Во всем виновата текила (ЛП) - Фиона Коул

― Тогда в чем? ― спросил он, широко раскинув руки. ― Пожалуйста, просвети меня. Скажи, почему ты можешь целовать всех, кроме меня. А?

― Потому что ты ― это ты. Потому что с ними это игра, а с тобой ― нет.

― Это бессмыслица.

― Еще какая, потому что я не хотела бы ничего больше, чем просто, бл*дь, поцеловать тебя.

― Так сделай это.

Это прозвучало словно вызов и мольба, смешанные воедино.

Я замерла, мои мышцы сократились, готовые к борьбе или бегству, и я понятия не имела, что выберет разум, пока все не пришло в движение ― и он встретил меня на полпути.

Мои губы прижались к его, а наши руки обвились вокруг друг друга. Ладонями он обхватил мою задницу, приподняв, чтобы я могла обернуть ноги вокруг его талии, направляя нас до тех пор, пока моя спина не уперлась в дверь.

Обняв его за плечи, прижалась к нему, крепко держась, когда эмоции ― волна за волной обрушивались на меня, словно я попала в эпицентр смерча. Мне необходимо было прижаться к нему, чтобы выжить. Его пальцы впивались в меня, и я знала, что на моей бледной коже останутся синяки, и это доставляло мне удовольствие. Я хотела, чтобы на мне остались отметины, как напоминание о каждом мгновении.

Его язык проник в мой рот, а мой язык играл с его, вспоминая вкус, словно это было вчера, а не много лет назад.

Мы терзали друг друга, словно отчаявшиеся дикие животные, пытаясь уместить последние пять лет в одну минуту... или десять. Сколько бы времени это ни продолжалось. Я растворилась в его вкусе, в ощущении его упругих мышц, которых не было, когда мы были детьми, в ощущении его твердой длины, прижимающейся ко мне. Я не хотела, но, не удержавшись, качнула бедрами, наслаждаясь вырвавшимся у него стоном удовольствия от этого легкого движения.

Большими пальцами он коснулся передней части моих ребер, едва прикасаясь к нижней части груди, и я ахнула, сильно подавшись вперед, чтобы ослабить электрический разряд в клиторе. Он воспользовался моментом, оставляя поцелуи на моей челюсти и у основания шеи.

― Боже, Нова. Я скучал по тебе, ― прошептал он так, чтобы слышала только я. ― Не могу выразить, как сильно скучал по тебе. Как сильно мечтал об этом... о тебе.

Его признание добавило еще одну приливную волну, и она ударила слишком сильно. Горло словно обожгло огнем, я попыталась смахнуть слезы, но не смогла. Прежде чем успела вытереть их, его губы снова двинулись по моей щеке, замирая, когда он почувствовал солоноватую влагу.

Он медленно отстранился, его глаза затуманились от тех же эмоций, которые бушевали во мне. Одна его рука покинула мои ребра и поднялась, чтобы вытереть слезы. Когда по моей щеке покатилась еще одна слеза, он поцеловал ее. Он одаривал меня нежными, успокаивающими поцелуями, возвращая нас туда, где мы наконец-то могли дышать.

Я могла дышать.

В его объятиях, наконец-то прорвавшись сквозь оковы напряжения, которые с каждым днем сжимались все туже и туже, я снова могла дышать. Возможно, впервые с тех пор, как в последний раз чувствовала его губы на своих.

― Я тоже скучала по тебе, ― призналась я.

Громкий стук в дверь потряс меня так сильно, что я чуть не выпрыгнула из его объятий.

― Эй, зануды. Мы отправляемся спать, ― крикнул Орен через дверь.

Я чувствовала на себе взгляд Паркера, интенсивный момент был прерван, но нежность никуда не исчезла. С протестующим рыком разочарования он поставил меня на пол, и мы открыли дверь.

― Простите, ребята. Думаю, я не умею веселиться, как рок-звезда.

― У нас впереди целый месяц. Мы тебя научим, ― пообещал Броган, обхватывая мои плечи своей мускулистой рукой.

― Не могу дождаться, ― сказала я.

К тому времени, когда мы все приготовились ко сну, у меня едва остались силы, чтобы заползти на свою койку. Изнеможение сковывало каждую мышцу, заставляя чувствовать себя одновременно тяжелее и легче от эмоциональной разрядки. Закрыв глаза, я не слышала, как парни возятся в своих койках или их обычных шуток перед сном. Все, что я слышала, это гул шин по асфальту, который успокаивал меня, усыпляя.

Мне показалось, что спустя пару секунд меня разбудил звук отодвигаемой занавески, и, дернувшись, я увидела тень, нависшую надо мной

― Это я, ― прошептал Паркер.

Широко раскрытыми глазами я наблюдала, как его тень проникает в мое крошечное пространство. Мое сердце колотилось о ребра так сильно, что я была уверена, что он услышит его в тишине, но если и услышал, то ничего не сказал.

Он двигался достаточно медленно, чтобы я могла прогнать его, если бы захотела, но я этого не сделала. Вместо этого придвинулась ближе к стене и освободила для него место, как в ту пору, когда мы были подростками, и он пробирался ночью в мою комнату.

И так же, как тогда, его рука нашла мою, и прежние заботы улетучились.

Впервые за много лет, в автобусе в глуши, я поняла.

Паркер Каллахан был моим домом.

ВОСЕМНАДЦАТЬ

НОВА

Вера: Как дела?

Рэй: ОМБ! Прошла целая вечность с тех пор, как мы получали от тебя весточку. Посплетничаем!

Я: Мы разговаривали три дня назад.

Рэй: Оооочень давно.

Вера: У кого-нибудь есть время для видео звонка?

Рэй: Я бы с удовольствием, но мне нужно идти на гала-концерт.

Вера: Кто-то очень занят.

Рэй: Постоянно.

Я: Я не могу. Ребята ведут меня куда-то. Это сюрприз.

Рэй: Они ведь знают, что ты ненавидишь сюрпризы?

Я: Я не *ненавижу* их.

Вера: Ненавидишь. Помнишь, как мы пытались устроить сюрприз на твой день рождения, и ты первые тридцать минут пряталась в ванной.

Я: Только потому, что это превзошло мои ожидания.

Вера: Потому что ты ненавидишь сюрпризы.

Я: Уверена, этот будет приятным.

Рэй: Секс-клуб?

Я: Надеюсь, нет...

Рэй: Боже, надеюсь на это. Я буду очень завидовать.

Вера: Как там твой парень?

Рэй: *неодобрительный взгляд искоса*...

Я: Ржунимагу!!

Вера: Ха-ха-ха.

Рэй: Держи нас в курсе и убедись, что все запомнила. Я хочу знать все. Каждую деталь, вену и длину.

Я: ОМБ! Это не секс-клуб!

Рэй: Но если это...

Я: Тогда запомню каждую деталь и длину.

Рэй: Ты лучшая.

Я: Целую. И скоро свяжемся по видео. У меня есть что рассказать.

Рэй: