(не) Предал тебя - Кира Сорока

– Фор и Тэн. Макар Корнилов и Лёша Платонов. Ну и Сэвен, безусловно.

Тим несёт кубок. Толпа скандирует:

– О-лее, оле-оле-оле!!

– Number one!!

– Наши чемпионы!

– Лучшие!

А ребята, конечно, с удовольствием купаются в лучах славы... Ну ладно, они, и правда, крутые.

Тренер команды следует за ними, скромно подняв руку в качестве приветствия. Его дочь Алина проскальзывает на скамейку запасных. Мы встречаемся с ней взглядами. Она показывает мне большой палец. Видимо, ей понравился наш вид.

Странно, что она вообще как-то отреагировала на меня. По большей части мы стараемся друг друга не замечать. Чтобы лишний раз не цепляться.

Вся команда футболистов выстраивается в ряд. Дамир среди них. Трибуны замолкают. Начинает звучать музыка. Похоже, наш выход...

Глава 25

Дамир

Я глаз не могу отвести от Евы. Она вывозит на себе буквально всё выступление. И даже эта поддержка с участием Арефьевой меркнет на фоне её последнего шпагата, в котором Ева ещё и прогибается в спине.

Мурашки бегут по позвоночнику, когда я смотрю на её великолепную осанку, гибкое тело, стройные ножки с немного задравшейся юбочкой... Мне хочется подбежать к ней и прикрыть собой. Потому что все пацаны в команде, да и на трибуне по-любому пялятся только на неё. А она моя!

Все аплодируют. Футболисты в ответ на речёвку чирлидерш громко свистят и улюлюкают.

– Может, вместо первого урока сыграем? – слышится голос Сэвена.

– Как твоё колено? – строго спрашивает его Тим.

– Уже всё нормально. Врач сказал, могу играть.

Тимофей подходит к тренеру и физруку. Остальные окружают меня. Приветственно тянут ко мне руки. Здороваюсь. Говорят все одновременно. Какие-то шуточки по поводу предыдущего номера «три». Типа, он слишком быстро сдулся, и все надеются, что я продержусь дольше.

Тим возвращается, и мы делимся на две команды. Играют все, даже те, кто на скамейке запасных. Я попадаю в команду Тимофея. Разыгрываем мяч. Играем.

Практически каждый из команды соперников пытается меня задеть, свалить, поставить подножку. И я понимаю, что это проверка. Парни испытывают меня на прочность.

Спустя десять минут игры у нас всё ещё ничья. 0:0. Меняемся воротами, вновь начинаем играть. Но обе команды примерно равны по силе, и забить никому не удаётся. В нашей защита буквально непрошибаемая. Вратарь – просто монстр. Ловит даже то, что поймать вроде бы невозможно. И это Тимофей Золотарёв. Да, именно он на воротах.

Когда мяч в очередной раз летит в аут, Тим меня окликает.

– До конца минута. Терять нечего, – взмахом руки подзывает ещё и Десятого. Отдаёт ему перчатки и смотрит на меня. – Сейчас мы с тобой одну схему разыграем...

Быстро посвящает меня в то, что задумал. Когда звучит свисток, и Сэвен выкидывает мяч с края поля, я сразу его подбираю и отдаю пас Тимофею. Трибуны взрываются, когда видят, что их Первый вышел из ворот. Тим несётся к воротам соперников, пасует одиннадцатому номеру. Тот сразу отдаёт обратно. Я бегу за Тимом, буквально дыша ему в затылок.

Когда оказываемся около ворот, Первый ловко отдаёт мяч назад и резко уходит в сторону. А я бью. Даже не прицеливаясь. Вратарь, не ожидавший такого финта, не успевает дотянуться до мяча, который летит чётко в девятку.

Трибуны взрываются так, что звук свистка об окончании игры тонет в этих воплях. Наша команда начинает обниматься. Точнее, они все обнимают меня. И я странным образом заряжаюсь от этой сумасшедшей вакханалии всеобщего восторга. Сейчас я действительно чувствую себя частью команды.

Трибуны начинают пустеть, мы покидаем поле. Все направляются в школу.

Уже в раздевалке проверяю свой телефон. Там сообщение от Грозного.

«Отличная игра, Мир!»

И я не удивлён, чёрт возьми! Утром Егор подвозил меня до школы и небрежным тоном сообщил, что у него здесь есть ещё одни глаза. Понятия не имею, о ком он говорил.

Следом за сообщением прилетает видео. Включаю его без звука. Там наша игра и мой гол. Но для меня сейчас важнее то, с какого места на трибуне это снято. Судя по всему, откуда-то снизу, возможно даже, со скамейки запасных. Но там никого, кроме физрука, тренера и его дочки вроде не было.

– А у тебя с моей сестрой типа серьёзно? – внезапно спрашивает Тим.

Вырубаю телефон, убираю в рюкзак. Смотрю на Первого.

– Типа да.

– Насколько серьёзно? – продолжает докапываться он.

Все в раздевалке начинают гудеть и улюлюкать, жаждая подробностей. Чёрт бы их побрал!..

– Я хочу просто предупредить тебя, Фри, – продолжает Тим. – Мою сестру обижать нельзя.

И это говорит парень, из-за которого его сестра может попасть в неслабый замес.

– Я ни за что её не обижу, – произношу, глядя ему в глаза.

Хлопает меня по плечу.

– Хороший ответ, Фри.

После чего вся команда сваливает из раздевалки. Все, кроме четвёртого номера. Парень медленно завязывает шнурки на кроссовках, неторопливо убирает вещи в шкафчик.

– В субботу у меня в доме будет вечеринка. Придёшь? – говорит как бы между прочим.

– Пока не знаю.

– Но ты, вообще-то, должен, – подчёркивает последнее слово.

– Должен? – стреляю в него удивлённым и возмущённым взглядом.

Но он сама невозмутимость. Достав из рюкзака ролекс, надевает на запястье. Приглаживает волосы.

– Ну да. Ты же часть команды. Поэтому должен...

Резко перебиваю его:

– Послушай, я никому ничего не должен!

Эйфория от победы уже схлынула, и меня вдруг накрывает от всплеска злости. Все кругом почему-то считают, что могут мной манипулировать! И если Грозному я действительно должен, хотя бы как другу, то эти парни мне никто!

Демонстративно вставляю в уши наушники, врубаю музыку. Фор что-то говорит, но я отмахиваюсь и указываю на свои уши. Мол, ничего не слышу. Закинув рюкзак на плечо, выхожу из раздевалки.

Бунтарь во мне жаждет натворить всякой дичи, лишь бы не быть частью этих «золотых» футболистов.

Должен я ему... Да хрен он угадал!

Уроки проходят весьма быстро. Первые пятнадцать минут каждого тратятся на дифирамбы команде. Меня это уже подбешивает... Ева явно чувствует себя довольно скованно из-за появления брата, и я стараюсь к ней не лезть. К тому же мы с ней под постоянным наблюдением всех членов команды.

Сам я тоже наблюдаю. Особенно за Тимом и его девушкой Алиной. Не сказать, что между ними прям любовь. Тимофей, по большому счёту, её почти не замечает. Словно они вместе