Жена с хвостом - Кристина Юрьевна Юраш

— Он, — прошептала я. — Видимо, я не зря опасалась, что он что–то заподозрил. Вам нужно спрятаться.

— А ты? — спросил Вольпен. Призрак высунулась из стены, прижимая к себе куклу.

— Я… За мной приехали дядя с тетей, — кивнула я в сторону кареты. — Они хотят увезти меня из страны…

— Правильно! — кивнул Вольпен, а из коридора появились феи. — Уезжай! Если он решил тебя … того, то он тебя везде найдет…

— О, нет, принцесса! — завопили феи. — Пожалуйста, не надо! Не оставляй нас!

— Вы прекрасно жили и без нее, — буркнул Вольпен, шмыгнув носом. — Так что не надо мне тут ингредиентами разбрасываться…

— Может, спрячемся в лесу? — спросили феи.

— Они наверняка будут прочесывать лес, — вздохнула я, глядя в грустные глаза призрака. — Так что в лесу опасно. Предупредите всех!

— Значит так, я знаю тут одну пещерку, — вздохнул Вольпен. — Там и пересидим! Думаю, тролль поместится! А вы, чего тут порхаете! Соберите ее в дорогу!

Я чувствовала, как меня душат слезы. Никогда не думала, что это пугающее поместье станет для меня таким … таким…

— Не реви, — буркнул Вольпен. — Пересидишь, потом вернешься. На каждого инквизитора найдется голодный тролль… Ну, у нас так говорят…

Мне было ужасно горько от того, что сердце не может простить предательства. Слезы текли по щекам, пока феи собирали сумку.

— Золота ей положите! — скомандовал Вольпен, пока я прощалась с домой. Быстро обойдя все комнаты, я застыла возле спальни. Осторожно, пока никто не видит, я присела на кровать, на которой лежал муж, а потом опустилась лицом в подушку.

— За что ты так со мной? — прошептала я. Мне показалось, но в этот момент в голове звучал голос Горного Короля: «Браки между людьми и феями никогда хорошо не заканчиваются!».

— Амелия!!! — слышался голос дяди, а я спохватилась, вытерла слезы и вышла в коридор.

— Ого, — выдохнула я, видя узелок с золотыми лепешками.

— Так что устроитесь вы там с комфортом, — усмехнулся Вольпен. Я не выдержала и обняла его, а он лишь глубоко вздохнул.

— Он прав, — произнесла она. — Уезжай…

Я обняла призрака, хотя объятий не почувствовала. Лишь легкую прохладу.

— Вот, я дарю ее тебе, — произнесла девочка, протягивая мне куклу. — Только ты береги ее! Когда я была маленькой, я обещала ей показать весь мир.

— Хорошо, — приняла я дорогой подарок. Феи сидели рядком на спинке дивана и ревели навзрыд. Гномы тихо сморкались, а Вольпен украдкой потерся о сброшенное покрывало.

— Ты что? Плачешь? — присела я, глядя на кролика. — Вольпен?

— Нет, — послышался сдавленный голос. — Просто хочу узнать, какие тонкие оттенки вкуса нашла в нем корова…

— Амелия! — послышался голос дяди. — Быстрее!

— Береги себя, — прошептали мне, а я взяла узелок и вышла за дверь. Дядя подхватил узелок на руки, пока я прижимала к себе куклу.

— Быстро, быстро, — подгонял дядя, снова осматриваясь. Он распахнул дверь кареты, в которой уже сидела тетя и стояли коробки.

— О, нет! Здесь места нет! Тут наш фамильный сервиз с голубыми розами! — пригрозила тетя.

— Там золото, — прошептала я, видя, как дядя пытается запихнуть под сидение мешок.

— Дорогая, однажды, когда старый семейный сервиз станет тебе дороже золота, ты поймешь, что значит, семья, — заметила тетя, помогая мне забраться в карету. Дядя ходил вокруг кареты, проверяя веревки.

— Как вы меня нашли? Я же не писала адрес? — спросила я, зная, что в магической почте не обязательно писать адрес. Достаточно просто показать письмо и сказать, что это ответ.

— О, дядя сразу заметил, что бумага, на которой ты писала старинная. И чернила не свежие. А еще бумага пахла сыростью… Так что он сразу понял, что речь идет о каком–то старом заброшенном поместье. А еще на одной бумаге продавились слова. Но это был не твой почерк. И внизу стоял год… — начала тетя, подозрительно сощурив глаза.

— Я просто спросил у знакомого с которым вместе служили в инквизиции. У него там сейчас служит сын, — мрачно закончил дядя. — И он все рассказал. Так, держитесь, девочки! Амелия, здесь есть еще одна дорога?

— Да, есть! Там возле поваленного дерева, будет поворот на деревню. Но дорога идет и дальше! — махнула я рукой.

— Отлично, не хотелось бы ехать по этой дороге! Лучше поедем по старым дорогам! — довольно крякнул дядя.

Тетя подобрала платье, а дядя с грохотом закрыл дверь кареты. Только он отошел, она снова открылась, и дядя хлопнул ею посильнее.

— Да что ты будешь делать! — проворчал он, снова захлопывая дверь. Я услышала, как он забрался на место кучера, и как громко заржали кони.

Глава двадцать четвертая

Карета неслась на всех парах, тетя охала и ахала, пытаясь удержать дорожную шляпку и коробочки с сервизом. Я смотрела в окно и чувствовала, как к горлу подступает ком.

— Не переживай, — утешила меня тетя, а сервиз под ее рукой звякнул и подпрыгнул. — Я уверена, что мы еще будем счастливы! Кстати, я узнавала! Твой брак в другой стране не будет считаться действительным. Я так понимаю, что у вас дело далеко не зашло, так что ты сможешь выйти замуж еще раз! И будешь счастлива, как я!

— Спасибо, — прошептала я, перебирая пальцами кукольное кружево.

Это паническое, лихорадочное бегство пугало. Я словно застыла в том мгновении, когда узнала, что больше никогда не увижу старое поместье, превратившееся в руины.

Мне казалось, что это сон, а я вот — вот проснусь и все будет хорошо. Но сколько я не закрывала глаза, сон все не заканчивался. За заляпанным грязью окном мелькали деревья, тетя вертела в руках список, вспоминая, все ли положили!

— Ваза! — опомнилась тетя, но тут же успокоилась. — Кажется, она лежит, завернутая в нижних юбках.

Я прятала лицо, чтобы тетя не видела, как я плачу. За что?! Я ведь не сделала ему ничего плохого?

О, если бы вы знали, как разрывалось мое сердце, когда я вспомнила наш поцелуй, случайное прикосновение, каждое мгновение рядом. Но ведь