Ксюха - Людмила Сурская

— Что я ему сделала плохого, вечно он от меня морду воротит. — Недовольно проворчала она. — Не нравлюсь я ему, тоже мне ценитель, на себя бы посмотрел…

— Кто к нам пожаловал! — громко протянул Иван, не поднимаясь с места, но протягивая ладонь Андрею. — Вы в самый раз.

— Что у вас тут за сборище, — презрительно оттянула губу она.

— Конец успешной операции отмечаем, — объявил Петрович, — а ты красавица что подумала?

Красавица, оттопыренным мизинцем сбросила пепел с сигареты и с умным видом протянула:

— Трудно на что-то кинуть при виде такой разномастной группы. Так чего провернули?

— Однако настырная ты барышня. Хошь скажу, я не жадный. Мясника поймали, что мясом человечьим торговал. Так понятно, — воззрился на неё охотник.

Андрей не поверил, удивляясь такому вранью, а Юлька, кинув шашлык, понеслась за куст. Её выворачивало. Учитывая истории с другими соседями, она вполне допускала, что это правда. Оксана, погрозив уминающим мясо мужикам, отнесла ей стакан с минералкой.

— На, выпей.

— Я почти не живая, все внутренности болят. На что он намекал? — стонала, опешив, она. — Он не сочиняет?

— Всё точно. — Заверила Оксана.

— Что же вы с ним сделали?

— Ментам сдали. То ещё было зрелище!…

— Я балдею. Да у вас тут болото криминальное какое-то. Куда ни ткни в уголовку попадёшь. С ума сойти.

— Дыши глубже медик квалифицированный. Ты думаешь в городе другая картина? Ошибаешься тот же кисель. Только тут все на виду, а там гиблое дело. Не разглядишь. Вот ты, в своём подъезде, точно знаешь, кто, чем промышляет?

— Ну… да…,- не уверенно тянула она.

— Вот то-то.

— Где ж он его сволочь продавал? — негодовала Юлька.

— Вывозил в город. На стихийные рынки. Представляешь?

Она не представляла, но любопытно и поинтересовалась:

— И кто служил претендентом на котлеты?

— Слабо догадаться, бомжи.

— Вы то, как дотямили? — вытаращив глаза икнула она.

— Случайно. Мясо мне в ресторан поставил… Вася, попробовав, сообразил.

Юлька аж вытянула шею. Но спрашивала осторожно, растягивая слова, почти заикаясь.

— А-а о-он с каких пирогов грамотный такой?

— Пробовал…

— Страсти какие. Вы с ума тут все посходили, разве можно было лезть в пасть такому зверю. Да и тот, что с опытом… вас по очереди кхек… не съест?

Соседка Галина, не выдержав Юлькиных бестолковых допросов, захихикала:

— Не съест, у него зубы цинга покрошила. К тому же, мы только следили, мужики всё организовали и сцапали.

Я тоже улыбнулась. А Юлька, подняв руки, как на зарядке вверх, изобразила там ими что-то невероятное: ветер не ветер, туман не туман…

— Сдуреть можно. А мужики-то что, супермены разве. Иван один, да узкоглазый вон в теле, а эти два: что профессор, что второй, хиляки, а Галкин сын вообще пацан. Я вам поражаюсь, куда вас несёт. Тоже мне спецотряд по-соседски организовали.

— Кто тут так на всю округу поражается? — подошли неслышно Иван с Андреем.

Юлька от неожиданности взвизгнула и заорала благим матом. Придя в себя, заругалась:

— Черти полосатые. Напугали. И это муж называется, почти инфаркт обеспечил и ржёт как конь.

— Чего ты на людей бочку катишь, — отхлебнул пиво Андрей, — Люди с приключениями живут, а мы ходим каждый день на работу и с работы. Тоска зелёная!

— Ах, тебе нужны приключения? — вдруг на игривый тон перешла Юлька и поволокла его в сторону.

Иван, подёргав меня за локоть и почесав себе за ухом, сипло протянул:

— Мать родная! Чего это с ней?

— Слышал же, жаба по романтике и приключениям заела, соскучились так сказать… А тебе приключений не хочется?

— Провались они пропадом. Я стриптиз хочу посмотреть, — сбавив бас до шёпота, усмехаясь заявил он. — Ты как?

— Без проблем, я организую, — игриво укусила я его за мочку уха. — Когда гости отвалят.

Он счастливо улыбался и с неконтролируемым жаром прижимал меня к себе. Я посматривала на него из-под прикрытых ресниц и думала: Ведь много лет не надеялась ни на что, вспоминала, как прочитанную книгу или понравившийся фильм. И вот встретились и словно не расставались. Это не поддаётся анализу, объяснению или контролю. Просто враз всё всплыло в памяти, закружило. Оказывается, он всё время был частью моей жизни и никогда не пропадал. Что это у нас любовь? Непременно, но наверняка что-то ещё безумное, сумасшедшее…, это похоже страсть. Причём безумная, это немного страшит. Потому что любовь всегда во благо, а вот страсть… особое напряжение. Это чувство, словно извержение вулкана: может, стерев с лица земли уничтожить города, засыпав их пеплом и огнём. А может, создать райские острова и купать в живительных водопадах. Провал, потеря сознания наяву, вот что со мной происходит рядом с ним. Очень похоже: с Иваном тоже самое. Нам просто снесло обоим крышу. Сейчас я всё чаще ловлю себя на том, что боюсь его потерять. Не просто боюсь, я напрочь откидываю такую возможность. Вместе, рядом, навсегда и ничего другого… Наши отношения превратились в воздух, без которого не возможна жизнь. Он был единственным человеком на свете, перед которым я чувствовала вину. Это по моей дури я на долгие годы сделала нас троих несчастными.

Иван, посматривая в мою сторону, возился с мужиками, нанизывая мясо. Они о чём-то своём мужском перебрасывались и зычно хохотали. Я смотрела не отрываясь. По-моему с каждой минутой я влюблялась в него всё больше и больше. Перехватив мой взгляд, он передал Андрею шампура, Василию велел следить за углями и, сполоснув руки, подошёл ко мне. Встав за спиной и поймав за пунцовое ушко, спросил:

— Мать моя, ты чего?

Я, стараясь отвести взгляд от его источающего тысячу звёздочек счастья глаз и блуждающей улыбки, промямлила:

— Ничего, тебе показалось.

— Ну да, я а то слепой, — осыпав теми звёздочками с ног до головы меня, заявил он.

Глупо улыбаясь, я покачала головой. Он, забрав из моих рук нож и колбасу, кинул всё это на стол и, взяв за руку, потащил за сауну. Прижав к бревёнчатой стене, свистящим шёпотом настаивал:

— Ну?

— Я целоваться хочу, — выбухнула я.

Его глаза округлились, и, сдерживая ироничную улыбку, он прошептал:

— Это опасное и вредное воздержание. Поцелуи препятствуют образованию стрессовых гормонов. Придётся немедленно целоваться.

И мы целовались, пока не появилась Юлька.

— Лижетесь?! А я то думала, куда вы так резво исчезли. Не смотри на меня так испепеляюще подруга. Как медик я только — за. Поцелуи — хорошее средство омоложения. Я тебе как врач заявляю, что у целующихся пульс увеличивается до 150 ударов, что благоприятно воздействует на клетки организма.