Ураган в другой мир (СИ) - Кострова Кристи

Маркус сопровождал меня, но не мешал, издали наблюдая за мной. Под его взглядом я нервничала еще сильнее, и тренировка прошла не слишком удачно. Я с трудом могла сосредоточиться, и заклинания то и дело рассыпались. К счастью, в стихии земли их было немного, и с горем пополам я освоила их. Вряд ли на испытании попросят сотворить землетрясение или вырастить растение. Эта стихия почему-то не пользовалась популярностью.

Остаток урока я вновь практиковалась с огнем. Выбилась из сил, но далеко продвинуться не удалось. Кэльриэль недовольно хмурился, а потом усадил меня в центр комнаты и велел медитировать.

- Огонь – это внутренняя свобода, твоя вера в себя. Отпусти магию, почувствуй, что ты способна покорить эту стихию, - вещал он.

Я кивала, признавая его правоту, но никаких сил не находила. Огонь по-прежнему тихо тлел на ладони, отказываясь разворачиваться в полную силу. В конце концов, Кэльриэль отправил меня к себе. В качестве домашнего задания он приказал мне медитировать и велел отдать ему стабилизирующий артефакт. Поле было давно отключено, но с брошью я не расставалась. Хотя понимала, что необходимости сдерживать мои силы больше не было, напротив, я должна показать все, на что способна.

Настроение, и без того не слишком радужное, испортилось окончательно. Зайдя в свои покои, я простонала от бессилия, едва удержавшись от желания побиться головой об стену. И почему я такая бестолковая? Это же простейшие заклинания, здесь ими владеют даже дети! В глазах закипели злые слезы, и мир вокруг заволокло пеленой.

- Ну, тише-тише, - зашептал Маркус, и сильные руки прижали меня к широкой груди. – Маша, ты молодец, магия стихий дается непросто.

- Я идиотка! – всхлипнула я, с удовольствием вдыхая знакомый запах.

- Говорят, раньше было иначе… А огонь всегда был самой капризной стихией.

Маркус нежно гладил меня по волосам, нашептывая какую-то ерунду. Я вцепилась в его рубашку, чувствуя, что не могу заставить себя разжать пальцы. Несмотря на неоднозначность наших отношений, в его объятиях я успокаивалась.

- Я слышал про портал, сочувствую тебе, - тихо произнес оборотень в мою макушку.

- Я буду бороться, - глухо отозвалась я. – Я хочу домой.

Плечи охранника напряглись. Мне показалось, что он хотел что-то сказать, но в последний момент промолчал. Лишь стиснул меня еще крепче, так, что кости едва не хрустнули.

Я подняла голову, взглянув на обеспокоенное лицо Маркуса, и в следующую секунду наши губы встретились. Я забыла про все: про метку, про Теодора и отбор, лишь жадно целовала его, наслаждаясь близостью. Как же я скучала… Мир сузился до нас двоих, до нашего тяжелого дыхания, прикосновений и стонов.

Маркус подхватил меня на руки, и я почувствовала головокружение. Все мое существо умоляло о ласке, и едва ощутив под собой поверхность кровати, я потянулась к оборотню. Огладила сильные плечи, расстегнула рубашку. Его рука провела по моей груди, упрятанной в кружево корсажа. Соски заныли, выпрашивая свою порцию ласки, но вдруг мое тело скрутила вспышка боли. Впрочем, она была гораздо менее сильной, и я почти сразу пришла в себя. Лишь метка на шее противно ныла.

Маркус лежал на спине, закусив губу. Кажется, ему досталось куда больше. Я встрепенулась: в прошлый раз метка сработала еще на поцелуе, а сейчас мы переместились на кровать? Неужели это его работа?

- Жжется! - пожаловался мне оборотень, а я сложила руки на груди. Похоже, каким-то образом он перетянул часть моей боли на себя.

- Ты как-то сумел повлиять на метку?

- Поспрашивал у дедов, только они и помнят еще времена, когда заключали истинные помолвки. Запрет на прикосновения чужого мужчины вполне можно обойти, если сама невеста жаждет этого.

Я покраснела. Представляю, какой распутной я кажусь оборотню… А ведь еще сама смела обвинять его в поцелуях с Нэнси!

- Маша, как он уговорил тебя на помолвку? Что пообещал взамен? – тихо спросил меня Маркус, легонько притягивая к себе.

- Информацию, - вздохнула я, признаваясь. – Об отборе и порталах, я должна изучить все варианты… Думаешь, здесь какой-то подвох?

Маркус помрачнел.

