Рейтинг лучших любовников - Светлана Демидова

– О чем ты? – тускло и безрадостно спросила его Катя.

– Да все о том же! Может, закатимся куда-нибудь? А то такая тоска – хоть кричи!

– Лучше, Славка, покричи, потому что я никуда не поеду.

– Неужели «старый муж, злобный муж» посадил тебя под домашний арест?

– Дурак ты, Кудрявцев… – Катя хотела бросить трубку, но Слава предупредил ее, завопив изо всех сил:

– Э-э! Вот только не надо бросать трубку! Мое нынешнее предложение не имеет ничего общего со всеми предыдущими!

– Да ну? – усмехнулась Катя.

– Не «да ну?», а поедем в какой-нибудь нормальный ресторан… без этих… кабинетов… посидим как люди… Соглашайся, Катюха!

– Зачем? – Катя удивлялась Кудрявцеву. Неужели ему мало того, что с ними со всеми уже случилось?

– Ну… если честно, то очень хочется есть! Голоден, как сто тысяч волков. Это во-первых. Во-вторых, хочется поговорить… И заметь, не меньше, чем поесть!

– Мне кажется, мы с тобой уже обо всем переговорили, – без всякого энтузиазма отозвалась Катя.

– Не скажи! На моем дне рождения (век его не забуду!) открылось столько новых обстоятельств, что просто голова идет кругом…

– Я не смогу, Слава, возвратить твою голову на место, – перебила его Катя. – У самой не в порядке.

– Брось, Кать! Поехали! Я не сделаю тебе ничего плохого! Развеешься! У тебя голос такой – только в могилу класть!

– Приходится еще раз сказать тебе, Кудрявцев, что ты дурак!

– Это почему?

– Потому…

Катя еле удержалась, чтобы не всхлипнуть, и тут уже Кудрявцев бросил трубку, предварительно гаркнув в нее:

– Все! Еду! Собирайся!

Катя отошла от аппарата, села в кресло и никуда собираться не стала. Остановившимися глазами она уставилась на стену, вспоминая, как у них со Славой все началось.

…Тогда она поссорилась с Валентином. Вообще-то поссориться с ним было невозможно в принципе. Даже в ответ на истерики Кати он никогда не выходил из себя и всегда заставлял ее прийти к консенсусу с ним. В тот день она от имени директрисы школы, где учился Андрей, попросила у него весьма солидную сумму в виде спонсорской помощи.

– И на что им такие деньжищи? – спросил Валентин.

– Ну… не знаю… – замялась Катя. – Может, на ремонт… на пособия какие-нибудь…

– Ты даже не спросила, на что?

Катя не спросила, потому что, как каждая мать, в первую очередь подумала о сыне. Если спросить, куда школа собирается потратить деньги, то это может не понравиться директрисе. А если это не понравится директрисе, то это может выйти боком Андрюшке, чего она допустить не могла.

– Вот когда они мне дадут полный список того, что хотят купить или отремонтировать, я и то еще подумаю, стоит ли на это давать, – заявил Валентин. – Если же посчитаю, что все-таки стоит, то потом потребую предъявить мне все, что куплено и отремонтировано, с товарными чеками и прочими документами. Можешь так и сообщить своей директрисе.

– Валь, но я не могу… – промямлила Катя. – Она подумает, что мы ей не доверяем…

– А почему, собственно говоря, я должен ей доверять? – все так же спокойно, не повышая голоса, спросил Валентин.

– Ну… Андрей ведь проучился в этой школе уже почти… десять лет… и никогда… ничего…

– Конечно, «никогда и ничего», потому что он не доставлял школе никаких хлопот. Но энциклопедии для кабинета истории, на которые я давал деньги в прошлом году, между прочим, так и не были приобретены.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Катя.

– Я специально интересовался этим вопросом.

– У кого?

– У Андрея.

– Ну… он же мог и не знать, купили их или нет.

– Катюша, не говори ерунды! Я давал деньги на книги конкретно для кабинета истории, чтобы ими могли пользоваться дети. Энциклопедий в кабинете нет до сих пор.

– Так… может… они в библиотеке…

– Андрей сказал, что и там их нет. Я просил его узнать.

– Может, директриса поставила их у себя в кабинете… она же историк… – удрученно предположила Катя. – И выдает ученикам только для рефератов или там… для докладов каких-нибудь… под собственным строгим надзором. Книги же дорогие…

Валентин поморщился и сказал:

– Я давал деньги для того, чтобы школьники могли пользоваться дорогими книгами в свое удовольствие, а не под надзором. Истрепали бы их, войдя в исторический раж, я купил бы им другие.

– Правильно ли я понимаю, что ты отказываешься помочь школе? – уже довольно раздраженно спросила Катя.

– Не передергивай, жена моя любимая! – Валентин даже не подумал среагировать на Катино раздражение. – Я же сказал, что помогу, но потребую отчета.

– А ты не боишься, что к твоему сыну после этого будут относиться предвзято?

– С какой стати?

– Не прикидывайся дураком, Валентин.

– Я не прикидываюсь никем. Андрей прекрасно учится, и с дисциплиной у него нормально. К тому же он скоро эту школу вообще окончит.

– Но пока еще не окончил! – У Кати уже дрожали губы от негодования. Как можно не понимать таких простых вещей: школа – это школа, а не бизнес с дебетом и кредитом! Она судорожно вздохнула и выдала мужу, как ей казалось, самый убедительный аргумент в пользу того, что деньги надо дать и сразу же о них забыть: – Андрею предстоят экзамены! И та самая директриса – председатель экзаменационной комиссии! Это ты можешь понять?!

– Катенька, я все прекрасно понимаю, – так же невозмутимо ответил ей Валентин. – Дай директрисе мой телефон, и мы договоримся с ней лично.

– Валя! Я тебя умоляю: дай денег, чтобы Андрюшка мог нормально сдать экзамены! – Кате от такой мужниной твердолобости очень хотелось заплакать, и она с трудом сдержалась.

Валентин улыбнулся, погладил ее по волосам, поцеловал в щеку и сказал:

– Ну, мне пора, Катюша, – и отправился в прихожую одеваться. Из коридора крикнул: – Вернусь завтра. Еду в Лугу, как всегда.

– Валентин! – Катя выскочила в прихожую уже совершенно разъяренной тигрицей. – Я же обещала школе сегодня решить вопрос с деньгами! Обещала! Понимаешь?!! Сегодня!!! Ты меня ставишь в идиотское положение!!

– Я все сказал, Катерина, – спокойно ответил муж и вышел за дверь квартиры.

Катя заметалась по квартире. Вот так всегда! Бесчувственный эгоист! Ему совершенно все равно, как сегодня будет выглядеть перед директрисой его жена. Конечно, эта Маргарита Ильинична ей и самой не очень нравится. Катя тоже сомневалась в ее честности и порядочности, и именно поэтому деньги надо было дать. Директриса обязательно отыграется на Андрюшке, если их не получит. Она очень явственно дала это понять, когда трясла перед Катиным носом журналом и говорила, что вот из-за этих жалких троечек ее сын может не получить серебряную медаль. Честно говоря, Кате было наплевать на медаль. Она боялась, что аттестат испортят как-нибудь покруче. Даже самого лучшего ученика всегда можно завалить на экзамене, если поставить себе такую цель.