Имперский корпус - Влад Техномак

— Убей её, пока другие не прибежали. Собери эссенцию.

— А как насчет взять в заложники?

— Не имеет смысла. Она слишком сильна. И пыталась тебя убить.

Пожав плечами, я подошел в Руй. И без сантиментов воткнул руку в туловище, схватил последнее оставшееся в живых Сердце и используя Фактор Боли раздавил его.

Золотая эссенция рванула во все стороны, но тут же изменила направление и потянулась в мой корпус с поразительной скоростью. Я едва успел заполнить один мега-бак, как эссенция кончилась. Её поглотило моё Ядро Оруса, переработало и отправила в Эйна и второе Сердце Роя.

По чувствам ударило знакомое присутствие, а через пару секунд за мой спиной, опустился механоид, подняв волну песка и оставив после себя маленький кратер на песчанном берегу.

— Двадцать минут не прошло, — заметил я, оборачиваясь.

Черный механоид с повязанным на шее шарфом и голубыми глазами-камерами смерил меня негодующим взглядом. Сняв с пояса Катану, он напитал её силой, а затем атаковал труп сотней молниеносных ударов. И без того истерзанное тело превратилось едва ли не в мелкий фарш. Удовлетворенно кивнув своей работе, он протянул ко мне руку.

— Бак давай сюда?

— Да ты офигел, Герцог! — возмутился я.

— Отдай. Я тебе чуть позже всё объясню. И марионетке скажи, пусть скроется, — сказала Элейн спокойным тоном.

Ничего не понимая, я тем не менее, выполнил требования обоих. М35 в два прыжка скрылась во мраке джунглей.

— А теперь слушай внимательно. Это я убил Королеву. Спас тебя от ультимативки и затем вместе её уничтожили. Понял?

— Ты отбираешь мою победу!

— Я избавляю тебя от вопросов, — рявкнул Герцог, затем чуть повернулся, будто прислушиваясь. — Молчи!

И будто метеоры, с неба началаи падать механоиды. Два, три, четыре, шесть… двадцать механоидов. И все сплошь и рядом фавориты.

— Герцог! Ты опять все сам сделал. Сколько у тебя уже Королев на счету? Пять? — присвистнул Айсбер, пнув остатки трупа Руй.

— Две из Ксилусов. И обоих убили вместе с Капитаном, — указал на меня сильнейший фаворит.

— Опять ты. Что-то подозрительно к тебе тянет Рой. Уверен, им не нравится как ты воняешь, — хохотнул Митракс.

Я начал говорить, все что о нём думаю, но динамики моего меха не произнесли ни звука.

— Спокойно, Экелз. Не ведись на провокацию. Это политика. Сейчас поблагодари Герцога за помощь, забери тридцать процентов от тушки и возвращайся в форпост, — виртуальная проекция Элейн положила мне руку на плечо. Для этого ей правда пришлось зависнуть в воздухе, но что той голограмме.

Мне очень многого стоило сдержать эмоции. Д У меня из под носа уводили мою добычу. Законную добычу. А я должен ещё и благодарен быть⁈ Пришлось снова призывать лед на сознание, заглушая эмоции. Разум прояснился и сразу стало проще мыслить. Элейн вроде на моей стороне. Действия Герцога мне не до конца понятны. Ситуация с моей стороны выглядит абсурдно, но если вспомнить слова Нолы, то… иногда приходится делать то, чего не хочешь.

— Только вот я убил Королеву. А ты не успел, — усмехнулся я и повернулся к Герцогу. — Спасибо за помощь. Что насчет трупа. Моя половина?

— Капитан, труп делится согласно нанесенному ущербу, — тут же отозвалась Тори.

— Посмотрите на него! Ещё не успел тварь убить, а уже присвоить себе хочет! — продолжал Митракс, но я его проигнорировал.

— Митракс. Успокойся. Капитан продержался до моего прибытия и даже не умер под ультой Руй. Поэтому да, будет справедливо отдать ему пятьдесят процентов. Тем более, ему ещё форпост восстанавливать. Точнее то, что от него осталось, — Герцог повернулся ко мне и положил руку на плечо, ровно на то место, где лежала рука голограммы Элейн. — Мы зачистим волну. Возвращайся. Твоя доля будет у тебя, как и договаривались. Закончим, я с тобой поговорю отдельно по поводу всей этой ситуации.

Я кивнул. И не прощаясь развернулся и улетел на максимальной скорости, игнорируя смешки и восхищения Герцогом и его благородством.

До форпоста я добрался быстро. Мне не мешали твари, потому что их зачищали. Прибывшие силы буквально вырезали стаи тварей. Мне же оставалось только вернуться.

И обнаружить пепелище.

Глава 19

Т-Нуль-Пространство

Алессуа

Форпост «Надежда»

При виде огромного провала пустоты, располовинившего ещё час назад укрепленный форпост, я испытал целую гамму чувств.

— Да как-то⁈

Я опустившись на обгоревшую площадку, я со злости пнул несчастную погнутую балку, некогда державшую своды ангара.

— Ты успел во время. Всех людей успели эвакуировать на Неуязвимом и Крестовине, — Адриан вынырнул из-за обломков. — Руй использовала Лучевой фестиваль — одну из своих дальнобойных атак, уничтожила щит, форпост и двадцать три механоида. Безвозвратно.

Слов не было. Одни эмоции.

— Её же убили?

— Угу, — это все, что я сумел произнести.

Мы ещё какое то время стояли, глядя на горящие остатки форпоста.

Затем я полетел. Сам не знаю куда. Просто летел куда глаза глядят. И не думал ни о чем.

— Капитан, приём!

Только когда Скарлет щёлкнула пальцами перед «носом» я очнулся.

— Давно я здесь?

Пришёл в себя я.

— Залетел час назад. Наблюдал за пересадкой людей, затем встал посреди ангара и уже полчаса стоишь, изображаешь из себя статую — улыбнулась она. — Я бы тебя и не трогала, но тут кое-кто настойчиво хочет с тобой поговорить, а я не пускаю его на корабль.

Скарлет спроецировала вид с камеры. На фоне зелено-фиолетово-голубой планеты висел чёрный механоид с шарфом, скрестив руки груди.

Видеть его я совсем не желал. Только к нему были вопросы. Очень много вопросов.

— Запускай.

Герцог влетел в корабль медленно и вальяжно. От него веяло силой и уверенностью. Он опустился на палубу и прошёлся до меня.

— Пойдем, поговорим там, где нет посторонних ушей.

Я отвёл его в свою каюту.

Шикарные покои, оборудование полностью под рабочий кабинет. Я сел на кресло, единственное кресло здесь и уставился на Герцога.

Тот ничуть не смутился. Вытащил из пространственного кармана пирамиду, активировал её. Вокруг нас образовался непроницаемый купол.

— Для начала прими мои соболезнования. Я тоже терял форпост. Товарищей. Друзей. Я знаю, что это такое.

— Мне не нужны твои соболезнования.

— Как знаешь, — примирительно сказал он и резко сменил тон с сочувственного на строгий. — А теперь слушай