Нора под миром - Марина Казанцева

Утомлённые множеством впечатлений, гости уже шли на выход. Дикий Труп сказал, указывая на скромное здание в глубине зоопарка:

— Это виварий. Мы не будем заходить в него — слишком уж печальное место. Знаете, здесь обитает первый пёс вашей страны.

— Да что вы?! — ужаснулся Виктор. — Дайте посмотреть!

— Но здесь нет чёрного лабрадора! — спустя немного времени воскликнул он, остановившись перед клеткой с мигающим номером «Один». Рядом стояла клетка номер «два», в ней помещалась крупная чёрная зверюга, раскрашенная флуорес-цирующей краской.

— Конечно нет! — изумился Труп. — Это совсем другая собака. Не знаю, что это вы там себе придумали.

На посетителей печально смотрел маленький и жирный мопс. Он вздрагивал всем телом от непрерывной икоты и подкидывал жирненьким задиком, словно кто-то невидимый равномерно поддавал ему под зад пинком.

— Вот видите, — удручённо проговорил труп служителя вивария. — печальный случай. Некоторые ваши писатели так любят своих животных, что запихивают их в свои книжки, не пропуская ни одной возможности. Беспечные хозяева не дума-ют, каким словом упоминают их бедную собачку особо нервные читатели. Этого зовут на букву Х. Мы даже не произносим это слово вслух, слишком уж оно не-прилично. К тому же, он бесится, когда к нему так обращаются. Мы не называем его ни псом, ни даже собакой. Представьте, он вообразил себя писателем! Ума не приложусь, за что с беднягой так жестоко обошлись!

— А чем их кормят? — прервал возникшее молчание Борис.

— Виварий содержится на добровольные пожертвования нищих трупов. Чтобы помнили о худшей доле.

Виктор молча смотрел на страдающее животное, внутренне давая себе слово никогда больше не отзываться плохо о несчастном Х, которого и собакой-то наз-вать нельзя!

Бедный маленький Х печально смотрел на посетителей, громко квакая от непрерывной икоты и подпрыгивая своим жирненьким задиком. За его виртуаль-ной попкой жалко дрожал и мотался свинячий хвостик, похожий на страдающую от колик аскариду.

— Се место скорби! — провозгласил вслед уходящим старый вурдалак. На вы-ходе компанию встретил Утопленный в мальвазии, подклеенный и подшитый.

ГЛАВА 19. Праздник Единения

Ночь, проведённая в "Доме Ашеров" оказалась незабываемой. Невозможно было спать: всё время кого-то расчленяли, резали, пытали. Под окнами шастали упыри, скреблись и дёргали решётки. Из подвала пёрло смрадом — там непрерывно работал крематорий. На верхнем этаже всё время убивали даму. А под утро заяви-лась подвыпившая компания и прямо в холле устроила побоище — только и слы-шались крики гостиничной прислуги, которую косили косами приезжие озорники.

На рассвете Кондаков немного задремал, но вскоре его и Борьку разбудили:

— Кончайте дрыхать, мон ами! — флуоресцируя белками, растряс их неугомон-ный Дикий Труп. — Надевайте фраки и айда на волю!

— Зачем? — сонно потянулся Кондаков.

— Ну ты даёшь, майн херц! — протрубил в дверях магнат. — Сегодня вся Труп-ляндия гуляет.

Все вместе они направлялись на стадион. Предстояло грандиозное празд-нество. Финал недельного загула. Вся ПВТ готовилась справлять День Единения. На шоу будет присутствовать сам Президент.

К гигантскому строению со всех сторон стекалась публика. Гремели оркест-ры, строем маршировали молодые трупики в доломанах, высоких шапках, потря-сая крашеными серебрянкой палками с пучком чёрных лент.

Подкатывали роскошные лимузины, сплошь в венках. Из них выбирались элегантные трупы во фраках с моноклями и в перчатках, слегка тронутых могиль-ной плесенью. Они подавали руки дамам с длинными зубами и бледными щеками.

— Вампиры. Первая волна стокеровского аристократического стиля. — почти-тельно прошептал Дикий Труп.

На входе чинно стояли вурдалаки с лиловыми мордами и тусклыми глазами. Они принимали от входящих билеты. Никаких драк перед турникетом, никакой давки. Всё чинно, аккуратно, пристойно.

— У нас спецразрешение. — солидно провозгласил Дикий Труп, ничего не предъявляя. Его и всю компанию пропустили без всяких возражений. Виктор с Борисом только подивились.

— А вы что думали? — узнав об их сомнениях, поведал Гид. — Здесь всё без обмана. Да никому билеты эти не нужны, обыкновенная имитация вашего поряд-ка. Но важен сам процесс! С тех пор, как мы все почувствовали себя гражданами ПВТ, мы обрели сознание и дух прогресса!

— Конечно! — подтвердил магнат. — Безалаберность в гуще социума порождает нестабильность. Кто же пойдёт на стадион, если нет гарантии сохранности?! Те-рять руки-ноги можно только законным путём. Всё, как у вас!

Стадион шумел тысячами глоток. Трибуны полоскали флажками, завывали множеством дудок, заглушавших бравурный марш из громкоговорителей. Рос-кошь этого стадиона, равно, как и его размеры, ни в малейшей мере не напоми-нали скромный монстродром в Мурдерберге. Красивые посеребрённые оградки отделяли зрителей от поля. Деревянные садовые скамейки с надписями «покра-шено» чередовались с рядами кресел, напоминающих дизайном обстановку рес-пектабельного крематория.

— Кому что привычнее. — объяснил Борису Гид. — У нас никого не обижают и не попрекают происхождением. Хоть ты в канаве помер, хоть в фамильном замке.

Борис вертелся со своей камерой. Трупы охотно позировали. Стоило напра-вить на них объектив, как они тут же переставали замечать людей, зато начинали оживлённо вертеться, размахивать флажками, свистеть, вопить, подпрыгивать. Как только камера оставляла их, они тут же умолкали и лишь умилённо смотрели на Гостей.

Раздался заунывный гул колокола. Его низкий, дрожащий звук поплыл над стадионом, как пелена, поглощающая звуки. Все крики на трибунах, все свисты, гудение рожков — всё прекратилось. Замерли флажки. Все трупы встали. Ничего не понимая, Гости тоже поднялись. Борис торопливо водил видоискателем по по-лю.

— Туда смотри. — шепнул ему Аристократ и указал на медленно раскрываю-щиеся створки больших ворот. Оттуда торжественно выезжала группа мотоцик-листов. Трибуны глухо загудели. Следом за мотоциклистами выехали два оди-наковых открытых катафалка. В одном из них с поднятой рукой стоял высокий, необычайно бледный человек.

— Это Президент? — задыхаясь от волнения, спросил Виктор.

— Нет, конечно. — почтительно принижая голос, ответил Экселенц. — Это пре-мьер-министр, сам Дракула Великий!

Во второй машине, тоже стоя, ехал призрак в развевающейся мантии.

— Тень отца Гамлета! Глава министерства по внешним связям!