Хочу тебя в жены - Валерия Ангелос

- Зверь впадает в бешенство, - произнес мой побратим. – Без сердца. Но ты же не думаешь, будто моя сестра ляжет под чужого мужика?

Мотнул головой. Нет, не думаю. Слова закончились.

Под чужого не ляжет. Но защищать должен я. Только я.

Почему она сбежала? Неужели реально ушла сама? По доброй воле удрала? Попросила отца помочь. В день нашей свадьбы. Дьявол. Что за греботня?

- Есть дела поважнее, - продолжает Ахметов. – Мари вернем, но о другом тоже забывать не стоит. Сейчас любая ошибка может очень дорого тебе обойтись.

- Ты про архив Гаджиевых? – хмурюсь.

- Нужно отыскать документы.

- Я в курсе.

- Нельзя терять хватку.

- Я держу ситуацию на контроле, - прорычал.

- Заметно, - хмыкнул гаденыш.

- Опять зарядишь свое привычное дерьмо? Любовь делает тебя дебилом. Превращает каждого вожака в слабака. Бля. Подвязывай.

- Ну каждому свое, - протянул с насмешкой. – Ты сильнее становишься. Одержимый. Бешеный. За эту женщину кого угодно порвешь. Будь «маски» реально виновны, ты разнес бы их логово. Сам бы сдох, конечно. Тут без вариантов. Но успел бы забрать бригаду ублюдков следом за собой.

- Куда ты клонишь?

- Сейчас никто не сможет на тебя повлиять. Главная слабость пропала. Некуда бить, нечем манипулировать, не на что давить.

- Время ускорить наш план?

- Отличная возможность.

- Дьявол, так складно поешь. Я бы решил, ты сам похитил мою жену и скрыл. Но ты же не хочешь сдохнуть, значит, догадка мимо.

Архив Гаджиевых заботил меня в последнюю очередь. Ничего не заботило. Бизнес. Золото. Стекляхи. Даже гребаная «Табула». Месть за деда. Все отошло на второй план. Осталась только она. Моя жена. Женщина. Ядовитая тварь, которая предпочла, чтобы чужой мужик ее защищал. Чем больше думал об этом, тем сильнее вскипал.

Сука. Лгала прямо в глаза. Сладкие речи толкала. Дрянь. Сдернула прочь. Предала. Доберусь до тебя – оторвусь по полной. Так я тогда размышлял. Не нужно было глаза закрывать, чтобы представить ее на коленях. В слезах. Голую. Других баб как отрезало, когда эту распробовал.

Раньше казалось, не проблема взять телку на ночь. Двух. Трех. Да и больше бывало. После залип на одной, влип в нее до предела.

Теперь пропала она. Но не марево.

Куда бы не шел, повсюду мерещилась. Дурманила. Дразнила. Гребаное наваждение. Похожий цвет волос. Взгляд. Голос. Каждая мелочь драла на части.

Заметил чего – сразу мчу вперед. Хватаю левую девку за плечи, дергаю к себе, разворачиваю лицом, чтобы понять четче. И дальше по жилам ярость течет. Злоба. Бешенство нутро взрывало.

По утрам я просыпался с каменным стояком. Вечерами тоже приходилось паршиво. Когда мальчишкой был, меньше дрочил. Потом и от этого тошно стало. Сколько хер не дергал – не отпускало.

Мари. Марианна. Занозой в башку вошла. Засела там намертво. Не выдрать наружу. Не выдернуть. Моя ладонь за ее звезду не пройдет.

Я дурел и рычал, понимая свое бессилие. Моя супруга, моя плоть и кровь обтирается рядом с левым хмырем, а я надрачиваю. Долбануться. До чего дошел. И правда дебил. Сердце вырвали. Мозг в яйца вытек. Хреновая картина.

Почему она ушла? Блядь. Почему?

Я не находил ответа. Задыхался от гнева. Перебирал варианты. Не понимал ничего. Кровь вскипала, кулаки сжимались, челюсти скрежетали. Проклятье. Правда ускользала.

Я же все пояснил. Про жен. Про планы свои. От Асиат бы избавился, сестру бы ее брать не стал. Где проблема? Всегда на уступки шел. Любые прихоти исполнял. Даже работать разрешил. Позволил общаться с друзьями. От семьи не отрывал.

Ха. Распустил сильно. Много свободы дал. Разбаловал. Вот и получил.

Я добавил бабла на поиски. Без толку. Сам материалы проглядывал. Видео из ресторана пересматривал, раскадровку изучал. Парковку вдоль и поперек облазил. Все надеялся найти упущенную деталь. Ноль выхлопа. Чисто до блевотни.

Пришлось реально переключаться. Оторваться от этого. Иначе бы мою башню окончательно сорвало.

Я уже многое упустил. Ахметов работал один. Пока я бесновался и как пес обнюхивал углы в подворотнях, он успел пообщаться с очередным источником и разузнал про существование архива.

Оказалось, Гаджиевы успели много материала собрать. Куча компромата. Убойное оружие. Может, потому клан уничтожили? Месть? Опять гребаная «Табула»? Это походило на прекрасный мотив.

При взрыве ничего бы не уцелело. Однако повторная экспертиза показала, что та самая комната, где полагалось находиться важным папкам, пустовала. В особняке вообще не нашли места, в котором мог располагаться архив.

Допросы выявили: покойный глава клана приказал перевезти свои сокровища в другое место. Ровно за день до трагедии. Операция проходила тайно. Кто именно выполнял приказ – неизвестно. Где теперь хранятся эти ценные данные – загадка.

Бесконечный блядский секрет. Заказчик убийства мог перехватить документы. А даже если и нет, Гаджиев скрывал их с умом, путал следы явно не ради того, чтобы облегчить поиск для чужаков.

Короче, засада. Пару дней я проторчал над картами, исследовал владения погибших как свои собственные. Наконец, нашел ключ. Даже несколько ключей. Наметил список мест, где мог храниться архив.

Мы действовали тихо. Без лишнего шума. Обшарили медленно, изучили вдоль и поперек, стараясь не привлекать внимания.

Пусто. Везде было пусто.

- Надо просмотреть карты еще раз, - сказал Ахметов. – Что мы упускаем? Собственность Гаджиевых пробили. Все их владения учтены. Не верю, будто такую ценность как этот архив спрячут на съемном объекте или у леваков.

- За родню возьмемся, - кивнул. – Ближний круг.

Здесь меня и пробило. Ближним кругом считался и я. Муж их сестры. Память продрал последний разговор с Гаджиевым, наш договор о расторжении старой помолвки. Все прошло гладко и без напряга, под конец всплыла просьба об услуге.

Мелочь. Проклятая мелочь, которой даже значения не придал.

- Погнали, - выдал я и бросился к тачке. – Гаджиев спрашивал меня об укромном уголке, типа нужно