Катись, демон! или Заветное желание - Елена Амеличева

множество оттенков самых разных эмоций. Он то хмурился, то улыбался. Лицо напоминало поле, по которому проносятся тени от быстро бегущих облаков. Я даже засмотрелся, подозревая, что крайне редко кто-то видел падшего архангела таким.

- Моя Риэра, - продолжил он, - была самой жизнью. Ответом на все мои вопросы, бальзамом на израненную душу. Моим спасением. Увы, я понял это слишком поздно, когда потерял ее. Она погибла, и в том была моя, опять же, моя вина!

Мягкость ушла из его черт, уступив место глубокому страданию, которое бередило, рвало на части незаживающую рану.

- Я поклялся вернуть ее, чтобы все исправить! – прорычал Повелитель. – Годы ушли, чтобы отследить нити вероятностей, распутать все их переплетения, но я отследил ее душу, нашел мою любимую, спустя несколько десятков воплощений. Нашел, когда она родилась в столице того мира, из которого вы с Изабеллой сегодня пришли.

Его улыбка эхом отозвалось в моем сердце. Этот мир подарил мне Изи, я его вечный должник!

- Судьба издевалась надо мной, - Люцифер усмехнулся. – В этом воплощении моя Риэра была дочерью императора, который считал себя непобедимым – до встречи с тем, кто повелевал адом. Я дал этому заносчивому глупцу выбор, но он не склонил голову передо мной. Поэтому в тот мир вошла армия демонов. Итог тебе известен.

К сожалению, да. Но я никогда и предположить не мог, что причина быстрой и кровопролитной войны была в том, что Люцифер возжелал дочь императора, в которой воплотилась душа его прежней возлюбленной!

- Она сама пришла ко мне, нашла ведьм, открывших портал, и вступила вот в эту самую комнату, Дэмиан, - он обвел ее взглядом. – Совсем другая внешность, мимика и жесты, но это была она – моя Риэра! Я сердцем чуял ее, жаждал, соскучившись так, что сердце не желало биться от тоски! И теперь она была рядом, мой смысл, моя слабость, мое… все.

Столько затаенного счастья прозвучало в его голосе, что в чем-то я даже понял Повелителя. Ради любви, ради того, чтобы снова обнять ту, которой раз и навсегда отдал свое сердце, ради этого пойдешь на все!

- Я ни к чему не принуждал ее, - тихо сказал он. – Она полюбила меня – сама, по-настоящему, ответила взаимностью, как женщина мужчине. Как и Риэра когда-то. Мы были счастливы. Но…

Его взгляд полыхнул яростью.

- Наш Отец и тут не оставил меня в покое! – прорычал Люцифер. – Словно мало было того, что он заставил пережить! – помолчал, словно утихомиривал, убаюкивал боль, съедающую его изнутри. – Моя любимая забеременела, - наконец, продолжил – на удивление бесцветным голосом. – И чем ближе становился срок родов, тем яснее я понимал, что она не переживет их. Все сделал, чтобы избежать этого, но не смог.

Последовала долгая пауза, потом он продолжил:

- Когда на свет появилось наше дитя, любимая покинула меня. Снова. Ребенок был мертвым.

Я прикрыл глаза, не представляя тот шквал страдания, который должен был обрушиться на него. В тот миг он не был Люцифером, перед которым трепещут все подданные Преисподней. Это был просто мужчина, в одночасье потерявший и любимую, и дитя.

- Но этого Отцу показалось мало, - прошептал Повелитель. – Через мгновение после того, как душа моей любимой покинула тело, ребенок начал дышать. Я взял ее на руки и понял, сколь глубоко и изощренно будет мое наказание – душа Риэры смотрела на меня глазами новорожденной!

Он со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

- Она вновь ускользнула от меня. Унесла мое сердце и душу с собой и нашла убежище в теле, которого я никогда не смогу коснуться, как мужчина. Ибо кем бы я ни был, осквернить собственную дочь даже я не способен.

Он прикрыл глаза.

- Отец знал о том, что я не причиню вред своему ребенку, поэтому укрыл душу Риэры от меня в теле нашей дочери. Худшего наказания не сыскать!

Я ошеломленно молчал. Тут мало что можно было сказать, если честно. Никому не представить всю ту бурю эмоций, которая бушевала в душе падшего архангела, который гонялся за душой своей любимой женщины, обрел, сделал глоток безоблачного счастья, был впущен в рай. Но лишь на мгновение, для того, чтобы острее испытать, что потерял, лишившись самого главного.

Жестокое наказание. И не мне решать, заслужил он или нет. Это их дела с Создателем, ни у кого нет права влезать между ними со своим мнением.

- Этот новогодний марафон, - сказал Люцифер, - был лишь ширмой для того, чтобы привести ее в Преисподнюю. – Его взгляд вновь погладил профиль безмятежно спящей Изи. - Я хотел познакомиться с дочерью. И снять с нее защиту, которую наложил в младенчестве.

Панцирь, осенило меня. Так вот кто заковал в него мою девочку!

- Но почему и зачем? – я нахмурился.

- Никто не должен был знать, что у меня есть это дитя, - Повелитель подошел к кровати и осторожно накинул плед на девушку.

Заботливо расправил складки, любуясь ею – совсем как настоящий отец.

- Мои враги не дремлют, Дэмиан, - на его лице глубоко прорезались носогубные складки. – Возлюбленная была единственным слабым местом, в которое меня могли – и неоднократно пытались – укусить. После ее смерти это дитя стало бы их целью.

Он вздохнул.

- Я не мог допустить, чтобы тень смерти витала над ней с самого рождения. А если бы узнали, что в девочке воплотилась душа Риэры, я стал бы посмешищем. Да и быть рядом с дочерью, в которой теперь живет душа моей любимой – это выше даже сил Люцифера!

Как мужчина, я мог его понять. Такое не представить и даже врагу злейшему не пожелать.

- Поэтому я закрыл ее силу от всех. Потратил на это несколько дней и все мастерство, какое только мог. Любому существу, даже Высшему демону, она показалась бы простой смертной, человеком. – Повелитель усмехнулся. – Даже если бы Баал встретился с моей дочерью, он ничего бы не заподозрил.

Я поежился. О жестокости и хитрости Баала – правой руки Люцифера, ходили легенды. Во всей Преисподней не нашлось бы ни одного существа, которое рискнуло бы перейти ему дорогу. Меньше всего на свете я хотел бы, чтобы он встретился с моей девочкой!

- Но я сам же повредил этот панцирь, когда наблюдал за дочерью, - признался хозяин ада. – Ментально, отсюда,