- Не думаю, что принц сделает что-то без собственной выгоды…

Внезапно отлетевшая в сторону дверь заставила нас обоих вздрогнуть. Взбешенный Теодор бросил пачку документов и переместился ближе. Очертания его тела подрагивали, словно он был готов перекинуться прямо сейчас. Я поспешно вскочила, понимая, какая картина открылась глазам оборотня: разворошенная постель, одежда в беспорядке…

- Снова? – едва не прорычал принц, глядя на меня. - Чем он лучше меня? Да его собственный клан не переваривает, мой отец из жалости принял на работу! Я велел тебе держаться подальше от него!

- Не смей приказывать ей, - отчеканил Маркус, поднимаясь ему навстречу.

В следующее мгновение Теодор кинулся на охранника, и завязалась драка. Оба полетели на пол, но приземлились уже в животной ипостаси. Пятнистый ягуар и волк с бурой шерстью сцепились друг с другом, снеся в сторону столик с цветами. Я пронзительно закричала, не зная, что делать. Вылившаяся из вазы вода разгоряченных зверей не успокоила. Волк цапнул шею ягуару, но и тот не остался в долгу – вывернувшись, ударил лапой по морде, так, что побежала кровь.

Я сделала шаг вперед, но меня едва погребло под мощными телами. Они же поубивают друг друга! Утробное рычание заполнило комнату, и я испуганно прикусила губу. Однако беспокойство за мужчин смешалось со злостью. Что они тут устроили?! Какая-то стычка двух самцов из-за самки! А мое мнение они не забыли спросить? Да какого черта?

- Уймитесь! – крикнула я, взмахнув руками. С пальцев вдруг сорвался огненный шар, от которого в стороны летели искры. Комок пламени угодил в зеркало, брызнувшее осколками и осыпавшее дерущихся. Оборотни ошалело покачали говолой, на секунду прервавшись. Запахло паленой шерстью. Неужели это сотворила я? Я удивленно уставилась на свои руки. Никаких схем заклинаний, векторов энергии! Просто злость.

Запоздало в комнату влетела пара охранников, по-видимому, услышавших шум. Они растащили оборотней, принявших человеческий облик. Оба тяжело дышали и бросали друг на друга ненавидящие взгляды. На лице Теодора появилась глубокая царапина, а рубашка Маркуса была залита кровью. Я неосознанно дернулась навстречу, словно могла оказать какую-то помощь. Один из стражников оттеснил меня в сторону:

- Маркус! Иди к Шону, объясняйся за это происшествие, вместо тебя пока Рич подежурит.

- Чтобы я больше тебя не видел здесь, - зло добавил Теодор.

Охранник резко высвободился, плотно стиснул зубы, но промолчал. Я кожей чувствовала его ярость, сверкающую в серых глазах. Крови на его рубашке становилась все больше, и я начала переживать. Надеюсь, сперва он зайдет к лекарю! Ободряюще кивнув мне, Маркус медленно вышел из комнаты.

Убедившись, что я не пострадала, стражники оставили нас с принцем вдвоем. Его прищуренный взгляд не предвещал ничего хорошего. По спине пробежал холодок, и мне стало страшно. Таким Теодора я еще не видела. Сглотнув, я попятилась, пока не уперлась в кровать.

Оборотень в два шага нагнал меня и рванул на мне платье. Ткань с треском разошлась, явив бежевое белье. Глаза принца вновь пожелтели, а ноздри возбужденно затрепетали. Стянув лифчик, он облапал мою грудь, довольно прицокнув. Затем прижал меня к себе и запечатлел на моих губах долгий поцелуй, не заботясь о моем удовольствии.

- Завтра вечером состоится испытание, а после будет объявлено о нашей помолвке. Постарайся не пропахнуть еще каким-нибудь мужчиной за это время.

Буквально выплюнув эти слова, Теодор ушел, оставив меня с колотящимся от страха сердцем. Что вообще только что произошло? Я схватилась за голову и со стоном упала на кровать. Что же теперь будет?

Глава 41 - Разговор

Уже знакомый мне невозмутимый Рич устроился на полюбившемся ему стуле. Я подобрала выроненные Теодором бумаги и припрятала между подушками. Никто не должен их видеть. Кто-то из стражников, оценив разгром, вызвал Нэнси. Увидев разломанный столик и осколки вазы, она удивленно вытаращилась на меня, а потом вдруг принюхалась. Чего это она? Горничная поспешно отвернулась, но я успела заметить ее сверкнувшие гневом глаза. Почуяла прикосновения Маркуса? Только ее ревности мне не хватало! Охранник явно воспринимал ее как постельную игрушку, но насколько серьезно она относилась к их отношениям?