим покрывалом «Косатку» и сделает ее невидимой. Она прошла долгий путь через два океана и вот теперь — последний бросок. Завтра наступает новый, 1904 год. Год, когда будет решаться дальнейшая судьба России. И сейчас то, что может помочь решить ее судьбу, бестелесной тенью рассекает волны Яванского моря, освещенные призрачным лунным светом.

Сэр Уильям Уолдгрейв сидел за столом в своем кабинете и в который раз перечитывал телеграмму, которую только что принес кэптен Харрис. Все логические построения, которые он воздвигнул в уме до этого, рушились, как карточный домик.

— Ничего не понимаю, мистер Харрис. Зачем же русским понадобился этот спектакль? Сначала они идут, как ни в чем не бывало, а после выхода из Коломбо в них как будто бес вселяется и они прилагают все силы, чтобы скрыться. А потом снова появляются на подходе к Малаккскому проливу. Зачем?

— Сэр, мне пока приходит на ум только одно объяснение. Вспомогательный крейсер русских «Днепр» встречался с кем-то после выхода из Коломбо. Очевидно, место и время рандеву были оговорены заранее, поскольку как наши корабли ни пытались обнаружить работу радиотелеграфных установок по пути предполагаемого маршрута «Днепра», но так ничего и не услышали. Значит, он знал время и место и предвидел, что мы постараемся обнаружить работу его радиотелеграфа. Тот, с кем он должен был встретиться, тоже соблюдал радиомолчание. Сколько наши корабли ни вели поиск в разных направлениях, но обнаружили «Днепр» только тогда, когда он уже был на подходе к Малаккскому проливу. Сегодня он прошел пролив. На рейде Сингапура останавливаться не стал, проследовал дальше. По полученным из Коломбо данным, крейсер взял максимально возможное количество угля. Скорее всего, он хочет дойти до Владивостока без промежуточных остановок.

— Но с кем же он мог встречаться, если все обставлено с такой степенью секретности? Насколько мне известно, никаких военных кораблей русских в этом районе сейчас нет.

— Сэр, на этот счет у меня тоже есть только одно предположение.

— Все-таки «Косатка»?

— Да. Потому что все прочее либо из области детективов, либо полный абсурд. «Косатка» — единственное разумное объяснение такому странному поведению русских.

— Но ведь ее не смогли обнаружить до сих пор. Считал, что она погибла от неизвестных причин. Суэцкий канал она не проходила. Ни одного русского парохода, который мог бы доставлять ей топливо при переходе вокруг Африки, обнаружить не удалось. Ведь это не десяток бочек, такое скрыть невозможно. Ни один русский крейсер тоже не ходил по этому маршруту после того, как «Косатка» оставила с носом два наших крейсера возле берегов Норвегии. «Днепр» прошел Суэцким каналом и был под нашей плотной опекой до самого выхода из Коломбо. Иными словами, если ваши предположения верны… Получается, что «Косатка» смогла совершить самостоятельный переход из Петербурга, как минимум, до Цейлона? Чтобы встретиться там с русским крейсером, который доставил на нее топливо и прочие запасы?

— Похоже так, сэр. Во всяком случае, это единственное разумное объяснение. Хотя, повторю, фактов у нас нет. «Косатку» до сих пор так никто и не обнаружил.

— Фантастично… Просто фантастично… Хорошо, предположим, что это так. «Косатка» смогла самостоятельно добраться до Цейлона и встретилась с «Днепром», который сумел избавиться от нашей опеки. И они могли творить вместе, что угодно. Вполне естественно, что крейсер мог доставить и топливо, и продовольствие, и торпеды. И теперь мы имеем крейсер, которого еще не знала история, в самом сердце наших колониальных владений. И это в преддверии дальневосточного кризиса.