Тайны исчезнувших цивилизаций - Вадим Ильин

Художественные галереи в Сахаре и на скалах Карелии

Петроглифам в Сахаре двенадцать тысяч лет. На огромном пространстве Северной Африки, простирающемся от Атлантического океана до Красного моря, раскинулась пустыня Сахара. Однако за десятки тысяч лет до наших дней на этом месте была саванна — бескрайняя травянистая равнина с полноводными реками, теплыми озерами и редкими рощицами деревьев. На ее просторах обитали разнообразные животные и жили люди, принадлежавшие к древнейшим цивилизациям нашей планеты. Эти люди, так же как реки, озера, деревья и животные, давно исчезли, но сохранилось их искусство, дошедшее до нас через тысячелетия и содержащее в себе немало загадок и тайн, которые еще предстоит разгадать.

Первые наскальные изображения появились в этих местах более 12 000 лет тому назад, когда по здешним необъятным саваннам бродили слоны, жирафы, носороги, страусы и доисторические дикие быки. Охота на этих животных, а со временем их одомашнивание и переход к скотоводству являлись для тогдашних людей основным способом получения средств к существованию. С этими главнейшими занятиями в их жизни были тесно связаны все религиозные верования, ритуальные обряды и церемонии. И именно эти стороны бытия в первую очередь отражали в своем творчестве мастера первобытного искусства — древние ваятели и художники.

Вот, высвеченное лучами послеполуденного солнца, движется стадо жирафов, грациозно изогнувших длинные шеи и осторожно переступающих стройными ногами. Двухметровые изображения, возраст которых оценивается не менее чем в 7000 лет, археологи обнаружили на скале из красного песчаника в пустынной части нынешней Ливии.

Эти два мифических создания, похожие на принявших человеческие позы огромных котов, сошлись более 8000 лет тому назад — то ли в яростной схватке, то ли в ритуальном танце. А за ними, оставаясь на всякий случай в отдалении, внимательно наблюдает группа страусов. И этот петроглиф — наскальное изображение — также находится в Ливии.

Целый зоопарк, которому тоже около 8000 лет, красочно изобразил художник на каменных сводах пещеры в алжирской части пустыни. Но каким образом краски наскальных рисунков со всеми их цветами и оттенками смогли в течение тысячелетий сохраняться в условиях воздействия всех мыслимых природных факторов, для исследователей остается загадкой. Анализ состава красок этого и других подобных изображений показал, что они главным образом приготовлялись на основе природных веществ — таких, как красная и желтая охра, цветная глина, древесный уголь, а в качестве растворителей и разбавителей использовались кровь, различные жиры и моча.

На другом рисунке из той же пещеры центральное место занимает нарисованная белой глиной фигура человека. Он сидит, закинув ногу на ногу, и держит в левой руке какой-то чуть изогнутый стержень, один конец которого почти соприкасается с его лицом. Правая рука согнута в локте и как будто лежит на талии. Над смыслом этого изображения исследователи долго ломали голову — он был совершенно непонятен, а ведь древние создатели петроглифов ничего не изображали «просто так». Разгадка пришла неожиданно, и совсем не из прошлого. В наши дни, в пустынной местности на юге Африки, в Ботсване, бушмены «в свободное от работы время» по вечерам развлекаются игрой на… музыкальных луках! Держа лук в левой руке, исполнитель приставляет один его конец к губам, берет в правую руку тростниковую палочку и легонько постукивает ею по туго натянутой тетиве, свитой из высушенных сухожилий животных. И над пустыней начинает звучать та же ритмичная мелодия, какую извлекал из своего лука много тысячелетий тому назад изображенный на камне древний музыкант.

В Нигере, на плато Аир, мастер трудился относительно недавно, всего каких-нибудь 2500 лет тому назад. Здесь обнаружены изображения загадочных человекоподобных существ с огромными головами, похожими по форме на тюльпан, с фигурами, напоминающими песочные часы, и с очень тонкими руками и ногами. Кажется, что они явились к нам не из прошлых времен, а из какого-то другого мира.

