Знающий не говорит. Тетралогия - Людмила Астахова

«Все-таки странно видеть перед собой человека одного с тобой возраста», – думал Арьятири, наблюдая за тем, как Хозяин Сфер собственноручно наливает в бокалы пурпурное саффское и яблочный сок. Вино для себя, сок для эльфа. Еще одна ненавязчивая демонстрация богатства Облачного Дома. Вино, которое столь щедро лилось из хрустального кувшина, стоило баснословных денег и употреблялось только на королевских пирах и по особо важному поводу. Да и сок выжат из редчайшего, позднего сорта яблок, который разводили только в оранжереях Оллаверна. Эльф попробовал угощение и одобрительно улыбнулся, оценив старания Хозяина Сфер, но вслух говорить ничего не стал. Раз Ар'ара пригласил его на разговор посреди ночи, то пусть первый и начинает.

– Надеюсь, ваша прекрасная спутница, леди Ингеналь не станет обижаться?

– Что вы не подняли ее из уютной теплой постели? О нет, мессир. Скорее она будет вам несказанно благодарна. Да и я тоже. Невыспавшаяся женщина способна испортить настроение десятку мужчин.

– Вот и прекрасно. Кроме того, я хотел бы обговорить несколько деликатных тем.

– Например? – спросил эльф, слегка удивившись.

Но ответил ему молодой маг:

– Видите ли, лорд Арьятири, дело в том, что в свете наших дальнейших планов нам просто необходимо знать такие вещи, о которых можете рассказать только вы. Относительно вашего Познавателя. Его личности, так сказать.

– Я постараюсь быть максимально откровенным. Что именно вас интересует?

– Почему эльф-Познаватель ушел из Фэйра? Что могло заставить его покинуть Цитадель, стать наемником, затем лангером? Зачем? И почему он не вернулся, когда распалась его ланга?

– Альс был в своей жизни не только наемником и воином. Он строил корабли, пас скот, искал сокровища, ходил по канату, ловил жемчуг, охотился на морского зверя и делал еще много разных других вещей. Но почему он поступил именно так, я не знаю и уверяю вас, что никто в Зеленой Ложе не сможет объяснить его поступков. Это странно и это бесконечно досадно для нас. Мы много раз пытались наладить с ним контакт, просили о помощи, искали возможности найти общие интересы, но тщетно. Возможности Познавателя столь велики, что у меня кружится голова от перспектив, которые непременно открылись бы, будь у меня хотя бы третья часть его могущества.

– Я не понимаю…

– Я, поверьте, тоже. И, наверное, никогда не пойму. Хотя, возможно, Ириен просто знает больше, и это знание заставляет поступать его так и не иначе.

– А Цитадель?

Арьятири печально вздохнул, пригубив из бокала. Яркий изумруд сверкнул на его тонком пальце.

– Цитадель пуста, Мастера ее мертвы, а Врата замкнуты, и непохоже, чтобы Ириен пожелал их отворить. А сделать это может только он один.

Ар'ара прекрасно понимал, что чувствует сейчас этот гордый эльф. Грустно быть великим волшебником и не иметь возможности добиться желаемой цели. Магия и власть идут рука об руку, как кровные братья. Магия – это, прежде всего, жажда познания, жажда совершенства, а великий волшебник гоним великой жаждой. Человек ли, эльф ли просто не сможет стать великим магом, если не поставит перед собой великую цель и не сделает все, чтобы ее достигнуть любой ценой, любыми средствами.

– Видимо, до сих пор у вашего Познавателя не имелось уязвимого места, – усмехнулся Ар'ара. – Но женщина меняет дело, – добавил он многозначительно. – Мы, люди, очень уязвимы, когда пытаемся защитить любимого или любимую. Для нас любовь – это страшный капкан, в который может угодить каждый, с ее помощью можно заставить сделать все, что угодно. Большинство людей именно таковы, абсолютное большинство. А что вы скажете о своих сородичах?

– Ах, вот вы о чем! Может ли женщина стать слабым звеном в жизни Ириена Альса?

Эльфийский волшебник призадумался, прикрыв глаза рукой. Ему было одновременно и смешно и грустно. Смешно оттого, что мышление людей оказалось столь предсказуемо, а грустно – потому что он сам не знал, как ответить на такой простой вопрос. Что значит любовь для эльфа? Что означает она для мага? И что такое любовь для Познавателя? На что он сам был бы способен, решись кто-нибудь причинить вред Лакморе? И чем смог бы поступиться для ее спасения? Вопросы, вопросы, вопросы…

– Вы зря думаете, что в этом плане мы сильно отличаемся от вас. Разве среди людей мало таких, которые запросто бросят на произвол судьбы собственных детей или позволят родителям умереть голодной смертью? Сколько раз люди предавали своих любимых ради власти, богатства, карьеры? Тут нет и быть не может каких-то определенных гарантий. Мы последний раз встречались с Ириеном чуть более двадцати лет назад в Орфиранге. Тогда он обучал наследника престола фехтованию, и, признаться, я сильно рисковал, поворачиваясь к нему спиной, когда мы были наедине. С Познавателями и без того очень непросто, Ложа в свое время намучилась с его учителями, стариками вредными и неприступными, но Ириен превзошел их всех, вместе взятых.

– Приятно думать, что не только у людских волшебников могут быть неразрешимые проблемы, – иронично улыбнулся Хозяин Сфер, любуясь игрой огня через толстое стекло бокала. – В таком случае, почему бы вам не попытаться сделать решительный жест?

Брови эльфа вопросительно изогнулись.

– Насколько я знаком с вашими сородичами, лорд Ведающий, не в обиду будь сказано, вы редко действуете дерзко и жестко, полагаясь в основном на свое долгожительство. Дескать, нужно лишь запастись терпением, и рано или поздно… Короче, мне ли вам все это рассказывать. Верно?

– Что вы мне предлагаете? – напрямик спросил эльф.

Улыбка Верховного оллавернского мага сделала бы честь дракону.

– Иногда нужно поджечь лес, чтоб поймать строптивого зверя, лорд Арьятири. Какова ни была бы сила Познавателя, он один-одинешенек. Один в поле не воин.

Арьятири хотел было сказать, что у его народа как раз все наоборот. Одиноких воинов даже с превеликим избытком. Но вовремя подумал, что людской маг примет его слова либо за банальное бахвальство, либо за оправдание собственного бессилия.

– Если мы правильно построим игру, то получим каждый свой трофей.

Ириен Альс менее всего подходил под определение Ар'ары. Но в чем человек на самом деле целиком и полностью прав, так это в том, что Альс двадцатилетней давности и нынешний Альс, судя по всему, это два разных существа. Ланга изменит кого угодно, даже Познавателя. Не говоря уже о женщине.

Разумеется, эльфийка не спала.