Орки под Коломной - Константин Зубов

в районе тех пещер, пусть даже с тремястами бойцов, мы почти наверняка достанем его… Но это запасной вариант, во-первых, потеряем много элитных воинов, во-вторых, если мы правы, и он станет форсировать развитие, за четыре дня с такого количества беженцев он наберёт несколько сотен тысяч книг, чего очень желательно не допускать. Да и гильдию фундаментальную создаст, а это свитки.

— Если так рассуждать, — снова вмешался Леха. — То самый разумный план, прямо сейчас собрать всех наших, «Луховицких» и ещё кого найдем, и атаковать, пока есть перевес в прокачке, и каждый наш боец минимум за трёх их идёт. А то как представлю пусть даже десять тысяч прокачанных воинов, десять тысяч зомби и десять тысяч призванных медведей, не по себе становится.

Под деревом повисла тяжёлая пауза. Все рассматривали карту. Мирная когда-то Коломна теперь представляла собой страшную угрозу.

Прошло с минуту.

— Ладно, — я почесал шею, соскребая пыль и засохшую кровь. — Есть план, он ненадежный, требует больших усилий, и будут существенные потери даже в случае успеха. Не уверен, что мы готовы к нему и физически и тем более морально, но пока другого выхода я не вижу…

Я обвел соратников взглядом.

— Ну давай уже, вываливай, — Леха достал большую бутылку, в которой было явно что-то крепкое, и сразу с десяток походных стаканчиков потянулись к нему.

Пока бойцы готовились к масштабному рейду, мы с Петей и Андреем решили провести инспекцию лагеря и заодно обсудить вопросы внутренней безопасности.

— Как я уже говорил, — поглаживая густую бороду, сказал Андрей. — И теперь с этим все согласны. У тебя есть влияние на народ. Хрен знает, что это — голос или нахождение поблизости, но когда ты долго отсутствуешь, люди постепенно скатываются в настроения, которые бы у них были, не встреть они нас. Паника, отчаяние, недоверие и тому подобное. Причем чем меньше по времени они тебя знают, тем быстрее.

Мы подошли к зданию одного из складов, и я зашел в темный проем. Несколько десятков человек устанавливали стеллажи и делали примитивные перегородки, разделяя просторный первый этаж на секции.

— Андрей прав, — подтвердил Петя, — Например те, что видели вчера твое внушение тому крысенышу из Мосдумы, намного покладистее и работоспособнее, чем те, что пришли во второй половине дня и тебя еще не видели.

— Я понял, — вздохнул я, выходя со склада. — Но мы не можем отменить рейд, и, если все пойдет по плану, вернемся только завтра с утра.

— Ну давай сейчас быстренько обсудим по безопасности, и у тебя минимум еще час будет тут походить, авторитетом посветить, — предложил Петя, убирая непослушные волосы за уши.

— Да больше будет, — добавил Андрей. — Тебе не обязательно идти со скоростью основной армии, смело можешь на час позже выходить и по следам догонишь.

— Договорились.

Мы взобрались на вал и вышли на берег.

— Вот тут все было, — Петя указал на вал в том месте, где через него проходила дорога с глиняного карьера. — Одно из двух слабых мест. Постоянно ходят люди с телегами, рыбаки, грибники, фуражиры. Сложно всех контролировать. Откровенно говоря, вчера в последний момент этих спалили, и то потому, что они лажанули и ушли в скрытность раньше времени, чем привлекли внимание.

— А другое слабое место?

— Ну смотри, у нас три официальных выхода из лагеря. Этот, затем тот, что по центру вала и еще один в пятидесяти метрах от леса, — начал Петя, показывая отдаленные точки рукой. — Две другие надежно защищены, так как там пропускной поток маленький, и дозорные всех командиров отрядов и их замов знают в лицо. Но есть еще опушка леса, там постоянно трутся мирные. Эльфы к этому привыкли и особо внимания на них не обращают. В теории там легко можно выйти.

— А сколько у нас всего народу в лагере сейчас без учета эльфов?

— Беженцы идут сплошным потоком, сегодня, правда, меньше, чем вчера, — ответил Андрей. — Уже почти четыре тысячи.

— Из них бойцов, я так понимаю, около тысячи?

— Ты не забывай, многих из воинов мы переквалифицировали в мастеров, и они полезнее в лагере, чем на поле боя.

— Я имею ввиду, сколько мы народу можем набрать в армию, если очень прижмет.

— Тогда да, нормальных, уже убивавших орков, чуть больше тысячи, еще пару сотен близки к этому, ну и еще человек триста можно поставить под ружье при обороне. Ну и тролли.

— А полного шлака сколько?

— Шлак мы делим на несколько частей, — ухмыльнулся Андрей, убедившись, что наш неполиткорректный разговор никто не слышит. — А вообще давно это не обсуждали, давай я тебе в целом структуру поселения на данный момент накидаю.

— Давай, — кивнул я. — Пойдем только походим, пусть хотя бы посмотрит народ на законно избранного правителя.

— Детей до девяти лет, то есть тех, кто не может пользоваться столбом, по причине повышенной смертности в первые дни прихода системы у нас не так много, чуть меньше трехсот человек. Причем не всех из них можно списать в иждивенцы, те, что постарше, как могут помогают взрослым. Принеси, подай и т. д. Дальше по степени бесполезности идут те, кто по «идейным» соображениям, кроме как проходить столб на легком уровне, ничего делать не хочет, вернее видимость создают, но реальной пользы никакой. Их человек пятьсот, со вчерашнего дня мы отбираем у них все книги.

Мы медленно шли по лагерю, стараясь попасться на глаза максимальному количеству людей, но пресекая попытки подойти к нам.

— Дальше самая большая прослойка, — продолжил Андрей. — Горожане, как мы их между собой называем. Полторы тысячи, грубо говоря. Люди с удовольствием проходят легкий пик, отдают половину добычи с округлением в большую сторону, это примерно две-три книги навыков и одна-две характеристики с каждого в день. В свободное время они помогают лагерю, чем могут. Готовить, собирать грибы, кто посильнее копать, таскать, строить времянки и много чего еще, большинство работ, не требующих серьезных навыков, выполняют они. За их прокачкой следить у нас времени нет, но кто посмышленее, сам подходит, и мы их направляем советами, чтобы в будущем перевести в следующую категорию. Горожане получают опыт только от повседневных дел и за легкий пик, и в среднем они двенадцатого-тринадцатого уровня.

Мы остановились недалеко от виселицы. Хорошее выбрали для нее место — с любой точки лагеря видно. Неприятный внутренний шепоток подсказывал мне — в ближайшее время мы будем ей регулярно пользоваться, и, возможно, придется ставить еще.

— Ну а дальше профессионалы.