В горах Тассилин-Ахаггар на самом юге Алжира поражает своим необычным видом рельеф, названный археологами «Плачущие коровы». Ему около 7500 лет, но он выполнен в манере, словно бы позаимствованной у Пикассо[87]. Впечатление такое, будто стадо коров, выставив вперед большие, загнутые кверху рога, выходит из каменной толщи наружу. При определенном освещении рельеф приобретает особую глубину и выразительность, а игра света и тени создает ощущение движения животных. Видимо, талантливый мастер знал этот секрет и использовал его при создании своего шедевра.

В тех же горах, на откосе скалы, изображены огромные фигуры, плывущие в воздухе навстречу почти трехметровому воину, вооруженному луком со стрелами и дротиком. По одной из версий, этот сюжет отражает представления о возможности выхода человека из собственного тела под действием колдовских сил. Если это так, значит, в нечто подобное люди верили еще 9000 лет тому назад.

Некоторые петроглифы настолько точно передают характерные бытовые моменты, что создается ощущение, будто они срисованы прямо с современных жизненных ситуаций. На юго-западе Ливии археологи буквально залюбовались небольшой — всего около двадцати сантиметров в длину — жанровой сценкой, названной ими «В парикмахерской». На камне сидит, заложив ногу на ногу, женщина и моет густые, длинные волосы другой женщине, опустившейся перед ней на корточки и склонившейся над похожим на ведро сосудом. Этой сценке около 4000 лет, но именно такую процедуру нередко можно наблюдать и теперь среди одного из племен, живущих на южной границе Сахары.

К сожалению, многие шедевры наскального изобразительного искусства Северной Африки, тысячелетия успешно противостоявшие разрушительным силам природы, бессильны против гораздо более грозной опасности — человека. Эту опасность несут с собой и туристы, которые смачивают рисунки, чтобы они рельефнее получались на снимках, и разного рода повстанцы, использующие петроглифы в качестве мишеней для своих упражнений в, стрельбе. Но самыми опасными для древнего искусства людьми являются «черные археологи», пытающиеся выламывать петроглифы из скал и камней, чтобы затем продать их тем же туристам или каким-нибудь темным дельцам, перепродающим их не отличающимся щепетильностью частным коллекционерам. Однако чаще всего варварские попытки добыть рисунок или барельеф с помощью молотка и зубила, а то и лома заканчиваются его разрушением и почти безвозвратной утратой. По оценке Министерства культуры Марокко, только за последние несколько лет на территории этой страны было украдено или разрушено сорок процентов барельефов и десять процентов рисунков.

В 1996 году живущий в Кении американский предприниматель Дэвид Коулсон основал Международный комитет по защите африканского наскального искусства. «Если мы не защитим эти уникальные реликвии, — считает он, — то не сможем продолжить изучение замечательного древнего искусства и тех давно исчезнувших цивилизаций, которые оставили его нам в наследство».

Рисунки эпохи каменного века на скалах Карелии. В 1848 году сотрудник санкт-петербургского Минералогического музея Гревинг по поручению Академии наук и Независимого экономического общества выехал в Архангельскую и Олонецкую губернии для обследования занятости местного населения, а также поисков предметов старины, имеющих историческую ценность. В одной из деревень ученому рассказали о «дьявольских» знаках и фигурах, высеченных в древние времена на прибрежных скалах Онежского озера.

На отполированных водой и ветром гранитных склонах узкого мыса перед ученым предстали странные картины. Двухметровое существо с квадратной головой растопырило пальцы раскинутых рук. Рядом расположились невиданный зверь с огромными выпуклыми глазами, похожий на сома, и напоминающее крысу диковинное животное с длинным хвостом. Вокруг застыли лебеди с неестественно вытянутыми шеями и странные округлые человеческие фигуры. А косые лучи белесого онежского солнца, скользя по скалам, высвечивали новые изображения.

Вернувшись в столицу, Гревинг доложил о том, что он увидел на Чертовом Носу — так местные жители называли тот скалистый мыс. Сенсации доклад не вызвал.

Прошло почти 80 лет, и в 1926 году ленинградский студент-географ Александр Линевский, изучая жизнь и обычаи поморов, оказался в деревне Выгострон на берегу Белого моря. Местный житель, Григорий Павлович Морозов, показал молодому географу скалу на острове Шойрукшин, сплошь усеянную рисунками. В течение последующих десяти лет Линевский копирует обнаруженные рисунки, сравнивает их с онежскими, пытается осмыслить роль и место этих петроглифов в ряду уже известных памятников доисторического искусства.