Секретная миссия Рудольфа Гесса - Питер Пэдфилд

Что, несомненно, и имело место: первый внешний признак проявил себя 22 мая, когда Черчилль отдал приказ об аресте и заключении под стражу без суда и следствия члена правого крыла парламента, антисемита, Арчибальда Моля Ремсея, лидера британского союза фашистов, сэра Освальда Мосли, адмирала сэра Барри Домвайла, возглавлявшего другую организацию, нацеленную на сотрудничество с Германией, под названием «Линк», а также большинства членов возглавляемых ими организаций. Три дня спустя Келл получил уведомление об увольнении.

Тем временем в МИ-5 внедрились советские агенты. В послевоенные годы много размышляли над тем, кто это мог быть и сколько. Подозрение пало на Роджера Холлиса, в 1940 году он был помощником начальника «Ф» отдела, занимавшегося наблюдением за политическими партиями экстремистского толка, в частности, за коммунистической партией Великобритании; Грэма Митчела, под его началом следившего за фашистскими экстремистами; Гая Лидделла, директора отдела «Би» — контрразведки, — по чьей рекомендации на службу устроились известные предатели Энтони Блант и Гай Бергесс; Максвелла Найта, главу Би5(би), работавшего в тандеме с «Ф» отделом по слежению и внедрению агентов в потенциально подрывные группы, включая общество коммунистов Оксфордского и, предположительно, Кэмбриджского университетов; и целый ряд других. По мнению де Курси, вопрос не в том, кто из них был виновен; все.

Группа Имперской полиции, взгляды которой представлял де Курси до войны, была распущена, но он сохранил тесные связи с ее бывшими, особенно влиятельными членами, которые все еще оказывали сильное сопротивление вступлению в войну с Германией, руководимые имперскими не прогерманскими или антисемитскими — соображениями организаций, борьбу с которыми начал Черчилль. Де Курси работал в редакционной коллегии "Ревью оф Уорлд Аффеарс", ставшей позже "Интеллидженс Дайджест" и широко освещавшей эти взгляды. Он утверждает, что патроном "Русской группы" шпионов был покойный Виктор Ротшильд, третий барон. Ротшильд, вступивший в МИ-5 накануне войны, общался с Черчиллем в светских кругах, но знакомы они были не только благодаря семейным связям: он и его первая жена были членами довоенной команды Черчилля, боровшейся "против курса умиротворения". В ту пору он был блестящим, энергичным студентом-выпускником Кэмбриджа, ставшим впоследствии стипендиатом Тринити-колледжа того же университета. Он дружил с некоторыми из пользовавшихся дурной славой членами секретного эстетического общества «Апостолы», противопоставившего свою мораль общественной. Позже они были завербованы как советские агенты. Де Курси не сомневается, что он был их спонсором: "Этих блестящих молодых людей Ротшильд видел в Кэмбридже, каждый из них имел ту или иную слабость, и он не преминул использовать ее в своих интересах, полагая, что они проберутся в более высокие сферы. В нацистах он видел величайшую угрозу для еврейского народа и был готов обратиться за помощью к русским. Он воодушевлял этих молодых людей и помогал финансово, поддерживал их и защищал тылы".

Де Курси был для "Русской группы" главной целью; советская брошюра, озаглавленная "Враги России в Британии", из своих 70 страниц 39 посвятила нападкам на него. Ясно, что его положение и связи позволяли ему знать своих врагов в Британии. Таким образом, можно предположить, что его обвинения в адрес Ротшильдане в том, что он передавал информацию, а в том, что помогал тем, кто делал это, имеют веские основания. То же можно сказать и о других его подозреваемых: Холлисе, Митчеле, Гае Лидделле, Максвелле Найте и прочих.

Все не так надуманно, как кажется; более того, это, похоже, способно объяснить то, что не поддается иному объяснению: во-первых, в военное время в службы безопасности страны попало значительное число бывших коммунистов; во-вторых, как убедительно продемонстрировал Питер Райт, позже на пути расследования советского проникновения в МИ-5 и МИ-6 было поставлено слишком много непреодолимых препонов и масса времени потребовалась, чтобы выявить несколько (далеко не всех) предателей; следствие не принесло удовлетворительных результатов до сего дня. Не следует забывать о состоянии умов в тот период между войнами: интеллигенция, испытавшая от войны и ее последствий разочарование, презирала систему, сделавшую войну возможной, обрекавшую рабочих на безработицу и жалкое существование. Противопоставляя собственные суждения старым религиозным догмам, традиционной морали и простой любви к родине, она забыла или не знала о практических результатах предыдущих опытов утопической политики и с легкостью становилась жертвой марксистской пропаганды, искренне полагая, что советский коммунизм является глашатаем нового рассвета для человечества. Эта среда была благодатной почвой для сталинских вербовщиков, и они настолько хорошо преуспели, что о размахе их работы до сих пор не говорится.

Возможно, увольнение Вернона Келла в этом свете стоит расценивать как негласную поддержку Черчилля "русской группе". Как бы то ни было, но после его назначения премьер-министром МИ-5 перенаправил свои усилия против врагов справа и всех тех, кто подозревался в стремлении заключить компромиссный мир с Германией, в то время как левое крыло могло жить относительно спокойно.

Безусловно, Черчилль не был попутчиком левых. К международному коммунизму и страшному варварству Сталина, заимствованному у него нацистами, он относился с неменьшим здравомыслием, чем Гитлер или Гесс. Выбор между ними он сделал, руководствуясь не моральными, а имперскими интересами, ибо был истинным представителем высших кругов тори, двора и государственной власти и во что бы то ни стало стремился сохранить могущество и славу Британской империи. Хотя, по правде говоря, было уже слишком поздно, и какой бы выбор он ни сделал, империя была обречена. Разыграв германскую карту, он открыл бы путь к господству Гитлера на континенте, после чего Великобритания, сохранив внешние атрибуты могущества, королевское семейство и власть над большими участками мира, неминуемо должна была бы подчиниться "новому порядку" и стать в политическом и социальном плане gleichgeschaltet[8]. От либеральной демократии не осталось бы и следа, как не осталось бы и следа от британских евреев и прочих представителей "низшей расы" и тех, кто исповедовал радикальные левые взгляды. С другой стороны, если будут разыграны американская и русская карты, империя станет пешкой в руках Соединенных Штатов и будет вынуждена приспособиться к американской экономике, ее социально-политическим целям, в то время как в Западной Европе, а, может, и на всем континенте будет доминировать советский коммунизм. Компромиссный мир давал выигрыш во времени, но выбор рано или поздно все равно пришлось бы сделать.